Может быть, стоит предупредить Крию, что есть риск увольнения? Эйна долго взвешивала все плюсы и минусы: сказать? не говорить? Решила молчать. Потому что пока ведь ничего не изменилось: даже после заседания в Комитете Эйна останется работать с Крией не меньше чем на два года, а Кортан просто будет воплощать свой план, и на Крии это пока никак не отразится.

Нужно просто жить дальше. Так же, как раньше.

Кортан говорил, что рассмотрение запроса может затянуться надолго. Значит, перемены начнутся ещё нескоро. Эйна умела ждать. Особенно сейчас, когда у неё появилась надежда стать счастливой, жить с Кортаном, а потом поступить на учёбу.

Теперь Эйну постоянно переполняла радость. Причину знали только Кортан и Крия, но и остальные замечали, что Эйна слишком часто улыбается.

Первой заинтересовалась Лива. Когда Эйна зашла в кухню за стаканом молока для Крии, Лива спросила:

– Ты что так сияешь в последнее время? Влюбилась?

– Вовсе нет! – с жаром возразила Эйна. – Просто настроение хорошее!

Лива хмыкнула, но ничего не сказала.

А Эйна после этого старалась сохранять серьёзное лицо, когда встречалась с кем-то на работе. Проще всего было с Дацей: когда Эйна заходила к ней отнести бельё в стирку, она с порога задавала Даце вопрос о её внучке, Даца сразу начинала улыбаться, и сияющее лицо Эйны выглядело как ответная реакция. Перта и второго технического помощника Эйна почти никогда не видела, только изредка здоровалась с ними, проходя мимо открытой двери в мастерскую. Уборщицы работали тихо и незаметно, обычно Эйны не было в квартире в это время.

Больше всего Эйна боялась родителей Крии и Кортана, ведь ей приходилось сидеть напротив за завтраками и ужинами. Эйна изо всех сил сдерживала улыбку. Она даже придумала хитрость: садясь за стол, вспоминала какой-нибудь неприятный эпизод из прошлого. Прокручивая его в голове, Эйна выглядела немного грустной. Однажды она перестаралась. Госпожа Идела спросила:

– Эйна, ты здорова? Выглядишь уставшей. Тебе точно не нужен врач?

– Что? Простите! Я просто задумалась. Спасибо, у меня всё хорошо! Я здорова!

После этого, чтобы сделать серьёзное лицо, Эйна выбирала не такие печальные события, а что-то попроще: сниженную оценку на экзамене, опоздание в школу из-за сильного ливня, порезанную руку во время раскроя ткани.

Обмануть Фризию было сложнее. Хоть Эйне и казалось, что её подруга обычно занята своими мыслями и не присматривается к тому, что происходит вокруг, однако в последнее время Эйна всё чаще ловила удивлённые взгляды Фризии. В такие моменты Эйна поспешно опускала глаза и старательно прятала улыбку.

В конце концов Фризия не выдержала и спросила:

– Не хочешь поделиться? Что у тебя случилось?

Эйна смутилась. Она доверяла Фризии. Может быть, только ей одной Эйна готова была рассказать всю правду. Но не сейчас. Ещё рано. Хотя… Если не всю, а только часть, то можно и сейчас!

– Я скоро получу разрешение на постоянное проживание!

– Как это? Почему так рано?

– Крия попросила родителей подать запрос! Она боится, что я от неё уйду, когда годовой договор закончится. А если у меня будет разрешение, мы сможем заключить договор на пять лет.

Фризия приподняла брови и недоверчиво хмыкнула.

– Странно. Крия сама до такого додумалась? Серьёзно? Или ей кто-то подсказал?

И тут Эйна поняла, как нелепо это должно выглядеть: девочка-второклассница задумывается о сроках договоров и просит родителей принять меры. Эйна почувствовала, как лицо заливает жаром. Разозлилась на себя: «Вечно я не вовремя краснею! Слабачка!»

К счастью, в это время прозвенел звонок, Фризия отвернулась, а Эйна привычным жестом прижала к щекам ладони, медленно вдохнула, задержала дыхание и выдохнула – это всегда помогало успокоиться.

Фризия больше ничего не спрашивала, но, встречаясь с ней глазами, Эйна понимала, что её полуправда оказалась неубедительной. И теперь Эйна опасалась, что и у Госпожи Иделы могут возникнуть сомнения: могла ли Крия сама, без чьей-то подсказки, завести такой разговор?

