— Сколько — точно не знаю, но, думаю, по весу трёх-четырёх лошадей. Там, где я воевал раньше, такая проволока использовалась против конных и пеших. Если правильно ее скрутить…

— Нет, — не дал мне договорить самурай. — Думаю, и двадцатой части от этого не наберется. Проволока дорогая, и тянуть её сложно. Впрочем, в замке есть мастер Мичи. Ты можешь узнать у него.

М-да… Но стоило хотя бы попытаться… Нет, я, конечно, спрошу у мастера, но, боюсь, он ответит мне то же самое. «Чеснок»[78] бы нам, конечно, очень помог. В ущелье-то — на ровной твердой поверхности, да и с учетом того, что сапог здесь пока что не носят. Впрочем, произвести его быстро и в нужных количествах в местных условиях, наверное, не получится. Блин, как же все сложно в этом Средневековье…

Самурай замолчал, и я снова погрузился в раздумья. А то до замка еще идти и идти, а из Накаты собеседник хреновый. Не, если по делу — то без проблем и сколько угодно, а просто так народ тут особо болтать не любит. Ну, если не считать моего приятеля.

К слову, Иоши появился на следующий день после боя, когда уже все более-менее успокоилось. Выслушав подробный рассказ о том, что произошло в итоге в ущелье, тануки ненадолго подвис, а потом наотрез отказался прогуляться со мной в астрал за мечом. Причем не просто отказался, а сказал, что и ноги его там больше не будет.

По словам енота, только идиот попрется туда, где есть шанс встретиться с девятихвостой лисицей. С его путаных и не совсем понятных объяснений я понял лишь то, что девять хвостов у лисицы отрастает в тот момент, когда ей исполняется тысяча лет, и связываться с такими опасно даже богам. Долго у нас поговорить не вышло, и я так и не понял, чем Иоши так напугала эта тысячелетняя старушка. Мой приятель вообще не очень любит лисиц, и, может быть, причина его страха именно в этом?

Ладно, с Иоши я еще поговорить успею, а сейчас главная забота — не облажаться на предстоящем мероприятии. Не, так-то, вроде, все помню, но небольшой мандраж все же присутствует.

Вообще, о том, зачем я понадобился сюго, можно только догадываться, но весь вчерашний день Наката обучал меня правилам этикета и рассказывал о кодексе самураев. Как выяснилось, местный бусидо отличался от земного лишь тем, что здесь на первое место ставилось служение клану и императору. В принципе, это неудивительно. Как говорил старик Маркс, «бытие определяет сознание», и, поскольку империя несколько тысяч лет существовала как единое целое, мелкие феодалы отодвинулись в кодексе на второй план.

Ритуальные самоубийства тут не приветствовались, не было культуры чайных церемоний, а в остальном, думаю, отличий набиралось немного. «Ты должен жить, постоянно понимая, что в любой момент можешь умереть, и смерть твоя должна быть достойной!» То есть, если на пальцах, жить нужно одним днем, и отсюда все эти любования горами и цветением сакуры. Впрочем, сейчас на дворе лето, вся эта пустоцветная вишня уже отцвела, и целый год можно особо не париться.

До замка мы добрались часов так примерно к одиннадцати. Нигде не задерживаясь и ничего не говоря, Наката отвел меня на второй этаж цитадели и сдал с рук на руки двум служанкам.

Ни разу не смущаясь, девушки стянули с меня всю одежду и отвели в соседнюю комнату к большому деревянному корыту с тёплой водой. Сами они раздеваться не стали, но что-то мне подсказывало, что здесь, на втором этаже, где живут самураи, в их обязанности входит не только уборка и стирка. Впрочем, сам я ничего такого не требовал — просто из опаски сделать что-то не так.

Потом меня долго мыли, хихикая и натирая какой-то душистой хренью. Было очень приятно, но полностью расслабиться не получалось. И дело совсем не в девушках — они были вполне симпатичными, но голым в незнакомом месте чувствуешь себя не очень комфортно. Впрочем, все неудобство вскоре прошло. Руки у девушек были мягкие, голоса приятные, и, когда они скинули с себя кимоно, я улыбнулся и плюнул на все заморочки.

