Сильная защита была у троих мужей, именно поэтому Рауф не смог их подчинить. Эти старцы были благожелательно настроены к Дамиру и поддерживали его, сожалея, что совет возвел на трон неопытного Амина. С четырьмя старейшинами пришлось повозиться, очищая их сознания от черной дымки чужого вторжения. В конце беседы с Дамиром возникло ощущение, что мужчины проснулись. Я смогла прочитать мысли некоторых из них: старейшины были удивлены, почему же они не поддержали умного и достойного принца, а выбрали робкого и глуповатого Амина.

А вот с остальными пятью мужами дело обстояло хуже. То ли в силу возраста, а мужчинам было за восемьдесят, то ли по причине слабого дара освободить их полностью от влияния Рауфа у меня не получилось.

Принц Дамир дарил каждому гостю дорогие украшения, над которым всю ночь колдовал Кумар, вплетая в амулеты заклинания защиты.

Последним в покои принца зашел полководец. Дамир бросил на меня взгляд, в котором читался один-единственный вопрос: может ли он доверять ему. Я сразу же увидела, что мужчина искренне поддерживает принца. Да и как могло быть иначе: они вместе росли, юношами сражались на поле боя против дарданцев, но полководец, в отличие от некоторых старейшин, был умен и хитер. Из выхваченных воспоминаний я поняла, что он лишь делает вид, прислушиваясь к советам Рауфа и преклоняясь перед его мудростью. Скорее всего, у соратника принца тоже был амулет Кумара. Как я недавно узнала, амулеты, создающие полог тишины, находились и во всех помещениях, принадлежащих Дамиру. Поэтому мы могли говорить на разные темы, не страшась шпионов Рауфа.

Мужчины уединились в дальнем конце комнаты, а мы с Сурайей наконец-то смогли нормально поесть. Те жалкие кусочки фруктов, птицы и сладостей, которые удавалось отщипнуть между визитами старейшин, едой не назовешь.

Я заметила, что Дамир то и дело бросает на сестру нежные задумчивые взгляды. И ловила ее энергии: они золотились, вспыхивая искрами. Сурайя то и дело краснела, ощущая внимание принца.

— Может, выйдешь за него замуж? — спросила ее, а сестра в очередной раз вспыхнула.

— Я не нужна ему!

— Мне так не кажется, — возразила я. — Он действительно тебя любит.

— Да он и слов таких не знает, — фыркнула в ответ Сурайя и тут же насупилась: — Ты передумала? Уже не приглашаешь меня в свой дом в Дардании?

— Конечно же, не передумала! — Я обняла сестру, успокаивая. — Двери моего дома всегда для тебя открыты. Только мне кажется, что ты будешь скучать по своему принцу.

— Пф-ф, вот еще! Да я забуду о нем на следующий день. Как и он обо мне.

Хорошо, что принц закончил беседу с полководцем и подсел к нам. А то мы бы еще долго пререкались с сестрой. А вскоре зашел и Лукас, присоединившись к нам с позволения принца. Я рассказала о своем общении с Корвином и словах лорда Вивера. И подробно описала все, что удалось рассмотреть в видениях и мыслях провидцев.

— Что ж, семь из двенадцати на моей стороне, и это уже неплохо, — обрадовался Дамир. — Не хотелось бы забирать корону силой.

— А может, прилюдно разоблачить Рауфа и рассказать, что тот переселился в тело Амина? — предложила Сурайя.

— Боюсь, нам никто не поверит, — покачал головой Дамир. — Да и Рауф хитер, он выкрутится.

— Но полководец на вашей стороне, — не сдавалась Сурайя. — Я видела его энергии: светлые, теплые. Почему бы вам не устроить военный переворот и не забрать власть, изобличив подлого советника?

— Совсем еще девчонка, — улыбнулся Дамир моей сестре, а та насупилась. — Я не желаю действовать как Рауф и как мой брат, прежний король асумов. Военный переворот оставит обо мне память у народа как о захватчике. Я же хочу быть избран по законам людей и богов.

— Согласен с принцем Дамиром: не стоит уподобляться Рауфу и Амину, которые пытаются захватить власть любой ценой, — поддержал принца Лукас.

— Но мой Амин не захватчик. Он ни в чем не виноват! — горячо возразила Сурайя.

