– Ты не юли, туда просто так не вызывают! Что ты натворила?

– Я? Ничего! Честно! – сказала Эйна и почувствовала, что краснеет.

Лива усмехнулась:

– Ну-ну! Думала, я такая простушка? Да я не глупее тебя! Сама разберусь.

Эйна постаралась выровнять дыхание: сердце колотилось и воздух как будто не проходил в горло.

Пока Эйна читала Крии сказку перед сном, Кортан так и не появился. Вернувшись домой, Эйна долго не ложилась спать – надеялась, что он позвонит в дверь. Заснула прямо в кресле, в неудобной позе, и утром у неё болела шея.

Завтракали опять вдвоём с Крией, а днём, когда они пришли из школы, на столике в детской из-под стопки учебников выглядывал угол конверта.

– Что это? – воскликнула Крия и вытащила конверт. – Смотри, тут написано, что это для тебя!

Эйна увидела надпись на конверте: «Крия, передай, пожалуйста, Эйне мою записку. Она внутри». Крия открыла конверт и протянула Эйне сложенный вчетверо листок.

Эйна отошла к окну, отвернулась от Крии, чтобы не показывать ей своё волнение, и прочитала: «Не бойся Л. Она ничего не знает. Увидимся через неделю, я сейчас улетаю в Первую зону. До встречи».

– Что там? – спросила Крия. – Что Кортан тебе написал?

– Что улетает в Первую зону. Придётся нам без него играть.

– Опять эта Первая зона! Вчера папа туда улетел, сегодня Кортан. Хорошо хоть мама ещё дома.

Вечером Крия не захотела ни во что играть, и Эйна целый час читала ей сказки. А когда Крия заснула, Эйна вышла на улицу, подняла голову, прислушалась к шелесту первых листьев. Как же тут красиво! Чистое тёмно-синее небо, крупные яркие звёзды, над крышами разливается золотистое сияние – из-за домов сейчас выплывет луна.

Идти домой не хотелось, и Эйна подумала о Мелии. После той случайной встречи на улице, когда они помирились, Эйна пару раз бывала у Мелии и Орсина в выходные, видела Тависа, разговаривала с ним – он уже давно не сердился на неё за то, что осенью у них ничего не вышло.

Но остаться с Мелией наедине, обсудить всё самое сокровенное, ощутить дружескую поддержку – этого пока не получилось. Эйна чувствовала, что больше не может терпеть, ей надо обязательно с кем-то поговорить. И Мелия – это именно та, кто ей сейчас нужен.

Эйна быстро добралась до знакомого дома, позвонила снизу и вскоре стояла перед дверью квартиры. Мелия уже собиралась лечь спать – Орсин сегодня остался в общежитии. «Как удачно», – подумала Эйна.

Они заварили чай, сели за стол, и Эйна начала рассказывать. С самого начала. Как ей нравился Тавис, но она не могла его обнадёживать. Потому что Кортан нравился ей ещё больше. И как ей приходилось всё время бороться с собой – ведь она знала, что с Кортаном ничего не может быть.

– А теперь? Что-то изменилось? – спросила Мелия.

– Да. Он хочет на мне жениться!

– Что?! – Мелия вскочила со стула так резко, что стул покачнулся и чуть не упал. – Это же невозможно! Так не бывает!

– Я тоже думала, что не бывает. Но он говорил с юристами. Оказывается, есть способ!

– Какой?

– Очень сложный. Сначала мне надо получить разрешение на постоянное проживание, потом ещё два года ждать правовой чистоты, чтобы у меня были такие же права, как у местных. А ему надо переехать в отдельную квартиру и получить разрешение на брак. И через два года он сможет подать прошение на брак с приезжей. Это ещё нескоро, но если всё получится – мы поженимся!

Мелия вздохнула, покачала головой, снова села за стол.

– А если не получится? Что тогда будет?

– Не знаю. Посмотрим. У нас ещё много времени.

– Ох, Эйна! Я всегда знала, что ты необыкновенная! – Мелия опять встала, подбежала к Эйне, обняла её. – Расскажи, как всё было! Вы уже что-то предприняли?

– Да, я потому и пришла! Волнуюсь – страшно! Мне через четыре дня надо идти в Комитет, на заседание. А я боюсь. И Кортана нет в городе. Его по работе вызвали в Первую зону. Не знаю, как проживу эти дни!

– Ничего, ты справишься! Что за заседание, объясни толком!