Вся эта процедура продлилась чуть более часа, и девственность я потерял по полной программе. Девчонкам тоже вроде понравилось, но точно сказать не могу. Женщины ведь те ещё актрисы, у них и Станиславского получится обмануть.

Закончив с купанием, девушки обрядили меня в новое синее кимоно с золотисто-белым гербом-камоном, вышитым в виде хвоста лисы. Затем выдали новенький пояс оби, и, пока я его повязывал, в комнате появился Наката.

Самурай посмотрел на улыбающихся девчонок, затем смерил взглядом меня. В глазах его мелькнула ирония.

— Пойдём, Таро-доно! Господин ждёт! — коротко произнёс он и вышел из помещения.

Я благодарно кивнул девушкам и, попрощавшись, направился следом за ним.

Настроение было великолепное! Чистый, в новой одежде, а впереди один только позитив!

«Как же все-таки классно! — думал я, поднимаясь по лестнице и глядя в широкую спину Накаты. — Женщины тут такие же, как на Земле, и процесс совершенно не отличается!» В целом, никаких угрызений совести я не испытывал. Мика сказала, что её подобное не обидит, да и как, скажите, тут удержаться? Нет, конечно, в реальности я давно вышел из пубертатного периода, но в этом-то вся и проблема. Там, где шестнадцатилетний пацан засмущается, взрослый мужчина поступит по ситуации. Нет, конечно, верхняя голова у меня вполне контролирует нижнюю, но, когда партнерша не против, получается гремучая смесь. Желание и возможности шестнадцатилетнего парня, плюс опыт тридцатилетнего мужика… Ками, говорят, стареют медленнее людей, и у меня впереди ещё много всего интересного. Перед внутренним взором вдруг возник образ Мики. С ушками, хвостом и в очень открытом купальнике. М-да… Вот что значит расслабился! Я улыбнулся, потряс головой и продолжил свой путь наверх.

Сюго обнаружился в прихожей четвёртого этажа. Сато Кохэку о чем-то беседовал с заклинателем в бежевой мантии. Заметив меня, он кивнул в ответ на приветствие и снял со стойки очень знакомый меч. Тот самый, которым я срубил голову степняку.

Оружие я узнал сразу. Не, так-то сами катаны, конечно, похожи, но по рукояти, ножнам и цубе их можно очень легко различать.

Подойдя, Сато протянул мне меч и, глядя в глаза, торжественно произнёс:

— Я лишь возвращаю то, что тебе принадлежало по праву! Таро Лисий Хвост, ты помнишь, что в прошлой жизни был самураем? Два дня назад ты это всем доказал!

Приняв оружие, я опустился на колено, наполовину обнажил меч и коснулся лбом холодного металла.

— Да, господин! Клянусь, что этот клинок никогда не посрамит чести вручившего!

— Владей им по праву, — после небольшой паузы произнёс сюго. — Именную табличку и доспехи получишь позже, а сейчас пойдёмте! Нам нужно о многом поговорить.

Поднявшись на ноги, я положил катану на стойку и, с трудом сдерживая эмоции, следом за остальными направился в переговорную.

То, что я чувствовал, словами передать сложно. На Земле я так же радовался первому ордену и внеочередному званию капитана! И ведь не зря у меня был тот позывной! Две недели… Всего две недели мне понадобилось, чтобы стать благородным! Не, этот мир определенно прекрасен! Проблема только в том, что из-за отсутствия родового имени я теперь буду зваться Лисьим Хвостом. Наката, гад, мне ничего об этом не говорил, но оно и так понятно. Где пригодился — так и назвали. Лисий Хвост… М-да… Но, учитывая трепетное отношение местных к лисицам, может быть, оно не так-то и плохо? Иоши вот точно обрадуется!

Помимо нас, на совещании присутствовали: брат сюго — Сато Джиро, который по сути являлся военным комендантом провинции, и Муцуда Рюу — еще один заклинатель. Это именно его присылали в гарнизон нам на помощь.

Когда все расселись на ковре, а служанка в розовом кимоно разнесла чай, сюго посмотрел на брата и, кивнув на меня, произнес:

— Таро-доно лично общается с духами этих мест. Думаю, его присутствие будет полезным.

Сказав это, Сато перевел взгляд на Накату, и тот коротко отчитался: