— Ну вот, на вас не угодишь! — на полном серьезе негодовал зеленый. — Никаких неприличных предложений, взамен едва ли не весь мир на блюдечке, а вы?!

Все звучало так складно, красиво и обоснованно, что мне почему-то неописуемо захотелось его куда-нибудь послать…

— Вы поймите, это уже неприлично!

— Вот как! — Кикки снова подался вперед и вкрадчиво продолжил: — Тогда мы с вами некоторую часть вчерашнего дня провели в кра-а-айне неприличном виде, в общественных местах и, хочу отметить, с вашего полного согласия!

Это он про то, что за руку меня вчера таскал. И крыть нечем. Но какое же это неприличное?! Вот сегодняшнее предложение — это да, а вчера… мелкая вольность! Да и я думала, что тут так принято, вот и не дергалась.

— Хорошо, — устало кивнула я в ответ. — Если на том же уровне, то ладно.

— Еще и волосы, — внес коррективы кикимор.

— Не отдам! — решительно покачала головой.

— Я и не забираю! — возмутился Феликс. — Просто интересно, какие на ощупь… У нас они более толстые и жесткие…

Как же я устала спорить…

— Не сразу, — почти попросила, признавая полную капитуляцию перед зеленым захватчиком. М-да. Звучит почти как сводка ужасов про НЛО.

— А теперь давайте о хорошем! — радостно провозгласил изворотливый мерзавец, который добился всего, чего хотел на данный момент. — О положительных сторонах статуса «риале».

Я откинулась на спинку кресла и приготовилась внимать плюсам моего поражения.

— Первое и, наверное, основное. — Довольный Феликс весело меня оглядел и провозгласил: — Вы не умрете!

— Совсем никогда? — озадачилась я и честно ответила: — Не сочтите за неблагодарность, но не заинтересована.

— Не то чтобы никогда, — побарабанил пальцами по подлокотнику кикимор. — Просто продолжительность вашей жизни теперь равна моей.

— А сколько вы живете? — не теряла подозрительности я. Не хотелось бы жить вечно… Чем я все это немереное время буду заниматься?!

— Триста лет, — спокойно ответил болотник. — Вы относитесь к этому отрицательно?

— Нет, — покачала головой. — Думаю, найду чем заняться.

— Продолжим, — с иронией улыбнулся Кикки. — Гибель от недовольства Гудвина вам теперь тоже не грозит. Да и тогда… я несколько сгустил краски.

Замечательно! Навешал лапши на уши, стало быть. Вот змей, а?

— А каково реальное положение дел?

— Теперь вас в любом случае не тронут. — Он прикрыл глаза и полушепотом закончил: — Риале — это очень важно.

— Чем же?

— Секрет, — открыто усмехнулся противный зеленый, чем заставил планку антипатий с отметки «опасный тип, по возможности не связываться» подпрыгнуть до «все равно кто, но так по морде дать хочется».

— Хорошо, — скрипнула зубами, понимая: ничего не скажет, даже если буду настаивать.

— Идем дальше, — продолжил открывать мне радужные перспективы нашего с ним совместного будущего Феликс. — Вы имеете право пользоваться почти всем моим имуществом. Финансовым в том числе.

— А не боитесь, что совсем скоро его не останется?!

— Нет, — покачал головой Ла-Шавоир, откидывая со лба непослушную волнистую прядку. — Во-первых, я верю, что вы не будете настолько неосмотрительны, а во-вторых, вам это просто не удастся. Законодательством все предусмотрено.

— Как это? — не разобралась я в тонкостях.

— Есть определенный лимит, который рассчитывается от уровня дохода риалана.

— Какая жалость, — процедила я, глядя прямо в насмешливые светлые глаза. Феликс явно забавлялся ситуацией, поэтому мне становилось все более сложно себя контролировать и не наговорить гадостей.

— Какая прелесть, — ласково посмотрел на меня кикимор. — Злитесь вы просто очаровательно.