В тот вечер Эйна просидела у Мелии до поздней ночи, выговорилась, выплеснула на подругу все свои страхи и надежды и, как только добралась до дома, мгновенно заснула. Теперь ей казалось, что всё будет хорошо. Ведь Кортан написал, что Лива ничего не знает. Значит, бояться нечего.

Оставшиеся дни пролетели как сон. Иногда Эйну охватывала радость от предстоящих перемен, иногда её трясло от страха, что планы сорвутся. Ей очень не хватало Кортана. Крия видела, что Эйна волнуется, и старалась не приставать к ней с разговорами.

Госпожа Идела тоже уехала, следом за мужем и сыном, и Эйна испытала облегчение.

Лива вела себя как обычно, но иногда Эйне казалось, что в её взгляде появилось что-то новое. То ли чувство превосходства – хотя с чего бы? То ли неприязнь – это ещё можно было понять, она и раньше иногда насмехалась над Эйной. Интересно, удалось ли ей выяснить, что за письмо пришло Эйне из Комитета? Ведь Эйна не показывала письмо никому, кроме Распорядительницы Альфии, а она вряд ли стала бы делиться с Ливой.

В конце рабочей недели Распорядительница Альфия спросила:

– Эйна, ты помнишь про Комитет?

– Конечно! Разве такое можно забыть!

– Хорошо, – кивнула Альфия. – Я подготовлю все документы и схожу с тобой.

Она внимательно посмотрела на Эйну, как будто хотела сказать что-то ещё, но промолчала и только улыбнулась. И у Эйны потеплело на душе от этой милой несимметричной улыбки. Она почувствовала, что Альфия искренне рада за неё. «Кажется, ей одной здесь не всё равно, что со мной будет», – подумала Эйна.

Выходной она провела у Мелии и Орсина. Сначала они гуляли по городу втроём. Вечером заходили знакомые: сначала новые подруги Мелии, потом Тавис, потом другие товарищи Орсина. Эйна отвечала на вопросы, улыбалась, но плохо понимала, что происходит. Иногда Мелия толкала её в бок и шептала:

– Эй, ты спишь, что ли?

Эйна вздрагивала, смотрела на гостей и переспрашивала:

– Что, простите? Я задумалась, не расслышала!

Но сейчас её совсем не волновало, как это воспримут друзья Мелии.

Всю ночь перед заседанием Эйна вертелась на кровати. Простыни то казались ледяными, и Эйна заворачивалась в тёплый халат, то слишком сильно разогревались, и халат летел на пол. Утром Эйна увидела в зеркале синяки под глазами и пожалела, что не умеет краситься, хотя Лива и пыталась её научить.

Утро тянулось медленно. Перед завтраком Крия удивлённо спросила:

– Что с тобой? Ты заболела? У тебя такое лицо, как будто ты не спала всю ночь.

– Мне страшно, – призналась Эйна.

– Почему?

– Сегодня заседание в Комитете по проживанию. Запрос твоей мамы будут рассматривать.

– Ну и что? Рассмотрят, дадут разрешение. Чего тут бояться?

Эйна глубоко вздохнула:

– Да, ты права.

У школы Эйна подошла к Фризии.

– У меня сегодня важный день. Сейчас пойду в Комитет с Распорядительницей Альфией.

– Не бойся. Ты же не нарушила никакие правила. Они там всё делают строго по закону. Есть запрос – выдают разрешение. Всё будет хорошо! – Фризия погладила Эйну по плечу, и Эйна чуть не расплакалась: ей так не хватало сейчас простого сочувствия!

– Спасибо! Я тебе всё расскажу, когда вернусь. Встретимся здесь, у школы, после уроков.

Эйна уже собиралась уходить, когда Фризия её окликнула.

– Стой! У тебя есть мой адрес?

– Нет. А что?

– Дай блокнот, напишу. На всякий случай. Если заседание затянется, можешь потом зайти ко мне.

Фризия ровным почерком вывела название улицы и номера дома и квартиры. Эйна кивнула и быстрым шагом двинулась домой.

Наскоро прибрала в детской, вышла в гостиную и ходила от окна к окну, не в силах ничем заняться. Лива несколько раз показывалась в столовой – между этими комнатами не было дверей, только широкий проём в стене. На Эйну она не смотрела, деловито протирала стол, что-то тихо напевала. Эйна, несмотря на сильное волнение, с удивлением отметила про себя: «Я раньше не слышала, чтобы она пела», – но сразу же вернулась к своим мыслям: что её спросят в Комитете, что она ответит…