— Уговорить вернуться? — глаза девушки радостно заблестели.

— Конечно! Попробовать стоит. Обещаю, мы с Костей что-нибудь придумаем!

Когда Васнецов окончательно уехал в Москву, я даже расстроился. Как-то я уже успел привыкнуть к его компании с учётом, что мы частенько собирались вечером в клубе. Я, он и Маслов. Иногда к нам присоединялся кто-нибудь ещё, и мы вели долгие беседы как о нашем исследовании, так и о других достижениях науки. Хотя мне порой стоило большого труда не сболтнуть лишнего. Всё же я понимал, что если буду показывать слишком большую компетентность во многих вопросах, особенно в тех, которые в этом времени ещё только изучаются или вообще неизвестны, то это будет выглядеть слишком странно и подозрительно.

Поэтому я всё больше помалкивал, лишь иногда подталкивая разговор в нужную сторону.

А помимо общей подкованности в своей научной работе, Григорий Николаевич также потчевал нас разными байками из жизни НИИ и своей преподавательской работы. Из них я, например, узнал, что наш агроном однажды дрался практически на дуэли защищая честь девушки-сокурсницы. Драка была такая, что в одном из университетских кабинетов окна разбились вдребезги. Глядя на спокойного и мягкого Маслова, никогда бы не подумал, что он вообще способен с кем-то так сильно повздорить. Даже ради любви.

Этот эпизод, кстати, чуть не стоил ему исключения. Как раз Васнецов очень сильно ему помог тогда. Фактически своим влиянием спас.

Девушка же, из-за которой всё случилось, в итоге вышла замуж за того самого обидчика. Вот такой вот печальный поворот.

И Маслов нам признался, что это, а потом ещё пара неудач на личном фронте и вынудили его искать себе девушку подальше от Москвы. В итоге он женился на симпатичной девице из Нового Пути и ни о чём не жалеет.

Глядя на наши посиделки, другие колхозники тоже начали проявлять интерес к клубной, пусть и пока что маленькой, журнальной библиотеке. Особенно после того, как начали приходить новые журналы из того набора, на который я подписался недавно.

Порой даже было так, что вечером в одном из залов клуба — танцы, а в другом люди устраивали совместные чтения, доверяя читать вслух тому, у кого лучше получается.

Что самое интересное, никто никому не мешал. Наоборот, приглушённая музыка служила хорошим фоном для чтений. Да и вообще люди то и дело курсировали между залами, не желая выбирать что-то одно.

Правда, в дни, когда проходили киносеансы, пустели сразу оба зала, несмотря на то, что фильмы уже начали повторяться, всё равно люди ещё не успели насытиться.

Я же радовался, видя, что многие колхозники и впрямь стали чуточку счастливее после того, как здесь появилось больше развлечений. Особенно из молодых, а это вдвойне важно, если я не хочу, чтобы они разбежались кто куда в поисках лучшей жизни. Надо бы ещё футбольную площадку обустроить, что ли. Это тоже довольно просто, а радости может принести немало.

Жаль, учёные из НИИ тоже уехали вместе с Васнецовым. Всё же новые люди могут здорово освежить общество.

Но два человека всё-таки остались следить за изготовлением нового биопрепарата против колорадских жуков и за работой техники для опрыскивания. Хотя её в основном использовали в колхозе Свет коммунизма. У нас то с нашествием вредителей в одних лишь огородах справиться удалось довольно легко и быстро.

Вообще, учитывая масштабы бедствия на посадках картошки по всей стране, наш опыт начали перенимать многие другие колхозы, и сюда то и дела приезжали гости, посмотреть, как у нас всё обустроено. В основном тоже научные работники, которых определяли в помощь на полях, ведь самое сложное в освоение новой технологии, это её внедрить. С наукой то у нас в СССР всегда был полный порядок. Но вот грамотное использование открытий на пользу обществу, тут уж не всегда всё складывалось.

Насколько я помнил, чаще всего, прогресс заканчивался где-то на моменте получение медалей и наград от государства за вклад в науку, а дальше благие идеи довольно часто тонули в дебрях бюрократии.

