Настороженно прислушиваясь к себе, стал потихоньку спускаться вдоль обрыва к поляне, на которой расстались со Старшей. Может, дети ночи догадаются привезти чего-нибудь съедобного? А то перипетии последних часов здорово измотали меня. Возродился я, конечно, без малейших признаков лучевой болезни. Но с пустым желудком, о чём мой живот оповещал окружающий лес каждые четверть часа.

Сворачивая к поляне, бросил последний взгляд на дело своих рук. Скалы, которую дриады называли Мёртвым Богом больше не существовало, река брала начало каскадом водопадов, бьющих из множества скальных трещин. Там, где находился вход в пещеру, теперь зиял широкий провал, на дне которого матово блестела на солнце металлическая поверхность Станции виртуального погружения «Балканы» с ясно видимым на крыше круглым контуром посадочной площадки с аббревиатурой SVI — 4.

До вечера было ещё далеко. Ждать просто сидя под местной «пальмой» было довольно скучно. Лес вокруг поляны выглядел довольно обитаемым, и я решил поохотиться. Если дичи не добуду, то хотя бы время убью.

Битых полчаса я ностальгически изображал из себя Рейнджера. И вскоре мои попытки увенчались успехом. Свернув в перелесок на странное сочетание звуков, напоминавших одновременно и шипение, и отдалённый барабанный бой, замер, боясь спугнуть удачу.

Около дюжины птиц, очень похожих на тетеревов или индеек, отсюда было трудно рассмотреть, кружили по поляне и издавали те самые странные звуки, что привлекли меня. Расстояние до дичи, учитывая мои умения, было смешным. Лук Ночной Зари, грозное боевое оружие… а жрать-то хочется!

Мысленно попросил прощения у местных петушков и курочек, выбрал каким-то образом, завалявшийся в моём колчане срезень, и, тщательно прицелившись, отпустил тетиву. Результат очень бы разозлил представителей зелёных, будь они в этом лесу.

Стрела практически бесшумно обезглавила одну из крупных, расфуфыренных птиц так быстро, что остальные даже не отреагировали. Пришлось шумно с хлопками и криками выскочить на поляну.

Крупный индотетерев оказался неожиданно тяжёлым, но моя поляна оказалась недалеко, благо в поисках дичи я бродил кругами. Вот и пригодилось огниво и трут, провалявшиеся в моём инвентаре несколько месяцев. Не поленился, сходил к обрыву и набрал там отменной жирной глины в листья растения, очень напоминавшее обыкновенный лопух.

Набрал по дороге валежника. На полянке же развёл костёр и не поленился нажечь побольше углей, уж больно тушка попалась выдающаяся. Прямо с перьями измазал глиной индотетерева и уложил его в предварительно вырытую ямку рядом с костром. Сдвинул почти прогоревшие дрова сверху и стал ждать, истекая слюной. Соли и специй у меня припасено не было, но голод не тётка, в следующий раз буду предусмотрительнее.

За всеми заботами не заметил, как почти наступил вечер. Костёр почти догорел, и тушка была благополучно вытащена на суд кулинара. Я аккуратно рассёк жирную птицу Ключами, с восторгом наблюдая исходящее паром белое мясо с незначительными кровавыми прожилками. На мой вкус оно оказалось несколько жестковато, но прекрасно утолило мой почти суточный голод. Несмотря на разыгравшийся аппетит, уговорить удалось не больше четверти испечённого мяса.

Я потянулся за растущими по краю поляны густыми стеблями травы с намерением оттереть руки от жирного сока, как услышал за спиной короткий утробный рык.

Никак не могу привыкнуть к этим ночным хищникам. Парсум, наверно, и через много лет будет наводить на меня первобытный ужас. Слева, немного дальше от костра, на поляну вышли две чёрные кошки с неизменными всадницами. Одна из них, заметив меня, грациозно соскочила на землю и приблизилась:

— Меня прислала, Старшая, недоальв, — она бросила мне под ноги небольшую травяную сумку, — здесь твоё вознаграждение, — впервые я увидел брезгливую гримасу на обычно спокойном лице дриады.

— Благодарю, не разделите ли со мной ужин?

— Дети леса не едят падаль, недоальв, — гримаса стала ещё заметнее.

