На своей родине он создал несколько модификаций кораблей, превосходящих по дальности и скорости перемещения все допустимые нормы для фактурной навигации и заставил Ареал серьезно обратить на себя внимание. Во время одной из своих дальних вылазок он был пойман, подвергнут анализу и на некоторое время упущен из вида — именно этого времени ему хватило, чтобы выпотрошить плату на пульте управления поймавшего его корабля с целью понять, как эта штука сработала. Очевидцы были настолько ошарашены, что тут же предложили ему, шутки ради, пройти тесты в навигаторскую школу Ареала. К их еще большему удивлению, он успешно прошел все тесты и был принят. Более того, успешно окончил три курса, (всего их 8-10, в зависимости от специализаций). За это время он успел много чему обучиться, но вместо четвертого курса был выслан из Ареала обратно в родную фактуру. За какие такие подвиги — история умалчивает, но это был исключительно редкий случай получения фактуриалом настоящего навигаторского образования, что равносильно свидетельству об окончании начальной школы, выданному обезьяне. Ареалу он был известен под именем Суф.

Суф оказался низкорослым гуманоидом — не выше 190 сантиметров, абсолютно лысый, смуглый, с большими синими никогда не моргающими глазами, без бровей и ресниц. Нос его был необычно узким и заканчивался вместо ноздрей двумя симметричными перепонками, способными комбинировать звуки не хуже голосовых связок, а ушные раковины, раза в три больше человеческих, не выступали за пределы черепа. Зато рот казался вполне нормальным. И руки выглядели нормально, только с тонкими длинными пальцами без ногтей, но Матлин уже ко всему притерпелся и был согласен на любую каракатицу, лишь бы учила летать. Поэтому, приглядевшись к внешности Суфа, нашел его вполне симпатичным.

Это создание явилось в ЦИФ на своем новом концептуальном сверхдальнобойном супергибриде, который не парковал ни один шахтоприемник ЦИФовского технопарка. Даже не подпускал к себе близко по причине нестандартного излучения, которым смердел гибрид, напичканный бог весть какой техникой. К великому недовольству навигатора, никакие хитрости и уловки на приемник не действовали. И, пока Суф сражался с защитным полем, Матлин, с некоторой долей сопереживания следил за этой баталией на своей панораме. В конце концов, чтоб не разогревать страсти, оператор парка извлек рассерженного Суфа из корабля, а сам корабль «умножил на ноль», иными словами, аннигилировал. От этого Суф окончательно пришел в ярость, но даже его окончательная ярость троекратно увеличилась, когда он узнал, для чего его вытащили из фактуры. «Учить навигации аборигена… Только потому, что он неизвестно откуда взялся и не может быть отправлен назад!!! А меня, такого, всего из себя из себя навигатора, отсекли от Ареала как последнюю чуму! Это чересчур!»

Но, видимо, Ксарес не первый раз имел дело с фактурными специалистами и знал, как с ними надо обращаться. Сторговались они на скоростном навигаторском болфе взамен почившему супергибриду, а за моральные издержки — неограниченный доступ в Ареал, что фактически означало прямое подключение к И-инфоплю Ареала. После такой щедрой компенсации, Суф значительно смягчился, а, выбрав себе скоростной болф по высшему классу, растаял от одного предвкушения предстоящих на нем полетов, всем все простил и готов был немедленно обучить любое говорящее полено, даже самую безмозглую амебу. Именно в этом настроении он был допущен к Матлину. Но, первым делом, вместо приветствия, Суф запустил свою «щупальцу» в отросшую шевелюру ученика и слегка приподнял его:

— С этими зарослями ты собираешься пилотировать?

Матлин совладал с собой, но впервые почувствовал на собственной шкуре, чем отличается дикарь от цивилизованного существа.

Однако Ксарес был глубоко убежден, что фактуриалы между собой всегда разберутся и в их междоусобные недоразумения вмешиваться не стоит. Так и случилось. Очень скоро они поладили и, не загружая себя обилием фундаментальных теорий, стали предпринимать вылазки в парк для практических занятий.

Технопарк ЦИФа располагался на спутнике крайней планеты в той же системе и частенько пустовал. Это было удобно, но Суфа каждый раз тянуло к воспоминаниям «школьных лет», в тестовый парк начального курса, который больше смахивал на музей или парк аттракционов. Одним словом, представлял собой гигантскую свалку истории флота Ареала, собранную патриотами навигаторской школы.