— Феликс… — прищурилась я. — Мне кажется или вы со мной флиртуете?!

— Не кажется, — благожелательно похвалил он мои выводы. — Но исключительно в научных целях!

С губ едва не сорвалось пожелание, куда может идти управляющий вместе со своими научными целями.

— Значит, так… — Я встала, намекая на завершение разговора. — Меня не…

— Сядь! — резко приказал мужчина, с лица которого исчезло то добродушное выражение, которое было там не так давно. — Я еще не закончил.

И вот тут взыграла кровь предков.

— А я закончила, — независимо вздернула подбородок. — Феликс, если нам предстоит тесно общаться в дальнейшем, то учитесь уважать мое мнение. — Погладила пальцами теплый камешек на груди и продолжила: — Также, если не желаете, чтобы я прямо сейчас оставила на вашем столе эту очаровательную игрушку, лучше начинайте прямо сейчас.

— Миртар нас уже связал, — холодно улыбнулся он. — Поздно, леди.

— Пойдем с другой стороны, — легко согласилась я. — Ла-Шавоир, а вы когда-нибудь вынуждены были общаться с очень враждебно настроенной к вам женщиной?

— Случалось, — настороженно ответил он.

— И насколько она или они были вам близки? — все так же мягко спрашивала я, ощущая просто лютую злость на надменного аристократа, который решил, что ему все позволено. — Так же, как и риале? Подумайте, ведь у нас с вами вся жизнь впереди… И какой неописуемо «прекрасной» я могу ее сделать!

— Пакостница, — внезапно рассмеялся болотник. — Ладно, чего желаешь?

— Остались вопросы, — скрестила руки на груди. — И как вы видите наше совместное… существование?

— Желательно в моем доме, — «порадовал» меня самоуверенный гад. — Это решит очень многое.

— А вот и не согласна! — Все же села обратно и, не спрашивая, подтянула к себе лист бумаги и ручку. Писать перьевой, конечно, было несколько неудобно, но я справилась. Закончив, я поднялась, хлопком опустила список перед его носом и спокойно сообщила:

— Изучайте!

Потом развернулась и направилась к двери.

— Прошу вас за обедом составить мне компанию, — миролюбиво раздалось за спиной. — Нужно привыкать и учиться быть рядом. Как вам, так и мне.

— Хорошо, — ответила и быстро вышла из кабинета.

Как только закрыла дверь и прошла несколько метров по коридору, так разом ослабели колени и накатил запоздалый мандраж. Господи, во что же я вляпалась?! Да еще написала такое… Перед внутренним взором снова возник белый листок с несколькими абзацами на нем:

Вот чем я думала, когда все это писала?! Кстати… «Протянешь ноги» — это выражение моего мира. И когда «творила», я как-то не подумала о необходимости адаптационного перевода… А что, если это здесь значит совсем не то?!

Но теперь паниковать, в общем-то, смысла и не было. Не могу же я ворваться в кабинет и вырвать из загребущих зеленых лап несчастную бумажку? Правильно, не могу. Тогда выдохнула, выкинула из головы эту теперь уже неизбежную проблему и пошла в свою комнату. Помнится, Ришаль обещала найти меня, как только освободится, и повести за новым гардеробом.

Хотя она сказала «найду»… Стало быть, я гулять пойду!

Опыт меня ничему не научил, и я свернула в небольшой боковой коридорчик, вместо того чтобы гордо прошествовать по центральному в сторону своих апартаментов. Если их, конечно, можно назвать таким громким словом.

Я шла, с любопытством оглядываясь и проводя рукой по неровным шероховатым стенам. Острые изгибы нефритового камня иногда почти до боли кололи ладонь, но повредить не успевали. Однако руку я не отнимала. Это позволяло чувствовать. И быть уверенной в том, что я жива. И разумна. Как некогда сказали: «Мыслю — следовательно, существую».