Седой изгой, не спеша, присел перед коробом, открыл его, посветив себе факелом. Молчал с минуту, рассматривая содержимое, затем удовлетворённо улыбнулся краешком рта и, повернув лицо к королю, молча кивнул.

— Хм, приятно иметь дело с обязательными лю… альвами. Максимилиан! Проводи гостей в восточную башню, — король принял короб от седого и торопливо вышел, сопровождаемый гвардейцами и шумом гремящих доспехов.

— Прошу, — изгой учтиво уступил дорогу дроу, вновь набросившим на голову капюшоны.

В молчании троица прошла извилистыми коридорами темницы. Высокий альв с лёгкостью нёс тело орчанки, перебросив через плечо. Он даже не удосужился отстегнуть цепи, просто разорвал их несколькими движениями рук. Изгой только молча подивился столь чудовищной силе Тёмного князя.

Подъём по крутой лестнице донжона занял четверть часа. Дроу уверенно шагали в полной темноте позади седого. Его факела едва хватало для освещения крутых поворотов лестницы.

Свежий ветер на верхушке башни свистел в узких бойницах. Над замком занималось раннее утро. Густой туман, словно дырявый саван закрывал окрестный лес. Верхушки сосен и елей вековыми часовыми равнодушно взирали на показавшийся над горизонтом кровавый диск солнца.

Поднявшись на площадку донжона, изгой терпеливо отступил к краю, дожидаясь, когда дроу покажутся сами.

Тёмный маг, не откладывая, стал раскладывать кристаллы для портальной гексаграммы. Изгой с завистью следил за его работой. Порталисты — большая редкость среди магов, а уж о существовании таких у дроу Максимилиан узнал сегодня впервые.

— Ты терпелив, хуманс, — из речи князя куда-то делись растянутые гласные. Опустив свою ношу, он незаметно оказался прямо перед изгоем, — ты тоже должен получить свою плату… darnenn, — на ладони дроу поблескивал фиал тёмного стекла.

Седой стараясь, чтобы его движение не выглядело порывистым, бережно принял драгоценный эликсир и спрятал в поясной кошель.

— В другое время, изгой, тебя и твою ублюдочную дочь мои воины скормили бы подземному огню, чтобы ни одна капля крови дроу…

— Я знаю! — излишне резко прервал угрозу князя седой, — но король вам ещё нужен, а я необходим королю…

— Придёт время, хуманс… придёт и твоё время… — князь дроу отвернулся от изгоя.

В этот момент с тихим гудением на площадке появилась алая арка высотой в полтора человеческих роста. На этот раз маг дроу сам взвалил на плечо тело орчанки и молча скрылся в дрожащем мареве портала. Князь перед тем, как шагнуть за собратом, обернулся:

— Ты жив, Максимилиан, только благодаря священной памяти моей сестры…

Наступившая за схлопыванием портала тишина показалась изгою пронзительно звонкой. Но никакие угрозы проклятого дроу не могли омрачить радости отца. Его дочь будет жить! А за Ингу он готов рассориться хоть с Ковеном, хоть со всеми альвами вместе взятыми, хоть с королём…

Мало кто из знакомых Максимилиана мог бы сейчас узнать в этом радостно улыбающемся немолодом человеке вечно мрачного седого изгоя из свиты короля Эдгара Жадного.

Это были совершенно новые ощущения! Река… нет, океан маны. Лоос купалась в потоке Средоточия, не замечая вокруг себя ничего. Пустота внутри наполнилась за считанные мгновения, и эйфория магической сытости заставила каждую клеточку тела Богини вибрировать в унисон универсуму.

Казалось, окружающая лесная чаща стала свидетельницей падения на землю звезды, сияние которой стало в Астрале просто нестерпимым, унося по пульсирующим струнам в разные уголки мира весть о новой Богине. Лоос с торжеством отметила, как метнулись в ужасе от её ауры астральные твари, скрываясь в сером мареве горизонта.

В реальном же мире сонную лесную поляну Средоточия наполнил быстро тающий жемчужный туман, пронизанный чернильными разводами следов магии Тёмных Эльфов, которые постепенно собрались сначала в бесформенные сгустки у ног замершей в восторге Лоос, затем начали плотно облегать стопы, великолепные голени и бёдра эльфийки и, наконец, заключили в плотный корсет её грудь. Последним штрихом ребристые наручи охватили предплечья Богини.