Матлин не сразу понял, как именно они преодолели расстояние до парка, не выходя в космос и как именно они оказались в совершенно другой зоне, не выходя из парка.

— Запомни, — начал свой первый урок Суф, — весь флот Ареала делится на три части: КМы, БКМы и весь остальной хлам, именно его мы будем изучать, а пользоваться будем КМами там, где они есть. А там, где их нет, — тебе делать нечего.

Суфов «хлам», составлявший смысл его существования, классифицировался по следующему принципу: локальный транспортный парк, используемый в пределах зоны для всяких узких специализаций — каста неприкасаемых, ни один уважающий себя навигатор до этого барахла не снизойдет. Далее следует исследовательский скоростной флот без ограничения дальности, который делится на «болфы» и «не болфы», что несколько хуже, но, с другой стороны, дает больше простора инженерной фантазии. А уж затем только базы, платформы, транспортеры: навигационные, коммуникационные, астрофизические и прочие, а также суперболфы универсальные и пилотируемые, на которые невозможно даже посмотреть снаружи — они все равно невидимы. На таких болфах могут находиться лишь навигаторы с десятым уровнем допуска, пассажиров на них не бывает. Все это хозяйство используется в основном в диких районах ареала и вблизи фактур.

Изучая схемы конструкций, Матлин решил для себя загадку той самой сферы двухметровой толщины, опоясывавшей центральный холл его корабля. Это оказался всего лишь блок крепления отсеков. Внутренний «шарик» мог бы продолжить полет совершенно самостоятельно, отстегнув отсековую оболочку, на которую, кстати, благодаря такому же приспособлению, можно было бы накрутить сверху еще с десяток сфер-этажей. Пульт управления на корабле такого класса располагался в отсеке-дублере, о существовании которого Матлин и не подозревал. Пульт извлекался наружу элементарным поворотом площадки пола, делящего внутренний шарик на две половины. Градус поворота площадки означал возможности управления — степень самоконтроля корабля и его доверия пилоту. Само собой, что в бытность Матлина на корабле, площадка не сдвинулась ни на градус.

Болфы и «не болфы» принципиально отличались друг от друга лишь своими методами работы — конструкторским решением. Болфы были новым универсальным поколением летательных аппаратов, в основу которых были заложены принципы движения в системе БКМов. Суть этих принципов разъяснять аборигену Матлину все равно не имело смысла. Его аборигенова задача заключалась в том, чтобы уметь программировать простейший полет, правильно обращаться с бортовым компьютером и не слишком шарахаться от навигационных карт, если с таковыми придется иметь дело, — хотя бы уметь сориентироваться в своем местонахождении.

Суф искренне не понимал, как могло получиться, что в ЦИФе не смогли вычислить исторических координат живого натурала. «Здесь что-то не так, — утверждал он, — такого быть не может. Голову морочат». И обещал помочь при удобном случае выяснить, что у них на уме.

За неделю работы в парках они просмотрели несколько сот наиболее часто используемых кораблей во всех возможных ракурсах. Суф долго и с удовольствием рассказывал о своих изобретениях, которые, в конце концов, не выдержали конкуренции даже с самыми древними моделями флота Ареала; о принципах энергетики сверхслабых полей, которые открыли новые подходы к энергетике и использованию сверхскоростей, еще когда-то… давным-давно. Но Матлин мало что понимал и с трепетом ждал начала практического курса пилотажа, когда Суф выведет его в открытый космос и поставит «за штурвал». Но Суф, вместо этого, переключился на программирование полета, навигационные маршруты и зоны, в которых можно лететь и в которых нельзя лететь, потому что, не умея, можно долететь до неприятностей. Физическая структура ареала находится в движении и местами ведет себя коварно — залетев в такую зону, можно никогда из нее не выбраться. Но у всякой подлости существует обратная, полезная сторона: есть зоны, которые существенно упрощают и ускоряют полет. Поэтому зона в навигации — дело номер один, и, если не имеешь в этом деле чутья или опыта, будь любезен, подключись к «навигатору» и к управлению не прикасайся. «Навигатор» тебя худо-бедно, да вывезет. Поэтому действовать следует так: вызываешь «навигатор» (это общая программа, действует в любой точке ареала, за исключением некоторых специфических зон) и сообщаешь, куда тебе надо; ждешь, пока он загрузит программу, просматриваешь на панораме процесс загрузки и, если у «навигатора» возникнут уточняющие вопросы, отвечаешь на них. Когда все готово — запускаешь работу программы и свободен.