Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Только попробуй, — и снова улыбнулся Джинере. — Да здравствует Златолесье, дорогая принцесса.

— Двор Сердца Мира хочет войны с моей страной, — сказала Джинера. Сказала Эральду, будто он был главным на этом фантастическом Совете — и Эральд ответил просто и кратко:

— Войны не будет.

Это прозвучало не приказом даже, а простой констатацией факта. У Алвина вспыхнули щёки.

— Ты меня спросил?!

— Нет смысла, — сказал Эральд. — За тебя сейчас решает ад.

Алвин хотел ещё что-то сказать, но передумал. Вздохнул, махнул рукой:

— Ладно. Пусть её карета.

Джинера взглядом подозвала Дильберта.

— Всё отменяется, — сказала она. — Готовьте экипаж и охрану, — и отпустила его жестом.

— Что отменяется? — тут же подозрительно спросил Алвин.

— Война, — ответила Джинера удивлённо. — Хочется надеяться, что Святая Земля и Златолесье — снова союзники, как повелось издревле, мессир Алвин. Я поеду с вами.

— Да вот ещё! — возмутился Алвин.

Эральд спросил согласия Сэдрика одним вопросительным взглядом — и проклятый кивнул. Эральд сказал:

— Поедет. И златолессцы узнают от своей принцессы, что ты вернул душу себе: она увидит своими глазами.

— Смотреть будет противно, — предупредил Сэдрик.

— Ничего, — сказала Джинера. — Я не боюсь.

Они вышли вчетвером: проклятый опирался на плечо Эральда, а Алвин подал на лестнице руку Джинере. Она мгновение колебалась прежде, чем принять помощь, но, сделав над собой усилие, позволила держать себя за руку — и Алвин на сей раз не стал ломать ей пальцы. Только буркнул:

— Убери от меня шавку — рычит.

Джинера отдала собачку Ланну.

В галерее, куда вела лестница, оказался почти весь двор Сердца Мира; Джинера не нашла глазами только Марбелла. Очевидно, тут ждали короля — но Алвин не желал ничего разъяснять.

— Я же сказал, уроды, — бросил он злобно, — до завтрашнего утра никому ничего не скажу! И не сметь ничего предпринимать, ясно?!

— Ваше прекрасное величество, — начал канцлер, — но всех удивляет…

— А мне какое дело до того, что вас удивляет! — прорычал Алвин, выпустив руку Джинеры. — Что вам надо?! Моё согласие на похороны отца? А что ещё делать-то с трупом?! Или что ещё?!

Маленький серый человечек, который предупреждал Джинеру, что ей нельзя лезть в дела, связанные с адом, высунулся у канцлера чуть ли не из-под мышки, вставив слово:

— Но ведь эти двое, государь, государственные изменники…

— Нет, — отрезал Алвин. — Государственные изменники — это те, кого я назову. Ты, может быть. Ясно?

Как-то подозрительно дёрнулись люди в штатском. Джинера подумала, что, с точки зрения первых лиц Святой Земли, всё, очевидно, пошло не так — и сейчас, скорее всего, пришедшие в себя телохранители короля доделают то, с чем не справились в храме: убьют Эральда, а, быть может, и проклятого и её, Джинеру — с ним заодно. Эта мысль её просто обледенила — но тут проклятый Сэдрик громко и как-то хамски весело сказал:

— Эй, босота, вы бы не спорили с королями — не стоит!

Наступила ужасная тишина. Джинера быстро оглянулась — и увидела в единственной руке Сэдрика нож из матового стекла, из которого текло кровавое сияние. Коротко и ясно. Очень ясно, всем.

— Кто не будет слушать моих братьев, — продолжал Сэдрик, ужасно ухмыльнувшись, — тот прямо сейчас и отправится в ад, который так любит.

Толпа — придворные, солдаты, лакеи, какая-то безымянная челядь — шарахнулась в стороны, прижимаясь к стенам.

— Пойдём, рыжая, — сказал Алвин почти любезно, и Джинера сама протянула руку.

Они успели сделать несколько шагов — и Витруф гаркнул откуда-то снизу, видимо с площадки парадной лестницы:

— Лошади для государя и принцессы!

Солдаты взбежали по лестнице и остановились вдоль перил. Увидев синие мундиры армии Златолесья, Джинера чуть не расплакалась от облегчения и восторга. Златолесские телохранители проводили четверых союзников до парадного подъезда — и Витруф даже успел накинуть на плечи своей принцессы плащ, подбитый мехом.

