– Все есть, – кратко ответил Князь фейри.

– Замечательно! Так чего ждем?

Дальше развернулась бурная деятельность по воскрешению умерших, врачеванию пострадавших и уборке территории от трупов и крови.

Впрочем, с последним вполне успешно справлялся сам Анли-Гиссар. Точнее, странные магически-технологические приспособления города, которые втягивали в себя все лишнее. Когда я спросила, почему нельзя было так поступить с живыми захватчиками, мне ответили, что эта штука различает организмы и «кушает» лишь мертвую органику.

Все это я выясняла уже в лазарете Анли-Гиссара, куда меня, как и Вейла, переправили доблестные десятники и не менее доблестные незнакомые фейри. Последних было немного, но не знаю как Арвиля, а меня эта тенденция к размножению пугала. Кто-то из десятников пробормотал, что дивные – хуже тараканов. Пробрался хоть один – все. Скоро их будет толпа и никак не выведешь!

Причем, судя по всему, это была молодежь. Иной причины, почему они носились по городу едва ли не с восторженными воплями, я не видела. Стоило этим парням и девушкам приняться за дело, как всю легкомысленность словно ветром сдуло и стало видно – специалисты. Но… два шага от рабочего места – и все… полетела душа к стихиям!

Выпустили нас с Вейлом довольно быстро. Собственно, выйдя из палаты и прогулявшись до третьего уровня, мы и получили удовольствие наблюдать один из актов бесконечного спектакля «Фейри в городе». Из зала с портретными мозаиками словно ошпаренный вылетел Улинри, остановившись лишь на выходе из следующего зала. Оперся о стену, отдышался, посмотрел на сопровождающего его Диара круглыми глазами и нецензурно выразил свое отношение к экскурсии:

– О таком … вашу … и так …! Предупреждать надо!

– Вы сами просили как можно больше покойников и духов, – спокойно отозвался рыжий отравитель, опуская лукавые зеленые глаза. – Я подобрал вам наилучшее место для медитации!

О, фейри, видать, попал под тяжелую руку покойных собратьев десятника! Я до сих пор с содроганием вспоминаю, как мы шли через этот зал. И что едва там не остались.

– В следующий раз… поскромнее, ладно? – почти мирно попросил слуа, запуская руку в черные волосы.

– Как скажете, – отвесил легкий полупоклон десятник.

Я с улыбкой смотрела на пикировку и даже успела обрадоваться, что хвостатые начинают оттаивать и вливаться в нормальную жизнь. Заблуждения длились аж пять секунд. Ровно до момента, пока Диар не смерил спину фейри расчетливым холодным взглядом и не прикусил нижнюю губу отросшими клыками. Быстро слизнул выступившую каплю, и, когда слуа повернулся, рыжий вновь был безупречно спокоен, вежлив и доброжелателен. На этом моменте я начала опасаться за жизни остроухих раздолбаев. Все бы ничего, если бы в головах этих самых раздолбаев не водились так нужные Анли-Гиссару и его обитателям знания.

Ладно… Арвиль знает, что делает. Не может не знать. И если Сотник пустил в город ненавистных дивных, значит, контролирует ситуацию. Тем более я прекрасно вижу, что у всех посторонних на правых руках имеются однотипные браслеты. У моего мужа такой же. С этими игрушками они беззащитны перед хозяевами города как котята. Но остроухую молодежь это, судя по всему, ни капли не пугало!

Во всяком случае, девочки очень активно строили глазки хвостатым мальчикам. А мальчики упорно не понимали, чего именно желают девочки. Я даже слышала, как в Дашкином кабинете один из десятников с предельной серьезностью рассказывал, что у девушек-фейри определенно болезнь. Только странная. Пока он не подойдет – все в порядке. А стоит очутиться в поле зрения, у девушек начинают косить глаза, появляются нервное хихиканье, какие-то странные, чересчур плавные движения и стремление к обнажению тела. После хейлар обеспокоенно спросил, не является ли он разносчиком инфекции. Нет, в лазарете проверялся – ничего не обнаружено. А симптомы-то прогрессируют! Дашка посмотрела на него как на хронически больного и посоветовала выбрать девочку посимпатичнее: пригласить погулять. Тогда у остальных симптомы пройдут.

