— Здравствуйте, господа, — я обвел взглядом беспристрастные лица собравшихся. — Мы с вами поступим следующим образом. Если в процессе моего рассказа у кого-то возникнет вопрос, он поднимет правую руку, получит слово и скажет, что конкретно ему непонятно. Все командиры подразделений и офицеры обеспечения обязаны четко уяснить поставленные задачи. Поэтому не стесняйтесь спрашивать, я все подробно вам разъясню. Итак, — я еще раз оглядел зал и, видя, что услышан, продолжил. — Тысячу мы будем рассматривать как отдельное подразделение, никак не связанное с основными силами клана. Главные задачи: повышение эффективности и снижение небоевых потерь. И я не собираюсь касаться нового вооружения. Правильно его использовать и драться в строю вас обучат прибывшие из Сато бойцы, мы же поговорим о мобильности и новых боевых задачах. Вот вы, — я посмотрел на сидящего в первом ряду офицера. — Напомните мне расстояние дневного перехода в условиях войны. Хотя бы примерно.

Не ожидавший такой подлянки мужик растеряно хлопнул глазами, вдохнул, выдохнул и, наконец, сообразил, что от него требуется.

— Йори Фукуда, — ударив себя по груди, представился он и пояснил: — Три-четыре ри, если дорога хорошая. Могли бы и пять, но обоз не позволит.

— Вот! Вы знаете, но и противник тоже прекрасно об этом осведомлен. Никто ведь не сомневается, что в войсках хватает лазутчиков от соседей? А теперь представьте, каким для них станет сюрпризом, если тысяча в день будет проходить в три раза большее расстояние?

— В три раза?! — удивленно выдохнул офицер. — Но как такое возможно? И опять же обоз…

На лицах сидящих передо мной командиров наконец-то проступили эмоции. Целая гамма, от недоумения до иронии. Невозмутимым остался только Икэда. Подозреваю, что предложи я сейчас слетать в космос, генерал бы даже не удивился. Доверие — штука такая…

— Обоз необходим, когда двигаешься в составе армии, — выдержав короткую паузу, пояснил я. — А мы рассматриваем тысячу как отдельное подразделение. Если правильно подобрать рацион, солдат способен нести на плечах трехдневный запас еды. Продовольствие можно заранее запасти на пути следования, купить или реквизировать его у местного населения. И это еще не все… Помимо дорог солдаты должны уметь быстро передвигаться по пересеченной местности. Преодолевать реки, овраги и перевалы. Грубо говоря, мы должны появиться там, где нас не ожидает противник, выполнить боевую задачу и дальше по плану. Возможно, отступить, разделившись на сотни, встретиться в условном месте и продолжить беспокоить врага. Да, я понимаю, что вы привыкли к другому, но для того, чтобы побеждать, нужно менять тактику.

— Но двенадцать ри — это же невозможно! — выдохнул кто-то из зала. — Солдаты не кони…

— Вот именно, — найдя говорившего взглядом, согласно кивнул я. — На длинной дистанции лошадь уступает в выносливости человеку, но разговор не об этом. Никто же не требует от вас завтра пройти двенадцать ри по дороге. Для этого нужна серьезная подготовка, и пока не подвезут щиты, свободные подразделения будут тренироваться. Помимо всего прочего, солдаты должны пройти курс начальной медицинской подготовки, научиться ориентироваться на местности и преодолевать естественные преграды. Для этого нужны инструкторы, но думаю, в Ки такие найдутся, — я мысленно улыбнулся и перевел взгляд на сидящего рядом Нори. — Господин князь, надеюсь, десяток лекарей для обучения солдат мы найдем?

— Да, конечно…

Судя по задумчивой физиономии Нори, мои предложения загрузили его капитально. Очевидно, он ждал от меня каких-нибудь откровений, но все оказалось так просто. Нет, я прекрасно понимаю, что превратить неподготовленную толпу в разведывательно-диверсионный батальон быстро у нас не получится, но кто-то мудрый сказал, что путь в тысячу ри начинается с первого шага. Этот шаг Нори сделал ещё в Мрачном лесу, так что главная часть пути уже пройдена.

— Отлично, — я кивнул и снова обвёл взглядом присутствующих. — Если всем все понятно, то командиры асигару свободны. Остальные, садитесь ближе, нужно поговорить о конных стрелках.

