— У меня тоже, — нахмурилась. — Мне почудился подтекст в вашей фразе и некоторая двусмысленность.

— Ах, вот вы о чем, — рассмеялся он и наклонил голову, лукаво глядя на меня. — Александра, такое вам стоит обсуждать непосредственно с подругой. И если она не захочет, придется принять ее решение. Каждый имеет право на личную жизнь. Она же в вашу не лезет.

Ой, как же мне стало неприятно! От того, что ткнули носиком, от того, кто это сделал, да и… он отчасти прав.

— Знаете… вы все сказали верно, — тихо начала я, глядя в глаза собеседнику. — Но это с какого ракурса рассматривать ситуацию. Со стороны Мариоль и ее… сердечной привязанности, несомненно, мое вмешательство лишнее. Но зная, кстати, на собственном опыте, что ваши доблестные коллеги имеют свойство быть мало того что несдержанными, так еще и обвинять в этом даму… Я предпочту вмешаться сейчас. У Аэрлиса, собственно, выбор невелик. Или он оставит ее в покое, или сделает счастливой. Я не хочу, чтобы дорогому для меня человеку было плохо. Потому излагайте, дорогой мой Асгард, излагайте то, что вам известно. А что делать с информацией, я решу сама.

Раздались редкие аплодисменты, и, вздрогнув, я развернулась в сторону звука. В одном из дверных проемов стоял Лирвейн и с усмешкой наблюдал за сценкой. Судя по всему, уже весьма давно.

Он посмотрел на Сталь и мягко сказал:

— Ас, я сам расскажу Александре все, что ее интересует, можешь идти. Судя по легкому дымку из твоего ангара, времени до того момента, как пожар распространится, осталось мало.

Черные глаза Асгарда расширились, он создал портал и спустя миг растворился в сверкающем мареве, оставляя меня наедине с Водником. Подлый предатель. Особенно если учесть, что о моих сложных отношениях с Лирвейном он наверняка знает!

— А ты настырная, — хмыкнул Лир, с которым я мечтала еще как минимум полгода не видеться. — Ну что же, это похвальное желание — защитить подругу, такая самоотверженность вызывает уважение как к человеку. А такая готовность сунуть нос в чужие дела и сделать по-своему вызывает уважение как к будущему государственному деятелю!

— Твоя издевка неуместна, — процедила я, сжав пальцы в кулак и спрятав его в складках платья. Спокойствие и только спокойствие. Но все же как он меня раздражает!

— Моя госпожа, — с уже знакомыми хрипловатыми интонациями начал он, и желание медленно удавить Водника за столь откровенную насмешку стало почти нестерпимым, — не демонстрируйте свое нежелание думать. То, что у Мари и Лиса роман или что-то весьма к этому близкое, отнюдь не откровение. И вам про это известно.

Все! Надо отсюда уходить, потому что еще пара минут — и я за себя не отвечаю.

— Не твое дело! — рыкнула я.

— Слово «роман» наводит на мысли?! — игриво поинтересовался Лир и… подмигнул!

— Подавись этим словом, — мрачно пожелала я и, порывисто развернувшись, бросила: — За мной не ходи.

— Слушаюсь и повинуюсь, — промурлыкал низкий голос за спиной. — Моя госпожа…

— И молчи! — не выдержала я и ускорила шаг, желая как можно скорее скрыться. Как же меня раздражает его смех!

Я шла и злилась. Собственно, именно по этой причине и шагала наугад. Задумалась об этом, только миновав несколько коридоров. Замерла, озадаченно озираясь по сторонам и пытаясь определить, в какую сторону идти. Мне нужно или в лабораторию Аэрлиса, или в Маришкину, которую оборудовал для нее Тьма.

Лис и Мари. Мари и Лис.

Молодой, хотя и серьезный оборотень. Хранитель, который почти не покидает резиденцию, самый нелюдимый из всех. А Мариоль влюблена. Это очевидно. Что я могу для нее сделать? Я так хочу, чтобы подруга была счастлива… Но… влезать в их отношения? Вздохнула и скривилась. Последнее дело. Тем более что, надо отдать должное Маришке, она в мои дела с мужчинами не влезала. Стало быть, и я не имею никакого морального права. Ну и с учетом того, что даже если эти чувства не будут счастливыми… все проходит. А первая девичья любовь — тем более.

Наверное.

Я от души на это надеюсь.

Так как… как бы ни обманывала, что бы себе ни говорила, от правды никуда не деться. Лирвейна я люблю. Как и Рыжа. Но выбор сделан, пути назад нет, да и не нужно. Ситуация бесконечно болезненная. В какую бы сторону я ни повернулась, половина сердца все равно останется с другим. А раз так, стоит ли что-то менять? Я выбрала огонь, я уже почти невеста Ева, и да будет так.

А Лир… все пройдет. У меня пройдет.

А он сказал, что его вытащат. И я помогу. Я стану ему другом, я сделаю все для любимого мужчины. Но он должен понять и принять! Я так решила. А я его госпожа, сколько бы иронии он ни вкладывал в это обращение, когда его использует.

Мариоль же я дам свободу действий. Если все закончится плохо, постараюсь отвлечь, успокоить, а потом — назначу богатое приданое, и будем выбирать среди желающих достойного представителя.

За этими грустными мыслями я дошла до лаборатории Лиса, но она была пуста, потому пожала плечами и двинулась к лестнице в конце коридора.

Маришка оказалась на месте. Сидела за столиком у окна, перед ней лежали какие-то расчеты, но девушка лишь с мечтательной улыбкой смотрела в окно. Раздался шорох. Из смежного помещения бесшумно появился зеленоглазый брюнет. Он подошел к своей ассистентке, положил ладони на хрупкие плечи и, склонившись, нежно поцеловал ее в щеку.

— Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно, — шепнула она, подняв сияющие шоколадные глаза.

М-да, кажется, я со своими предостережениями изрядно опоздала. Но… как же я за нее рада! Некоторое время полюбовалась на светящуюся счастьем подругу и осторожно постучала костяшками пальцев по полотну открытой двери.

Парочка вздрогнула и обернулась. Махнула им рукой:

— Простите, что помешала. Просто я ненадолго, и я очень соскучилась.

— Алька! — обрадовалась Мариоль и бросилась ко мне.

А я… мне стало немного завидно. Вставая, она машинально подала руку Аэрлису, и он, не задумываясь, помог ей. Чудесно.

Подружка налетела так, что я едва не упала с ней вместе.

— Да, вижу, что и ты соскучилась, — рассмеялась, крепко обнимая ее в ответ.

— Очень-очень! — кивнула девушка и нахмурилась: — Ну еще бы, если ее высочество у нас теперь появляется редко, а про старых друзей вспоминает еще реже.

— Я исправлюсь! — клятвенно пообещала и, лукаво покосившись на зеленоглазого, который с иронией за нами наблюдал, шепнула на ухо подруге: — Ты, впрочем, тоже не скучаешь, как я смотрю!

— Девушки, я, пожалуй, пойду… по делам, — вмешался в наш содержательный диалог Тьма.

— Хорошо. — Мари отцепилась от меня и, подбежав к магу, наградила его ласковым поцелуем в щеку. — Не скучай.

— До вечера, — многообещающе прошептал он, проводя большим пальцем по подбородку девушки.

— До вечера, — эхом отозвалась она, смущенно покраснев, но не отведя взгляда.

Я почему-то почувствовала себя очень-очень лишней. Но это чувство рассеялось почти сразу после того, как Аэрлис скрылся в портале, а подружка втащила меня в комнату. Со столика были убраны записи, на него водрузили небольшую бутылочку с чем-то явно алкогольным, а рядом поставили тарелочку с нарезанными фруктами.

— Аля, Алечка! Рассказывай!

— А вот и нет! — ухмыльнулась я и подалась вперед. — Ты первая!

Подруга немного поотбивалась для вида, но, судя по сияющему взгляду, ей и самой очень хотелось поговорить о том, что произошло у них с Лисом.

Ну а мне очень хотелось послушать!

Видимо, «синдром сплетниц» у женского рода неистребим!

Как, впрочем, и у мужского. Они те еще болтуны!

Мариоль метнулась к шкафу, достала из него невысокие бокалы и вернулась к столу. Я потянулась к бутылке, скользнула пальцами по шероховатому стеклу, потом с интересом посмотрела на этикетку с витиеватой надписью «Танарин Дариори». Ликер дроу! Интересно. Они потрясающие алкогольные напитки делают. Собственно, именно поэтому большая часть наших послов так неаккуратно себя ведет первое время после назначения в Подгорное королевство. Темные далеко не все марки алкоголя экспортируют. Потому, когда дорогому гостю преподносят эксклюзивный напиток, да еще и в ситуации, когда отказ равнозначен оскорблению… Иногда свойства у этих вин весьма интересные! Для дроу, разумеется. А для имперских послов — очень невыгодные!