Алишина Сотник и высшие фейри и правда вытащили с того света. Пока мой светловолосый наставник лежал в больничной палате, поскольку его считали слишком слабым для активной деятельности. Троицу рядовых избавили от чуждого влияния и вырезали чипы управления. Сама не видела, но, судя по рассказам Крионы, они очень раскаялись и чрезвычайно устыдились.

Никто их не винил. Подозреваю, потому что десятники не так давно были на их месте и тоже ничего не могли поделать, пока их не призвал Арвиль. Я пыталась выяснить что-нибудь по нашему загадочному главному гаду, но меня к таким темам не подпускали категорически, как и огненную. Вейл же загадочно молчал и талантливо уходил от темы. Это, конечно, злило, пока муж однажды не рыкнул, что клятва есть клятва. И разглашать тайны он не имеет права даже жене. И вообще странно, что это нужно объяснять. Немного обиделась за тон, хотя и понимала, что Ринвейл прав. Что еще интересного?

Криона и Арвиль. Нет, про это не говорили, не сплетничали, да и сама огненная не делилась. Но… было заметно. По тому, как собственнически он иногда касался рыжей, по искрам желания в глазах обоих. Еще было поистине забавно наблюдать, как рычала Криона на пронырливых фейри. Разумеется, они не оставили без внимания такой шикарный экземпляр мужчины, как Ар.

К сожалению, серьезность этих отношений была под большим вопросом. Огненная с явным интересом косилась на молодых дивных, да и Арвиль не ограничивал себя. Притом, судя по тому, что мы с Вейлом застали в одном из коридоров, Сотник быстро избавился от неприязни к остроухой нации хотя бы в физиологическом плане. Светловолосая девушка, которую он прижимал к стене, чувственно скользя руками по ее телу, явно не ощущала отторжения партнера. Наоборот: он был более чем порывист и страстен.

Ринвейл усмехнулся. Поймав мой взгляд и прижав палец к губам, он утащил меня за угол, чтобы не мешать любовникам.

Арвиль…

С одной стороны я была за него рада, а вот с другой… Где-то внутри царапал острый коготок: «Вот и цена его любви и обещаниям!» Ох уж это женское сердечко! Ох уж этот огненный нрав! Вроде и счастлива, что Сотник утешился с другими, а так просто отпустить не получается. Хорошо хоть про эти внутренние терзания никто и никогда не узнает. Особенно они. Двое самых дорогих для меня мужчин.

Впрочем, совсем скоро было уже не до философии. Мы с мужем остались наедине, и я могла думать только о нем. Нет, интима не было. Мы немного остыли за это время и не бросались друг на друга при каждом удобном случае. Сегодняшний вечер посвящался прогулкам и разговорам. Обо всем на свете. О магии, о жизни, о планах на далекое будущее, если все удастся с легализацией Анли-Гиссара и его обитателей. Нам было хорошо.

Сидеть, взявшись за руки, на обрыве в пустоту, в глубине которой летали крошечные светлячки. Смотреть в глаза и понимать, что все сделано так, как должно. Все выбрано правильно.

– Люблю тебя, – прошептал Вейл, поднимая мою руку и притрагиваясь поцелуем к запястью.

– А я тебя, – потянулась к нему и осторожно коснулась губ.

Мой муж. Мой синий дракон. Мой любимый. Я сделаю все, чтобы мы не разочаровались друг в друге.

Дни летели. И вот почти настал тот, которого все ждали, к которому готовились. День Совета!

Над миром парила огромная птица и видела. Видела Долину Слез, названную так за то, что некогда здесь встретились два государя для мирного разговора… но кто-то предал. Один из правителей был убит, что повлекло долгую и кровавую войну, исход которой решился тут же, в этой самой долине. Почти никто не уцелел.

Как гласит легенда, Хранители увидели исход событий и ужаснулись. Узнали, с чего все началось, и решили воздвигнуть тут Круги Мира. Зачаровать так, чтобы в этом, ставшем священным месте больше не проливалась кровь и не было сказано ни единого слова лжи. Правда или сказка, но в Кругах нельзя лгать. Может, именно поэтому на переговоры сюда посылают лучших из лучших? Кто может обмануть, не солгав.