— Как же не виноват? Не он ли приблизил к себе Рауфа? И не он ли отказался от тебя? Глупость, малодушие и подлость — в этом его вина! — разозлился Дамир.

— На него влияли! — протестовала моя сестрица.

Еще чуть-чуть, и она набросилась бы на принца с кулаками.

— Амин замыслил взойти на трон, когда Рауфа в Асумской империи еще не было. Тогда он взял в союзники визиря, твоего отца, — резко ответил Дамир.

— Вот именно! Во всем виноват мой отец! — кричала разгневанная Сурайя. — Это он подговорил Амина. Ведь твоему племяннику исполнилось шестнадцать, когда король Амин Пятый тяжело заболел, а между вами началась борьба за трон. Принц был совсем мальчишкой.

— Я был таким же мальчишкой, когда двадцать шесть лет назад брат отправил меня на войну с дарданцами! — возразил Дамир. — Но я уже тогда понимал, что долг и ответственность не пустые слова. В отличие от Амина, я заявил о своем намерении править открыто. Он же захотел получить власть при помощи хитрости, понимая, что старейшины предпочтут меня. Просто Амин не ожидал, что за упрямство и подлость придется так дорого заплатить.

Я разделяла взгляды Дамира, как бы сильно его слова ни ранили Сурайю. Принц был прав: Амин возжелал власти любой ценой. Изначально он вступил в сговор с отцом Сурайи, беспринципным визирем. И юный Амин знал, что архимаг Рауф, которого визирь призвал на помощь, преступник, способный подавлять чужую волю. Вчера я это увидела в воспоминаниях правителя, чья душа заперта в старом теле. Мальчишка не ожидал, что столкнется с более опытным противником: хитрым, безжалостным и беспощадным.

Сурайя же не слышала доводов разума. Она жалела друга по детским играм, вспоминая первую влюбленность, которая давно прошла.

— Я устала, — закапризничала сестра. — С вашего позволения пойду к себе.

Поклонившись принцу и кивнув нам с Лукасом, девушка направилась к двери.

Дамир разумно решил не спорить со вздорной девчонкой. Мне пришлось последовать за сестрой, а Лукас-Мехмед с воинами проводили нас до женской половины дворца. Хотела поговорить с Сурайей и все объяснить, но решила, что она пока не готова слушать. Если сестра не повзрослеет и сама не начнет отличать истину ото лжи, все разговоры бесполезны. Пока же она предпочитала не замечать мудрости Дамира и его чувств, но лелеяла детские воспоминания об Амине, которые давно пора развеять и отпустить.

Ночью я ответила на зов Корвина. Общались мы недолго. Брат спросил, жив ли его отец, тем самым подтвердив мои догадки: он знал, что родственник у асумов. Полагаю, именно его, а не мою мать мы искали. Я поведала брату о том, что мне пока не удалось встретиться с мистером Дэем-старшим. Судя по тому, что Корвин быстро прервал нашу ментальную связь и на зов больше не откликался, он сильно расстроился.

А на рассвете меня разбудил Лукас, сообщив, что Амин получил приглашение от дарданцев на посещение храма бога Ди. Мы с Сурайей, Лукасом и Дамиром сопровождаем юного короля и его невесту. Как и старейшины, а также вся асумская армия. Уже завтра на небосклоне взойдет красное солнце: время, когда маги совершают таинства, недоступные простым смертным. А это значит, что Рауф в теле Амина должен провести ритуал, подтверждающий его власть не только в Асумской империи, но и в Дардании. Я очень надеялась на то, что у дарданцев в рукаве припасен козырь, и они не допустят ни правления Рауфа, ни войны. Зачем пускать врага на территорию Окадии? Не иначе как хитрый кот решил заманить чересчур самонадеянных мышей в мышеловку.

Караван из техномобилей и повозок двигался вдоль горного хребта к границе с Дарданией. В этой части пустыни была рассохшаяся глинистая почва и неприглядный буро-желтый пейзаж. Через несколько часов пути мы наконец-то подъехали к белому плато или, как называли это место в Дардании — Пустыне белых песков. Скалы растянулись длинной полосой, разделяя две империи, а широкое ущелье служило вратами. Этот путь из Асумской империи в Дарданию был значительно короче, чем тот, что проделали мы с Лукасом и Корвином, пробираясь дальними тропами и ущельями к деревне — месту встречи с людьми Рауфа.