— Моя, — не стал отпираться Глушков, — остался прямой телефон по старой памяти, вот я и использовал его. Извини, что через твою голову обратился к нему.

— Извини, — передразнил Шокин Глушкова, — при Никите за такое снимали, а при Сталине сажали. Расслабились вы у меня, совсем про субординацию забыли.

Глушков в ответ только молча развел руками.

— Объясни, зачем тебе это вообще понадобилось? — задал Шокин вопрос после непродолжительного молчания.

— Понимаешь, Александр Иваныч, мой управляющий Днепр-2 получился очень хорошей машиной, быстрой и надежной. Вот только он занимает площадь двухкомнатной квартиры и для его управления требуется целая команда. Это нормально для больших производств, но не годится на большинстве предприятий народного хозяйства. А я хочу чтобы у меня в линейке была небольшая управляющая ЭВМ, которой может управлять один человек.

—Ага, значит лавры Староса не дают покоя?

Министр имел в виду ленинградскую управляющую ЭВМ УМ1-HX, конструкции Староса и Берга, которая была по настоящему компактной, всего 80 кг и сейчас успешно работала на Белоярской АЭС и на ряде других объектов.

— Что поделать, хочу сделать машину лучше чем ленинградцы. Мой Мир для этого вполне подходит, надо только его усовершенствовать.

— Ну так и совершенствуй, кто тебе мешает? Я-то тут причём? Или тебе фондов не хватает?

— Да нет, с фондами у Украинской Академии Наук всё в порядке. Два-три месяца и машина для этого калужского колхоза будет готова.

— Сроки вполне рабочие, — начал Шокин, а потом осекся, — подожди, какие два-три месяца? Мне Мацкевич говорил что из Калуги ему рапортовали, что всё заработает уже через месяц, максимум полтора.

— А вот для этого я к тебе и пришёл. Мне нужна парочка УМ1-HХ, они пока-что поработают паллиативной заменой для моего Мира, а потом мы его до ума доведем и спокойно всё переключим на нашу машину. Я знаю, у тебя они есть.

— Ты хоть понимаешь что это подсудное дело и явный подлог? — спросил Шокин, шокированный, вот уж каламбур, наглостью Глушкова.

— Ну почему подсудное? Материально-техническое обеспечение электронно-вычислительной техникой является прерогативой подрядной организации, в роли которой сейчас выступает мой институт . Тамошнему председателю, Филатову всё равно, как будет работать его тепличный комплекс, главное, чтобы он работал.

— А может мне прямо сейчас позвонить в Ленинград и передать Старосу твой проект? Раз уж его машины ты хочешь использовать, то ему и карты в руки?

— Неа, товарищ Шокин, ты этого не сделаешь. Старос у тебя уже поперек горла стоит. Да и ты у него тоже. Зеленоград ты же ему в итоге не отдал.

— Верно, не сделаю. Ладно, хрен с тобой, товарищ Глушков. Будут тебе твои УМ1-HX. Но, чтобы через три месяца твой Мир работал. А то не посмотрю, что ты у нас академик и герой соц. труда. Бумаги ты подготовил?

— Александр Иваныч, ну какие бумаги? Может ты еще предложишь мне самому к Старосу поехать и у него пару ЭВМ заказать?

Разговор министра и академика-авантюриста продолжился уже в кабинете у Шокина, его итогом стало выделение двух ленинградских ЭВМ и передача Глушкову технической документации по работе управляющей машины Белоярской АЭС. И, если сами машины были переданы без проблем, то вот документация имела гриф ДСП, поэтому кое-что Глушкову всё-таки пришлось подписать. Правда, на фоне того сколько уже ДСП, а то и «секретно» висело на этих двоих, это было сущей мелочью.

Полина Лихачёва решила лично отблагодарить председателя за помощь, тем-более, что мужчина он приятной внешности, ответственный и, что самое важное — холостой. Её мать всегда поговаривала, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, поэтому девушка, не теряя зря времени, вооружилась блинами с вишнёвым вареньем. Пусть Александр понимает, что перед ним не только красавица, но и хозяюшка.

Надев самый яркий сарафан, девушка взглянула в зеркало и намеренно расстегнула лишнюю пуговичку на декольте. Как ни крути, но с такими формами ей есть чем заманить мужчину.

