После моего разбойничьего налёта некоторые колхозники на следующий день выглядели такими разбитыми и недовольными, что буквально от их взгляда и молоко скиснуть могло бы.

Ну, вот так вот товарищи. Работать надо, а не всякую дрянь пить. Ещё спасибо мне скажете!

— На этом всё, товарищи! — объявила Жданова, и собрание райкома, наконец, было закончено.

Меня вместе с другими представителями местных колхозов вызвали в Ульяново, чтобы обсудить как ход посевной, ну и другие вопросы. Неприятная обязанность, но что поделать. По своей воле, я бы вообще с любыми чиновниками и бюрократами никаких дел не имел бы, хотя именно Светлана Жданова и не самый худший вариант, конечно.

Но хуже всего то, что по ходу собрания, меня несколько раз спрашивали, а точно ли у нас в Новом Пути всё идёт нормально, сложно ожидая, когда же я начну жаловаться и просить помощи. Видимо, мои предшественники только так себя и вели.

Я попрощался, и покинул зал совещаний, а затем и здание ульяновского райкома, и уже у машины меня окликнул Алексеев, который, конечно же, тоже присутствовал на собрании.

— Зря вы скромничаете, сосед. Просить помощи у старших товарищей не стыдно, — в его голосе, как и всегда, явно слышалась издевка.

— К счастью, мне действительно не о чем просить. В Новом Пути всё идёт по плану. А посевная даже с опережением графика, — сдержанно ответил я ему.

— Понятно… — разочарованно протянул он, — а как там овечки наши? Обжились уже?

Вот скотина. Аж в морду плюнуть ему захотелось. Знает же, что больных нам продал, ещё и злорадствует. Нет уж, гад. Я тебе повода смеяться больше не дам.

— Чувствуют себя лучше, чем когда-либо. У нас им явно больше нравится, сразу похорошели.

Алексеев скривился, видимо, понял намёк. Пока он думал, что ответить, я добавил:

— Рад бы поболтать, да дел в колхозе много, пора обратно ехать. До свидания, товарищ Алексеев.

Не дожидаясь его реакции, я сел в машину к Андрею и обратился уже к нему:

— Ну, поехали за Гавриловым!

Мы тронулись и поехали в Калугу, прямо к местному пивоваренного завода. Несколькими часами ранее мы забросили туда нашего зоотехника, чтобы он договорился о покупке пивной дробины, как мы и планировали.

Вообще, этой поездкой в город, мы решили убить сразу нескольких зайцев. Например, перед тем, как отправиться в Ульяново на собрание, я проехался по нескольким строительным трестам и нашёл тех, с кем предварительно договорился о сдаче наших грузовиков в аренду. Осталось уладить некоторые формальности и, если ничего не сорвётся, то через неделю пара колхозных машинок начнут зарабатывать столь необходимые нам сейчас деньги. Пока что, даже дробину придётся закупать в счёт моей зарплаты, благо, что это добро дешёвое совсем.

Так что, как я и думал, у Гаврилова никаких проблем с этим делом не возникло. Поэтому мы его подобрали у пивзавода и сразу же поехали домой.

Так уж вышло, что всю дорогу до деревни впереди нас ехал новенький белый москвич 412. Сначала я думал, что он свернёт где-то по пути, но нет. Авто упрямо двигалось к нашему колхозу. Интересно, это к кому такие гости? Машинка то недешёвая.

В итоге она остановилась у одного из самых ладно выглядящих домов. Я ещё в первый день приметил, что помимо развалюх в колхозе есть и вполне крепкие жилища. Но теперь я уже знал, что конкретно этот принадлежит Елину с женой.

Из авто вышел модно одетый парень возрастом едва ли старше Андрея. Сын, что ли? Или даже внук… А проехав чуть дальше я заметил милицейский мотоцикл Огурцова. А он то что здесь делает?

Да ещё и люльку пристегнул. Интересно.

— Андрей, притормози у колодца, — попросил я его, после чего вышел из козлика.

Удачно сложилось, что он как раз напротив ворот Елина вырыт. А я всё равно хотел домой канистры набрать, пустые всегда в багажник закидывал. Но воду то я наливал, а сам решил и понаблюдать заодно за домом парткома, и моё ожидание было награждено. Навстречу парню из дома вскоре вывалилась целая толпа во главе с хозяином. И, Огурцов тут как тут. Кажется, пора поздороваться, тем более, что они явно меня заметили.

— Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал я всех, подойдя ближе, — случилось чего, что товарищ Огурцов к нам с визитом или просто отдыхаете? — решил я сразу задать интересующий меня вопрос.

Ответила жена Елина, Клавдия Петровна:

— Да вот, товарищ председатель, день рождения у мужа сегодня. Справлять решили тихо, в кругу семьи.

Опа. Вот это новости. Интересно, кем им Огурцов приходится? Но приличия требовали вслух обратить внимание на другое.

— Поздравляю, Борис Эдуардович, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более радостно, — здоровья вам и счастья побольше, простите, что без подарка. Не знал.

— Спасибо, Сан Саныч, — он, как и всегда, избегал называть меня председателем, только имя-отчество, — так я и не говорил, откуда бы вам узнать.

Мы обменялись ещё парочкой любезностей, и я уточнил:

— Так Аркадий Васильевич тоже ваш родственник?

— Уж пять лет как любимый зятёк, — заулыбалась она, — живут они с нашей Галечкой в Красной Заре, вот поздравить приехали. Кстати, познакомьтесь, — она кивнула на парня, вышедшего из москвича, — гордость наша — Павел. В Калуге учится на инженера.

Слово «инженер» она произнесла с особой напыщенностью в голосе, так, что стало понятно, что для неё самой институт — это что-то заоблачное. Впрочем, как и для многих в колхозах.

Я пожал руку Павлу, а сам всё думал. Тут же вспомнились и покупки Елина на ярмарке. Этот их сынуля вряд ли сам на машину заработал, да и одет с иголочки. Так «где деньги, Зин?» На фоне этого, присутствие в их семье участкового только ещё больше настораживало.

Однако, пока у меня никаких зацепок нет, так что я попрощался, и мы с Андреем поехали в правление, доработали остаток дня и, наконец, он повёз меня домой, где у крыльца, к моему удивлению, меня уже ждали две колхозницы в рабочей одежде.

Не успел я выйти из козлика, как женщины, словно две галдящие сороки накинулись на меня и принялись разом что-то мне втолковывать.

— Стоп, стоп! Давайте по очереди, — прервал я их, — начинай ты, — кивнул я той, что постарше.

— Да вот! Вы надысь нам выходные обещали. Скоро срок подходит, а я работала как надо. Старалася. Пришла к бригадиру, чтоб девятого он меня отпустил, а тут эта, — она злобно зыркнула в сторону второй женщины, — ну и тоже хочет выходной в тот же день! А у меня муж фронтовик, хочу вареников ему состряпать, а эт дело не быстрое.

— Как будто у меня не фронтовик! — сразу затрындела вторая, — и вообще я ведь первая к бригадиру подошла, так чего ты лезешь, дура!

— Ну а я вам зачем? — зевнул я, — с бригадиром и разбирайтесь.

— Так Степаныч нас послушал, послушал, да и пошёл домой, мол сами разбирайтесь. А обеих пустить никак не может, сказал.

— И вы решили ко мне прийти, как к царю Соломону, чтобы я вас рассудил? — спросил я.

— К царю чего? — переспросила старшая, да и младшая глаза вылупила.

— Не важно. Я вот что вам скажу. Ни одна выходного не получит.

— Это почему? — сразу запаниковали обе и наперебой принялись рассказывать, как сильно они старались и как несправедливо лишать их заслуженной награды.

— Вот только, помимо хорошей работы было и второе условие, — пояснил я, — не посрамить облик советского человека.

— Так я не пью! — перебила меня старшая.

— Нет, товарищи, — покачал я головой, — не только в этом дело. Вы должны быть примером для остальных, а вместо этого спорите тут передо мной, ругаетесь, обзываете друг друга. Разве ж это достойное поведение?

— Товарищ предсе… — изрядно перепуганные женщины снова хором попытались меня перебить, но я не позволил.

— Тихо, товарищи. Дослушайте. На первый раз, я могу закрыть на это глаза. Но только если вы сейчас спокойно договоритесь между собой.