— Некогда мне, дед. Да и не задумывался. Другие заботы.

— Вот! — Редьяр поднял палец вверх, — и в этом твоё счастье, Эскул! — волшебство этого мира, приключения, достойная цель, — всё это замечательный якорь, не позволяющий прорваться ностальгии по прошлому и по Земле. Но не стоит думать, что так происходит у всех Бессмертных. Или другой пример. Вот скажи, девочка, — дед повернулся к Инфе, где жить интереснее, здесь, в Небытии, или на твоём корабле — Ковчеге?

Старик явно оседлал своего психологического конька. И я, не скрою, ждал ответа шаранг, затаив дыхание. Хотя ответ космодесантницы здорово пошатнул наши романтические иллюзии.

— Странный вопрос. Я другой жизни до катастрофы с челноком и не знала. Я и небо-то видела только в виртуальных тренажёрах да в головизоре, когда прамамина ма включала старые исторические хроники. Как это можно сравнивать. Жизнь в железной коробке, несущейся среди звёзд и целый мир со всем его разнообразием? Ну да, я скучаю по подругам, офицерам-воспитателям, маминой ма… Иногда жалею, что не было бессмертия у моей ма, когда она сгорела за неделю после участия в ликвидации аварии на одном из маршевых двигателей. Тогда мне было всего четыре года… Но сейчас я бы не хотела вернуться обратно. И это честный ответ. Ничто не сравнится со скачкой на фарангах, горячим ветром Пустыни, что остужает пот после тренировки на листовидных копьях, ни со вкусом солёных брызг, летящих в лицо из-за борта Морского Коня! Даже с болью во время возрождения тела! И я больше скажу вам, мастер Холиен и мастер Редьяр. Сим Ка и Астра считают так же. Небытие — наш мир! Максим всю жизнь видел Землю с орбиты или в виртуальном интерфейсе системной Игры. Мы все, рождённые на орбите Земли-2 и на Ковчеге, небесные сироты… У нас никогда не было по-настоящему своей планеты, своей земли… а теперь она есть!

Пламенная речь шаранг заставила нас глубоко задуматься. В молчании мы с отрядом выехали на широкую пустынную дорогу. Посмотрев в ту её часть, что уходила в сторону посёлка Долины Справедливости, я заметил шагах в ста два огромных камня, напоминавших обелиски своей формой и монументальностью. Они располагались на равном расстоянии от каждой из обочин.

— Менгиры. Гудрун говорила, что здесь граница Долины Справедливости. Дальше по дороге будет село половинчиков, — Лоос пристально вглядывалась в даль, но в обе стороны не было видно ни одного всадника или пешего.

— Поедем через селение? — Руна, пользуясь остановкой, достала походную фляжку и стала жадно пить из горлышка.

— Вряд ли патрули Стражи или Цензоров рыщут по округе. Но половинчики лояльны Ведьмам, и я сама видела, как трактирщик отправлял с отчётом посыльного каждый вечер в посёлок к Превору.

— Мелкие стукачи, — презрительно сплюнул Базилевс.

— Может, тогда через лес, — из фургона выскочил, разминая затёкшие ноги, Сим Ка, подавая руку всё ещё бледной Астре.

— Ло, а от селения до Станции далеко?

Богиня посмотрела на солнце, частично прикрыв глаза ладонью:

— Если поедем через село, то будем до захода солнца. Через лес — не знаю. Но буреломы и крутые овраги там встречаются очень часто. А у нас фургон…

Я задумался. Много мы в скрытности не выиграем. Хоббиты тут каждый уголок знают. Днём наш отряд обязательно кому-нибудь да попадётся на глаза. Грибникам, дровосекам, ягодницам, да мало ли кому.

— Едем через село! — решил я, — Сим Ка и Инфа, ваша забота — фургон. Защищаете Астру и Гудрун. Сим Ка — Маг Водник, его щит прикроет. Инфа, — я сделал значительное лицо, — без команды не влезай. Ты наш бронепоезд на запасном пути. Базиль, Редьяр, полная экипировка, остаётесь с молодёжью.

— Эс!?

