Вернуться в лекционный зал не представлялось возможным: поток всё ещё выходящий оттуда студентов ещё не поредел. И как на зло из этого потока прямо на нас вылетела раскрасневшаяся Маша.

— О, Гавр! Как хорошо, что ещё не ушёл. Ты как, свободен? Планы какие-то на вечер есть? — она буквально завалила меня вопросами. Ах, как чудо хороша была она в своём приталенном платье бутылочного цвета с плиссированной юбкой, облегавшей её восхитительную фигуру. Волна распущенный тёмно-русых волос в едва заметном запрограммированном беспорядке покрывала её полуоткрытые плечи и спускалась до середины лопаток.

Блин, вот как так-то? Я скосил взгляд в сторону Стаси и, естественно, увидел её буквально метре от нас замершей с широко распахнутыми глазами. Наряд Станиславы Анатольевны не уступал машкиному: умеренно декольтированное платье под белым халатом, подчёркнутая лаковым пояском тонкая талия, непокорный хвост каштановых волос и глаза…два чёрных провала.

Я буквально почувствовал, как зазвенела каждая молекула воздуха между нами. Клянусь, еле сдержался, чтобы не войти в режим рапида и позорно не улизнуть. Лишь бы оказаться подальше от того, что сейчас произойдёт.

Постаравшись побыстрее стряхнуть оцепенение, я обернулся к Марии и снова замер. Оказывается, два чёрных стасиных «ствола» были нацелены не на меня, а на Сикорскую, впрочем, моя нынешняя девушка отвечала Первой не меньшей «взаимностью». И как у женщин это получается? Вот так, совершенно без слов, лишь с помощью языка тела сказать: «Не тронь, теперь это моё!» в ответ на вполне, может быть, справедливое: «Воровка! Стерва! Су…»

Но будем джентльменами. Я эту кашу заварил, мне и расхлёбывать. Мысленно вздохнув, я бросился в бой.

Аккуратно подхватив Машу за руку, которую она поспешила собственническим жестом положить на моё плечо, поцеловал и шагнул навстречу Стасе, всё ещё напряжённой как струна. Не дав девушкам сообразить и секунды, я слегка приобнял за талию, чуть не зашипевшую на меня, словно кошка, Станиславу. В этот момент меня спасло большое количество свидетелей и тот факт, что руки Первой были заняты всем этим немыслимым числом пакетов, пакетиков и сумкой, с которыми студентки-медички ходят на занятия. Хотя, возможно, сыграл свою существенную роль ещё и недостаток времени, оставшегося у Стаси на принятие решения.

— Девочки, предлагаю интеллигентное и радикальное решение возникшего недопонимания. Не забывайте: скоро Новый год! А это ещё и праздник исполнения желаний. Приглашаю вас обеих в ресторан. Прямо здесь и сейчас. Выглядите вы обе просто потрясающе! Отказа не приму! Чего тянуть? Ну, решайте скорее. Всё равно последний день занятий. И до вечера далеко. Места точно есть. Я уверен. Ну? Стася, Машенька? Там и обсудим создавшуюся ситуацию.

Я старался говорить внушительно, попеременно заглядывая в глаза девушкам, буквально «давя» взглядом, одновременно нежно, но крепко пресекая периодические попытки вырваться из моих рук то со стороны Марии, то Станиславы. Впрочем, предсказуемо безуспешные: хватка анавра — это вам не дули воробьям крутить.

Первой сдалась Станислава.

— Ну, я не знаю, мне ещё на хирстом надо было, да и мама дома ждёт… — продолжала лепетать Первая, а я уже почуял: лёд тронулся.

— Мамочкина до… — начала было фразу Машка, кривя губки в стервозной гримасе.

— Так! Брэк, дамы! Все разборки после третьей рюмки. Разворачиваемся и идём в гардероб. Ну какие же вы обе сегодня симпатяжки! — я, перехватив уже и Сикорскую за талию, развернул девушек в сторону раздевалки в холле, не давая времени опомниться и мысленно приговаривая: «Только бы побыстрее поймать такси!» и «Как их там рассадить?»

Частник словно ожидал нашего выхода из морфологического корпуса. Едва я вскинул руку, как рядом скрипнула тормозами пижонская двадцать четвёртая волга цвета какао.

— Куда тебе, дарагой? — болезненно худой кавказец в жёлтой водолазке вскинул на меня кустистые брови.

— В ресторан. По дороге скажу какой.