— А с ними-то, что не так? — все ещё находясь в легкой прострации, уточнил князь.

— Сейчас, — я дождался, когда сотники уйдут к своим на площадку, и подробно рассказал о рыцарской коннице, чем загрузил приятеля окончательно.

Мы проговорили до позднего вечера. Расписали месячный график занятий, утвердили новые рационы, определились с преподавателями.

Когда совещание закончилось, и зал покинули последние офицеры, Нори поднялся со своего стула и усталым голосом произнёс.

— Сэт…. Как же я отсидел задницу! Убил бы того урода, кто придумал эти скамейки.

— Да, уж, — мысленно улыбнувшись, посочувствовал я. — Ну ничего, сейчас отоспишься, и…

— Какой, отоспишься?! — удивленно выдохнул князь. — После того, что ты тут напридумывал, нам только спать и осталось. Пошли, поищем Кояму и поехали в Ки. Завтра весь день придётся бегать по городу…

«Ну вот начинается, — вздохнул я, с улыбкой глядя в спину приятеля. — Жаль только, что с производством мебели все теперь очень туманно. Отсидел он задницу, понимаешь… Впрочем, до старости мне еще далеко. Так что что-нибудь да придумаю».

Вблизи «Куро ваши» выглядел достаточно скромно, если сравнивать его с тем паромом, на котором я как-то плавал в Финляндию. Метров сорок в длину, больше десяти в ширину и примерно семь в высоту, корабль капитана Саито был похож на те суда, на которых испанцы когда-то открыли Америку. Больше ничего сказать не могу, поскольку я, как и любой нормальный человек, совершенно не разбираюсь в парусных кораблях и всей этой околоморской хрени типа банок[154], шкафутов[155] и камбузов[156]. Причем въезжать во все это у меня даже сейчас нет никакого желания. Мачты еще посчитать могу — их, к слову, на корабле было две, но остальным пусть заморачиваются моряки.

Нет, понятно, что в этом мире в виду отсутствия Англии и Голландии, возможно, отсутствует весь этот сленговый идиотизм, и кухня на корабле называется кухней, но в такое верится слабо. Находясь большую часть времени в море и воя от скуки, обязательно придумаешь какую-нибудь ерунду. И что на Земле, что здесь — значения не имеет, люди-то везде одинаковы.

«Куро ваши» готовился к отплытию, стоя у крайнего южного пирса, и возле корабля царила обычная в таких случаях суета. Моряки затаскивали на борт какие-то странные бесформенные мешки, закатывали последние бочки, а неподалеку от трапа прогуливалось человек пятнадцать торговцев с лотками, на которых была разложена всякая ненужная мелочь. Со стороны рынка тянуло рыбой и пряностями, громко кричали в воздухе чайки. Судя по всему, до отправления осталось не долго, и это не может не радовать. После той каши, которую в последние дни заварил Нори, хочется хоть немного расслабиться. И морское путешествие для этого подходит как нельзя лучше.

Весь вчерашний день, как и предсказывал князь, мы пробегали по городу как раненые в известное место. Вернее бегал в основном он, вместе с Коямой и дежурной сменой телохранителей, а я с утра до вечера общался с бронниками в кузнечном квартале. Забавно, но современный человек даже не задумывается, какая сложная штука — этот полный доспех и сколько мелочей в его производстве нужно учитывать. Угол наклона пластин, радиус обзора, все эти налокотники и кольчужные вставки… На Земле латные доспехи изобретали и проверяли в деле больше полутысячи лет, и я очень сомневаюсь, что у нас получится быстро создать хоть что-то подобное, но сидеть сложа руки — тоже не очень правильный вариант. Так что мы в любом случае будем пытаться.

Мастер Тэдэо Исаши встретил меня как старого друга и сразу же предъявил опытный образец шапеля. С его слов, шлем прекрасно прошёл все испытания, и с его производством никаких проблем не возникнет. Узнав, собственно, зачем я пришёл, он собрал по кварталу всех мастеров-бронников, и они засыпали меня своими вопросами. Весь день с утра до позднего вечера я на пальцах объяснял устройство доспехов, рисовал и рассказывал, какими были на Земле европейские рыцари. Не знаю уж, насколько мои рассказы были полезны, но мастеров я загрузил капитально, задал, так сказать, направление, как, собственно, и планировал.