— Не спорь, ты танк и мастер топоров. В дистанционном бое от тебя мало пользы. Я возьму твоего коня. Ло, Руна, луки! Больше я Ковен предупреждать не буду. На хрен! При угрозе нападения со стороны Стражей, Цензоров, виндиктов… да даже чёрта лысого, первые выстрелы на поражение коней! Не дойдёт или подвергнемся магической атаке, валим наглухо! — я вскочил в седло переданного мне коня и, подавая пример Тёмной и Светлой Альвам, выхватил из инвентаря свой лук и два колчана, пристраивая один за спиной, другой крепя справа от луки седла. Полный сет Рагнара Селёдки занял своё место. — Вперёд! Рандом и все Боги, вы свидетели, не я хотел крови…

Вид проезжающей по селению вооружённой до зубов группы путешественников не привлёк никого, кроме пары-тройки мальчишек. Да и то, отпрыски половинчиков оказались в своём праве и работали на трактирщика. Интересовались, не останемся ли мы на постой, мастерски рекламируя кухню и лишённые вездесущих клопов номера.

Я же с Богиней и валькирией без устали обшаривал взглядами все близлежащие переулки и дома на предмет засады. Никаких признаков пребывания сколько-нибудь значимого отряда из Цитадели не наблюдалось. Или они хорошо умели прятаться.

По утреннему времени большинство половинчиков были заняты повседневными делами. Шахтёры отправились в рудник ещё засветло, по холодку. Как и косари, работа которых была заметна издалека. Сам посёлок находился на пригорке, а богатые разнотравьем луга как раз находились между лесом и околицей. Ветер порывами доносил будоражащий запах свежескошенной травы.

Проезжая мимо забора постоялого двора, я заметил пожилого хоббита, флегматичного покуривающего длинную вересковую трубку. Половинчик был одет в яркий расписной кожаный жилет с серебряной цепочкой, на которой висело изящное огниво, которое старик нервно теребил пальцами левой руки.

Хоббит стоял, облокотившись на балку забора, и взгляд его равнодушно скользил по нашим лошадям, амуниции, фургону. Ехавшие в нём спутники старались лишний раз не высовываться. А праздный половинчик так и приклеился своими голубыми, чуть навыкате, глазками, к тенту.

Я ударил пятками своего коня, понуждая нагнать лошадь Тёмной альвы:

— Не знаешь, что там за фрукт у забора отирается, Ло?

— Так это же хозяин местного постоялого двора. Тот, что Превору наушничает обо всех делах в округе…

— Ага, почему-то я так и подумал. Я сейчас…

Развернув коня, я направил его прямо на хоббита, не сводя взгляда с насторожившегося половинчика:

— Немцы в деревне есть?

— Что? А? — ожидавший чего угодно хоббит, кроме моих дурацких вопросов, заметно растерял свою вальяжность.

— Я спросил, чужие в посёлке есть? Цензоры, Стража Ковена, виндикты?

— Н-н-нет, м-мастер эээ…

— Не надо так волноваться и прикидываться дурнее, чем есть на самом деле не стоит. Ведь ты прекрасно понял кто мы? Да, трактирщик?

— Э… да, мастер Холиен.

— Вот и отлично. И конечно, собираешься отправить посыльного Ведьмам? Или уже послал?

— Наше дело маленькое, мастер Холиен, — а ничего так держится старикан. Крепкий. Чёрт, слабость у меня к хоббитам. Некстати вспомнился Тильман.

— Так я тебя и не сужу. Нелегко под боком у Ковена жить. С одной стороны, защита и кое-какие выгоды. С другой, опасно. Не знаешь, порой, чего и ждать, — я постарался изобразить на лице добрую сочувствующую мину, но, видимо, что-то в моих глазах заставило половинчика насторожиться. А и Рандом с ним! — так послал уже или?..

— Собираюсь, мастер Холиен… — старик с вызовом посмотрел мне в глаза.

— Партизан на допросе, блин… эээ… это я не тебе, трактирщик. У меня к тебе другое предложение. Мы быстро следуем своей дорогой, а ты ждёшь до полудня и только потом шлёшь своего пацана. Расходимся по-доброму. Или же ты сейчас мне наобещаешь с три короба и всё же отправишь посыльного, а твои соглядатаи последуют за нами… — наконец, я заметил, как мелькнул страх в глазах хоббита, — ничего страшного не произойдёт. Я даже тебя не убью, не трону и мирных жителей посёлка. Я, если хочешь знать, не злодей. А даже наоборот. Целитель. Так вот, — вкрадчиво продолжал я, но заметил, что от моего тона старика стало потряхивать, — никто не умрёт. Но я прошу двух магов из нашего отряда вернуться в посёлок. И у тебя не будет трактира… Я доступно объяснил?