В тот день Эйна не видела Кортана. А вечером, когда она закончила работу, столкнулась с ним на улице. Только что вернулся? Или специально дожидался её у входа? Они медленно пошли к дому Эйны.

– Мне страшно, – сказала она и взяла Кортана под руку.

В такое время никто не мог их увидеть.

– Почему?

– А вдруг твои родители поняли, что это ты попросил Крию поговорить с ними?

Кортан задумался. Пока он молчал, Эйна ощущала, как колотится её сердце. Раз он ничего не говорит, не возражает, не успокаивает Эйну – значит она права?

– Тебе холодно? Ты дрожишь!

– Это не от холода. Я же сказала, мне страшно!

– Прости, я задумался! Хотел вспомнить тот разговор как можно точнее.

– Они при тебе говорили?

– Да. Но я не вмешивался. Мы только что вошли, я снимал пальто, а Крия побежала в гостиную. Она просто задала вопрос. Спросила, сколько ты ещё будешь у нас работать.

– А что она ещё говорила?

– Да почти ничего! Она просто навела родителей на мысль, что ты можешь уйти и это будет неприятно и неудобно. Отец тут же предложил решение, мама согласилась. Они даже не заметили, что я всё слышал.

– Хорошо, если так, – вздохнула Эйна.

– Не волнуйся! Всё будет хорошо. Тебе нечего бояться.

Эйна и правда успокоилась. Теперь оставалось просто ждать.

С каждым днём Эйне становилось всё труднее скрывать свои чувства. Она понимала, что эти её постоянные улыбки могут вызвать подозрения и у домашних работников, и у хозяев. Поэтому Эйна постоянно искала понятные поводы для радости и старалась при каждой удобной возможности рассказывать о них.

Увидев в коридоре Распорядительницу Альфию, Эйна говорила:

– Знаете, я так рада за Крию, она молодец! Несколько дней не могла научиться решать задачи на деление. Я с ней намучилась. А сегодня она всё поняла!

Альфия дружелюбно улыбалась в ответ:

– Да, ты отлично справляешься, молодец! – и шла дальше.

С Ливой Эйна говорила о вещах попроще:

– Наконец-то я научила Крию класть книги на место! Ты не представляешь, сколько я сил потратила. Сто раз объясняла, что ей самой так будет удобнее!

– Вот так достижение! – усмехалась Лива. – А мне-то какое дело? Я же тебе не расписываю, как я ловко тесто замесила! А ведь моя работа посложнее твоей будет!

Иногда Эйна ощущала неловкость. Получается, что она говорила о Крии не очень приятные вещи. Как будто предавала её. Но ведь всё это правда! И с задачами они долго бились, и книги Крия разбрасывала по всей комнате. Эйна подавляла в себе эти всплески совести. Не время сейчас переживать из-за таких мелочей, когда речь идёт о её будущем.

По утрам, когда семья Крии собиралась за завтраком, все выглядели хмурыми и сонными, а Эйна уже научилась прятать своё хорошее настроение. По вечерам Кортан почти всегда задерживался на работе и не ужинал с семьёй – он как-то проговорился Эйне, что не хочет общаться с ней при родителях. Боится выдать себя.

Поэтому они встречались только в самом конце рабочего дня Эйны. Кортан по-прежнему приходил в детскую поиграть с Крией, и в этот час они могли свободно улыбаться друг другу, шутить и даже обмениваться фразами, которые для Крии звучали обыденно, а для них имели особое значение.

Но иногда случались неожиданности. Бывало, что Кортан заезжал домой в середине дня. Если с утра он работал в лаборатории, а вечером ездил на завод, то обедал дома, вместе с Крией и Эйной.

Однажды, когда Лива уже унесла из столовой посуду, а Крия устроилась в гостиной с книгой сказок, Эйна решила принести из детской учебник – обещала Крии почитать вслух заданную главу. Кортан в это время возвращался из своей комнаты. Он прикоснулся к руке Эйны и тихо сказал, чуть замедлив шаг:

– Увидимся у тебя! Я соскучился.

Эйна кивнула, пошла дальше по коридору, повернула за угол и наткнулась на Ливу. Эйна вздрогнула, по телу прокатилась волна холода, ладони вспотели.