— Садысь, дарагой, — блеснул золотозубой улыбкой водитель.

Уже сидя на широком сиденье волги между двумя временно притихшими фуриями, я мысленно прикинул, какой ресторан выбрать. В общем-то, выбор у нас в городе пока невелик. Поэтому, на первый взгляд, вопрос довольно просто решался. В ближайший!

Ан нет! Маша и Стася — две самые дорогие мне в этой реальности женщины. И ситуация уж больно непростая. Обидно будет облажаться. Нужно их не просто удивить. Огорошить, обескуражить! А значит — обезоружить, как минимум!

Так что, кроме разговора по душам, девушкам понадобятся не только весомые словесные аргументы с моей стороны. Хотя, что это со мной? Я снова оправдываюсь, как всякий мужчина, выяснив, что женщина неправа. Но не будем о грустном.

Итак, один аргумент у меня уже припасён. Лучшие друзья девушек — это, как известно, огранённые твёрдые и редкие минералы, одна из форм углерода, вынесенные из глубин земной коры потоками лавы. К сожалению, на брюлики моего капитала не хватило. Да и в ювелирке ничего достойного не нашлось.

Тем не мене, я всё же приготовил подарок Маше на Новый год. И, хвала всем богам, не забыл прихватить его сегодня с собой! Серьги. Удобно, нет проблем с угадыванием размера пальца. К тому же ну какое кольцо? Я вас спрашиваю? То-то же…

Если мне не изменяет память, почти такие же серьги в ювелирном были и с изумрудом. Я прикинул остаток своего капитала, что сегодня, на удачу, оказался со мной. Хм, почти впритык, а ещё и ресторан. Кстати, а ведь ювелирный у нас по пути.

— Шеф, вези нас на Артёма, в «Ниву», — я не успел додумать основную мысль, как слова сами вырвались из моих уст.

— Как скажешь, дорогой! — волга тронулась с места, прижав ко мне двух прекраснейших девушек на свете.

Со временем и местом у меня всё получилось как нельзя лучше. Очень приличный столик и хороший ассортимент блюд, не смотря не только на середину дня, но и недели.

Конечно, это вам, господа хорошие, не ресторан на железнодорожной станции Златоуста в Российской империи начала двадцатого века и о расстегайчиках с налимьей печёнкой здесь и слыхом не слыхивали. Тем не менее вино, закуски и десерт выглядели вполне прилично.

Моя спонтанная и немного дикая идея свести вместе этих двух женщин только на первый взгляд могла выглядеть идиотской. Ведь Станиславу и Марию объединяли отнюдь не только мои чувства к ним: прошлые, будущие и настоящие, — но и эксклюзивное владение информацией о скитаниях анавра по Вееру Миров.

Чего греха таить, я начинал уставать от идиотской стагнации событий. Последние полтора месяца, я только и делал, что прожигал местную жизнь, всё больше погружаясь в бессмысленные обывательские заботы и теряя надежду на поиски Демиурга, а значит, и на возвращение своих близких. Даже интрижка, инициированная Машей, будем справедливы, стала жестом отчаяния, а, возможно, и, простите за физиологизм, гормональным кризисом аватара, который из-за совершенно уникального уровня обмена веществ достиг пика своего развития.

Судя по тем результатам, что я выдавал на тренировках в зимнем лесу, а также авантюрам а-ля-Тарзан, производившим неизгладимое впечатление на Луку и его последователей, перестройка организма аватара под воздействием нейроматрицы достигла своего физического предела. Я теперь всё чаще старался тщательнее прикрывать одеждой все участки тела, кроме лица и кистей рук, от любопытных взглядов последователей Луки.

Машка же с нескрываемым удивлением и даже опасением по утрам трогала пальцами кожу, обтягивающую мышечный каркас, более всего напоминающий иллюстрацию из атласа анатомии, чем обычное тело. Подобного рельефа я не видел даже на фотографиях у выдающихся бодибилдеров. Правда, никаких гипертрофированных объёмов мышц не было и в помине, довольно средние размеры. Но вот контуры, рельеф… И при этом сосудистая сеть приобрела просто-таки фантастические масштабы. Совершенно случайно, экспериментальным методом, выяснилось, что кожу теперь нельзя проткнуть ни иглой, ни ножом, ни каким-либо другим острым предметом, не предприняв очень значительного физического усилия. То есть, при обычных условиях ни уколоться, ни порезаться я не мог. На что-то более экстремальное я пока не решился.