Но, видимо, сейчас вредители настолько буйствовали, а ДДТ настолько себя скомпрометировал, что с внедрением нашего препарата засуетились не на шутку. Ну, я только рад.

Также, через пару дней, после отъезда Васнецова к нам приехали репортёры. На этот раз, к счастью, совсем не такие как Грядкин. Да и не из местной газеты, а совсем другого уровня. Один из журнала «Наука и жизнь», а другая из «Крестьянки». И оба по наводке Григория Николаевича.

Первый, понятное дело, готовил статью про нашу полезную бактерию, про самого Васнецова, ну и немного про Новый Путь и его участие в этом эксперименте. Но у нас он не задержался. Так, сделал пару фотографий теплицы, в которой мы работали, да взял несколько интервью у нас, да в колхозе Свет коммунизма.

А вот с крестьянкой вышло довольно интересно и внезапно. Всё из-за того, что уже в Москве, когда Григорий Николаевич делился своими впечатлениями от работы у нас, он прямо очень нахваливал Марию Лукину. Так уж его впечатлило, что в далеко не передовом колхозе, молодой специалист столь ответственно подходит к работе. Сначала он оценил её стерильно чистый кабинет, который она старалась сделать как можно более современным.

А потом, ещё и от меня услышал, что действительно, она девушка серьёзная, работящая и умная. В общем, похвалил он её в Москве перед другом, у которого жена как раз в Крестьянке работает. А она и предложила своим статью про Лукину написать, ведь как раз по их профилю.

И к нам приехала девица, едва ли не моложе самой Марии. Да ещё и с ног до головы одетая во всё зарубежное. И, честно сказать, я думал, что она у нас в лучшем случае на день задержится, как и репортёр из Науки и Жизни. Но Лилия Белова изъявила желание пожить в колхозе недельку.

И всё это время она, к моему удивлению, хвостиком бегала за Лукиной. Прямо по всей нашей животноводческой ферме, да в своей модной одежде и обуви.

Девушка оказалась на удивление большим фанатиком своей работы, что иногда даже мешало.

Например, из-за того, что она пробыла у нас так долго, успели активизироваться некоторые мужики, пытаясь за ней приударить. Но хуже всего, что запал на неё и Митя Ягодецкий. Пришлось постоянно быть на чеку, присматривая за тем, чтобы он как можно реже к ней приближался.

Но этого товарища и поганой метлой не отогнать достаточно далеко. Он всё равно умудрился устроить пару ситуаций, где показал себя во всей красе.

В один день, он разделся буквально до трусов и пристал к ней с вопросом не хочет ли она упомянуть в своей статье ещё и о сильных спортивных колхозниках, ведь наверняка в городе нет мужчин в такой же отличной форме, как у него, у Мити. Хорошо хоть в этот раз без огурца обошлось.

А ещё раз чуть вообще не угробил всю работу девушки. Она как раз устанавливала свой фотоаппарат на штатив, как ошивающийся неподалёку Ягодецкий, словно коршун подлетел к девушке и со словами: «Это не так работает», буквально выхватил у неё из рук рабочий инструмент. И, пока ошарашенная Лилия приходила в себя, он умудрился раскрыть фотик и засветить плёнку, на которой уже было несколько кадров.

Разозлённая репортёрша долго ругалась и уже сама начала угрожать Мите скорой расправой, если он ещё раз появится на горизонте. На его счастье, девушка только недавно поменяла плёнку и успело сгореть не так много. Иначе, боюсь, она порвала бы его на месте уже тогда.

Но вот и её работа в колхозе подошла к концу. За содержание статьи я не переживал, девушки быстро нашли общий язык. И я видел, что Мария даже расстроена из-за её отъезда.

Но поток гостей и не думал прекращаться. На этот раз Костя Доронин, с которым я так отлично провёл время в Москве, позвонил и сказал, что хочет приехать на выходных вместе со своей девушкой. В озере покупаться, да свежим деревенским воздухом подышать. Ну и со мной провести время, конечно, тоже.