Живой доспех! О таком Королева Тёмных могла раньше только мечтать. Точно такой был у отца. Дриады, воспитывавшие маленькую Лоос, с суеверным трепетом рассказывали о нём противоречивые легенды. Будто бы доспех мог отвечать на мысли хозяина… А что, если?

Лоос взмахом руки подвесила перед собой каплевидное зеркало в полный рост, соткавшееся из остатков магического тумана, и пристально всмотрелась в своё отражение. По доспеху пробежала едва заметная судорожная волна. Грубый боевой корсет на глазах претерпел существенные изменения: корсаж стал глубже, откровеннее, по краю упругого материала зазмеились вьющиеся рельефные цветы лилии. Облегающие бёдра и голени штанины утратили целостность, приобретя нарочито грубую боковую шнуровку, отделанную мифриловыми кольцами. Стопы оказались обутыми в изящные сапожки тёмной замши, опять же с серебряными лилиями на голенищах…

Королева Тёмных, немного качнувшись вправо, откинула голову, и густая копна чёрных волос хлестнула по глубокому вырезу на спине. Весёлый и жизнерадостный смех удовлетворённой своим видом эльфийки с вызовом прозвучал в утреннем воздухе, заставив вспорхнуть из кустов каких-то ранних птах, да завозится в траве семейство ежей, возвращавшихся с ночной охоты.

Да! Этот мир положительно достоин её внимания! Противное чувство недавней беспомощности оставило досадную горчинку, но было безвозвратно вытеснено неуёмным любопытством Лоос.

Взмахом руки она развеяла зеркало и скользнула из паутины Средоточия. Мир лишь немного изменился. Ушла надёжная уверенность бесконечного источника магии под рукой. Но полный до краёв внутренний резерв вполне мог удовлетворить все насущные потребности Богини.

Вместе с решением одной проблемы тут же появилась другая. Сильное чувство голода заставило пожалеть об опрометчивом отказе от обильного ужина Небесных Чертогов перед отправкой в мир Небытия.

Лоос прикрыла веки и распахнула сознание, потянулась к окружающим теням растений, животных, что отражались в Астрале.

Вот, совсем недалеко, гнездо глухарей, а там, в полулиге, выступило на водопой семейство косуль. Совсем рядом дикий вепрь с остервенением роет землю у корня могучего дуба в поисках прошлогодних желудей…

А это что за движение? Смутно знакомы запах теней… Прямо к поляне движется конный отряд. Лоос немедленно развернулась в сторону возможной угрозы, отступив под густые ветви разлапистых елей.

Знакомые нотки… ещё немного… на поляну Средоточия выступили конные воины. Шесть высоких смуглых наездников, вооружённых длинными луками и мечами в узких прямых ножнах. Неброские, теряющиеся на фоне леса одежды, наполовину выбритые головы, остатки волос, свитые из множества тугих чёрных косичек, перехваченные серебряными обручами. Узкие вытянутые лица и косой разрез глаз…

Лоос издалека показалось, что на открытые участки кожи всадников наброшены зачем-то паутинные сетки. Но когда незнакомцы приблизились на расстояние всего десяти шагов, стали прекрасно видны линии татуировок. Странно… знаки неизвестного Королеве Дома. Хотя, отчего ей должны быть известны местные кланы Тёмных? Быстро же она повстречала земляков… Вестник не обманул. Граница их земель действительно где-то недалеко…

Воины подъехали и остановили коней в нескольких шагах от спокойно стоявшей Королевы. Не проявляя заметной враждебности, дроу молча пытались рассматривать женщину. Было уже довольно светло, но Лоос стояла рядом со стволом разлапистой ели и тени её ветвей частично скрывали лицо и фигуру эльфийки.

Воины очень походили на знакомых Лоос Рейнджеров из старого мира. Один из дроу, возможно, командир отряда, с седыми прядями в косах и лицом, показавшимся бы страшным любому хумансу из-за обилия шрамов и татуировок, вдруг резко заговорил на певучем, переливающемся наречии, в котором Лоос едва распознала легендарный и чудовищно исковерканный danlogoss, язык предков.