Сумерки уже сгустились, туман казался бурым киселём — факелы солдат горели тускло. Жёлтый свет дворцовых окон, поглощённый сырой темнотой, тёк призрачно, и королевский дворец выглядел нереально, как в мрачном сне. Площадь тонула в тумане и тьме, лишь редкие фонари вдалеке еле сеяли мутный желтоватый полусвет.

Дильберт распахнул перед королём дверцу кареты с золотым деревом Златолесья. В карету была запряжена холёная рыжая шестерня, подарок Джанора. С двух сторон от кареты пританцовывали и били копытами кони личной охраны принцессы. Алвин криво усмехнулся и помог Джинере войти. Ланн впустил в карету Зефира и вскочил на козлы.

— Вы знаете дорогу к Малому Замку? — спросил у него Эральд. Ланн, вероятно, утвердительно кивнул. — Гоните, — сказал Эральд и захлопнул дверцу.

Лошади рванули с места.

В карете было темно, но Джинера различала в сумраке лица союзников — встревоженные и внимательные, но не испуганные.

— Между прочим, ребята, — сказал Эральд со смешком, — я уже решил, что тут нам всем и конец.

— Вообще-то, государь, я с вами пока, — проворчал Сэдрик. Эральд молча обнял его за здоровое плечо.

— Я с ними завтра разберусь, — тихо и яростно сказал Алвин. — Суки продажные. Биты мало.

— Нам бы сперва дожить до завтра, братишка, — сказал Эральд. — А завтра может измениться решительно всё.

— Интересно, где отравитель, — сказал Алвин. — То без него ни один чих во дворце не обходился, а то он слился и сгинул.

— А ты его больше не интересуешь, — отозвался Сэдрик. — На какого беса лысого ты ему сдался — с душой? Да ещё после того, как ты его расколол? Всё, забудь.

— Гнида, — сказал Алвин, и Джинера услышала в его тоне настоящую тоску. — Я так и думал. Корчил из себя преданного, сука. Страх, враньё — на том и всё… подонки…

— Это уже в прошлом, — сказал Эральд. — Я не знаю, что будет завтра — но точно другое. Они пользовались тем, что тебе нечем отличить правду от лжи — но уже с завтрашнего утра всё будет не так.

— Скорее бы, — Алвин вздохнул, как всхлипнул. — Устал я, Эральд… так устал — до смерти. Болит, болит, болит… Говорил — боюсь, да? Нет, не боюсь уже. Уже всё равно, лишь бы не болело.

— Уже скоро, — сказал Эральд. — Ты дольше терпел, братишка, потерпи ещё немного.

Джинера протянула руку в темноте и нашла руку Алвина, без перчатки, холодную, как у мертвеца. Он удивлённо взглянул на неё.

— Я очень хочу, чтобы всё получилось, — сказала Джинера. — Дай Бог.

— А… — Алвин кивнул. — Дай Бог. Ага.

Джинера снова чувствовала странный покой — здесь, в окружении чужих молодых мужчин, словно дома, в компании баронов брата. Даже Алвин, бездушная тварь, перестал пугать её — хоть она и не могла себе объяснить, почему.

Город, погружённый во мрак и туман, казался необитаемым и был освещён лишь редкими тусклыми огнями. Копыта лошадей и колёса кареты грохотали по мостовым неожиданно громко — и никто не прижимался к обочинам: после сорвавшейся королевской свадьбы столица замерла в ужасе, ожидая будущих бед. Померещились качающиеся тени в факельном свете, пролетело предместье, мутные огонёчки придорожной корчмы — навстречу понёсся чёрный лес.

Однако Джинере было настолько уютно, что она поймала себя на мысли: так бы ехать и ехать, очень быстро, весь вечер, всю ночь, и пусть лошади будут бесплотными и стремительными призраками, и под колёса летит не дорога, а полоса тумана… Но Малый Замок оказался не так уж и далеко от королевского дворца. Прошло меньше получаса, когда лошади замедлили бег, а Алвин мрачно сказал:

— Эй, Сэдрик… часы на ратуше, мне кажется, ещё и семи не пробили, а мы уже на месте, чтоб ему провалиться…

— Раньше — лучше, — невозмутимо откликнулся Сэдрик. — Есть время спокойно всё приготовить.

Джинера выглянула в оконце и увидела приближающуюся, вставшую из тумана тёмную громаду старинного замка с огнями на башнях.

XI

Златолесский барон крикнул: «Эй, открыть ворота! Дорогу королю!» — Эральд невольно улыбнулся, услышав тот же эльфийский акцент, что и у Джинеры. Милое у златолессцев произношение; Эральд подумал, как хорошо бы попросить Джинеру или кого-нибудь из её людей сказать что-нибудь по-златолесски, но тут же и забыл об этом.

698
{"b":"871168","o":1}