Проходя мимо дома Юрия, дядя Митя злобно покосился в его сторону. Он всё ещё помнил тот неудачный опыт лечения радикулита. Стоило ему мысленно послать старика ко всем чертям, как, словно назло, калитка открылась, и на улицу вышел Юрий, держа здоровенный подсолнух в руке.

— Вот сволочь! — выругался себе под нос гармонист.

Он демонстративно отвёл взгляд в сторону, предпочитая не замечать товарища.

Юрий же напротив, сел на лавку возле своего дома и, разглядывая музыкальный инструмент, который дядя Митя горделиво нёс на шее, ухмыльнулся.

— Эй, старый ты козёл! — выкрикнул он, — может хватит уже дуться? Иди сюда!

— Ты кого козлом назвал, петух ты общипанный! — тут же взбодрился старик.

План Юрия сработал, и озлобленный гармонист уже несся в его сторону. Они ещё долго покрывали друг друга оскорблениями, но сами того не заметили, как уже вдвоем сидели на лавочке и уплетали семечки.

— Здравствуйте! — послышался приятный женский голос.

Дядя Митя прищурился, но, так и не поняв кто именно с ними поздоровался, поприветствовал незнакомку рукой, скорее ради приличия.

— А это кто был? — обратился он к Юрию.

— Мало того, что ты козёл, так ещё и слепой! — рассмеялся приятель, — Это же Полина, дочка Лидки Лихачёвой.

— Полинка? Уже высокая такая! Ещё недавно со шпаной же бегала...

— Время быстро пролетает, ты и сам не молодеешь, — поделив подсолнух на две ровные части ответил приятель, — А она вон, к председателю идёт, кажись.

Они проводили девушку взглядом, после чего как ни в чём не бывало продолжили разговор о своём.

Я ничего не подозревая вышел из дома, чтобы покормить кур, но столкнулся лицом к лицу со смущённой девушкой.

— Здравствуйте, товарищ председатель! — дрожащим голосом обратилась ко мне Полина, — я вот всё стояла под окном, боялась, что побеспокою вас...

— Что-то случилось? — я заволновался, неужели состояние Лидии Пантелеевны ухудшилось?

— Не переживайте, моей маме уже намного лучше! — поспешила успокоить меня девушка, — я к вам с благодарностью пришла!

— Да будет вам, в беде своих не бросаем! — с улыбкой ответил я.

В руках у девушки был свёрток, который она развернула прямо при мне. Я увидел два соединённых блюдца и недоумевающе застыл, пока она не убрала верхнюю тарелку, которая служила чем-то вроде крышки. Она продемонстрировала мне содержимое, и я увидел румяные блинчики.

— Это вам, товарищ председатель, от всего сердца благодарю вас за помощь!

Несмотря на то, что я старался смотреть прямо на блины, глаза предательски изучали совершенно другое место. Мне показалось, что девушка намеренно расположила тарелку на уровне выпирающей груди.

А может придумываю себе?

— Не стоило, правда не стоило, — покачал головой я, стараясь отвести взгляд в сторону. Вдруг заметит ещё.

— Да как же так! Мамуля учила на добро отвечать добром! Я со всей любовью их приготовила, специально для вас! — девушка с надеждой взглянула на меня.

Ох уж, эти женские уловки! Ну вот, не могу же я её с блинами обратно развернуть? Не очень красиво будет.

— Спасибо вам большое! Обязательно попробую, как закончу с делами, — я взял тарелку в руки.

Надеюсь это не войдёт у неё привычку...

— Попробуйте хотя бы один, я настаиваю! — она с улыбкой выпрямилась, шутливо сложив руки в боки, — Лучше всего с чаем!

Меня не покидало чувство, что я волей-неволей стал участником какого-то провокационного плана.

— Обязательно сделаю как вы говорите, но позже. Сами понимаете, дел выше крыши.

Я попытался отшить девушку, но та и не думала сдаваться:

— А ведь я так старалась! Даже в косынку их завернула, чтобы сохранить тепло. Попробуйте, пока тёпленькие.

— Ещё раз благодарю вас, но мне срочно нужно ехать, — я намеренно сделал голос твёрдым и прямо при Полине зашёл в дом. Уже внутри я поставил блюдце с едой на стол.