— Ах да, простите, но я же не мог быть невежливым, — на меня от всех сегодняшних испытаний накатило язвительное настроение, — Ркасса больше ничего не передавала?

— Передавала, недоальв. Старшая просила предупредить тебя, что вознаграждение, которое ты получил надо использовать с умом. Ты пока не Маг, если не познал Астрала, ты — птица со сломанным крылом, ты — олень с расщеплённым копытом…

— А кроме оскорблений Старшая ещё что-нибудь передавала? — я начал закипать. Принесли благодарность, понимаешь. Бросили под ноги какой-то кулёк. Могли бы не издеваться, я и просто «спасибу» был рад. Издеваются: то недоальв, то олень! Куда это годится?

— Если ты хочешь познать гармонию мира, квартерон, дети леса дадут тебе такую возможность! — тон дриады несколько изменился, мне показалось, что говорит сама Ркасса, — возьми плод материнского дерева, что мы дарим тебе, отнеси его к корням и спроси совета у Леса. Астрал откроет тебе путь, но вернуться сможешь только ты сам, недоальв… — из дриады словно выпустили весь воздух, она поникла плечами и легла на спину застывшего Парсума.

Вот оно как. Я потянулся к котомке, запустил туда руку и вынул… шишку, величиной с голову ребёнка. Глубокого фиолетового цвета, с мелкими, плотно прилегающими чешуйками, она была липкой и приятно пахла хвоей и почему-то лимоном.

Я встал, подхватив котомку, и осторожно сложил туда подарок. Ногой пододвинул остатки тушки индотетерева к морде Парсума, растерявшего при этом меланхоличное настроение и с интересом принюхавшегося к угощению. Дриада продолжала безучастно лежать на спине зверя.

— Жри давай, пока твоя уснула, ну! — Парсум блеснул жёлтым глазом и аккуратно подобрал тушку. Всего пара движений челюстями и ночной ужас небытия сглотнул остатки моего ужина. Лобастая голова ткнулась мне в плечо, а лопатообразный язык розовой теплотой обласкал ухо.

Дриада встрепенулась, очнувшись от забытья, и подозрительно посмотрела на близко стоявшего ко мне облизывающегося Парсума:

— Корни ближайшего материнского дерева ты найдёшь, недоальв, если прямо сейчас пойдёшь на закат. К восходу Трёх Сестёр будешь на месте… — дочь леса развернула зверя и скрылась в зарослях густого кустарника.

— Аррр… — как мне показалось, благодарно прозвучало в сгущающихся вечерних сумерках.

Пошёл на закат. Любопытно же. И шишку эту подарочную надо использовать по назначению, не таскать же её всё время с собой?

После сытного перекуса на природе шагалось легко и беззаботно. Но мысли всё ещё возвращались к находке. Целая станция, полная ништяков из технологического будущего! Не говоря уж о возможном нахождении там в капсулах людей… Интуиция подсказывает, что подобный беспорядок никак не входил в планы Хранителей. Значит, что? Правильно. Рано или поздно здесь появится либо сам Вестник, либо его эмиссары или кто у него там за подручных? Такая находка может очень серьёзно поменять расклад сил на планете. Интересно, можно с помощью магии как-то проникнуть внутрь? Ох… что-то не очень мне такая перспектива нравится. Тут поломка одного дрона чуть не привела к экологической катастрофе в регионе. Так это просто трагическая случайность, авария. Дрон, скорее всего, не был рассчитан на пространственные катаклизмы. А если незнающие местные маги как-то пролезут внутрь станции? Мда, может случится анекдот про обезьяну с гранатой, а может и нет… Чего это я всё о плохом, надо быть оптимистичнее, Эскул! Но осадочек-то неприятный…

Солнечный диск коснулся верхушек сосен, вокруг уже не было ни пальм, ни кустарников с тысячами колючек, что так досаждали мне у ущелья. Довольно удобная тропа как-то сразу превратилась в бугристый пересечённый подлесок, то тут, то там пересекаемый оврагами и промоинами. Медленно, но верно, рельеф становился совершенно по-свински труднопроходим. Пару раз чуть не вывихнув лодыжку, ругаясь матом и призывая местных Богов в свидетели, я уж было собирался плюнуть на затею с поисками материнского дерева. Когда, выбираясь из очередного оврага, ухватился за край толстого корня и чуть не закричал от неожиданности.