— И куда же подевались ваши доктора?

— Умерли, конечно. Не бойтесь, это не заразно.

Мидиан оторвал себя от ступеньки, но понял, что поспешил и остался наблюдать события с расстояния.

— Знаешь что, дядя Эф, — мальчик убрал с колен морду Макролиуса и приблизился к телу отца, — будет все-таки лучше, если разбужу его я.

Сушеные конечности старца дернулись, как только Ладо прикоснулся к его лицу. Эф с Бахаутом попятились в стороны. Прижавшись губами к уху старца, мальчик прошептал что-то и, подождав, повторил еще и еще раз…

— Если он закодирован, — советовал Эф, — не торопись. Надо вспомнить каждый звук досконально точно.

— Папа не закодирован, — объяснил Ладо. — Он недоверчив. Предание гласит, что трое пришельцев, пройдя ураган, встанут у порога гробницы. С тех пор сколько пришельцев к нам ни залетало, каждый злоупотреблял преданием, чтобы разбудить его.

— Разве нас не трое? — спросил профессор.

— Трое, — согласился мальчик.

— Разве мы не пришельцы?

— Но папа знает, что у порога гробницы может стоять только аркар.

Мидиан сделал еще одну попытку возвыситься над ступенькой, приблизился к Ладо и задрал дырявый рукав фуфайки, под которым едва различимые линии царапин образовывали буквы неизвестного алфавита.

— Скажи своему отцу, что это слово я срисовал с камня там, где могут стоять только аркары.

Мальчик опять склонился над изголовьем отца, и тощие конечности мумии снова дернулись.

— А если он не поверит, — добавил Мидиан, — я отнесу его туда сам. Ты разбуди, а уж мы найдем способ убедить его.

— Не получится, — ответил Ладо. — Папа не понимает вашего языка. Вы не сможете говорить без переводчика.

Идея так называемого самоконтроля, упомянутого еще в «Первой тетради», подводит черту под практическим разделом АГ! Это значит, что проблемы, решенные на техническом уровне, переходят в разряд гуманитарных. Действительно, синтез временной и пространственной агравитации справляется с любой практической задачей, напрочь пренебрегая этическими традициями. Самое время для заповеди: не убий самого себя, прежде чем родился. Тем более что после такого акта вандализма возмездия не наступит. Это как с «петлей навигатора» — одним двойником больше.

Проблемы с действующим антигравитантом тем не менее возникли и имели гораздо более глубокий этический смысл, нежели изощренное аутодафе. Первые признаки глобальных проблем стали очевидны, когда техническая сторона проекта была досконально проработана и астариане, имея печальный опыт Хаброна, обратили внимание на очевидную аномалию привычной картины мира. При универсальном, всеобщем и обязательном взаимодействии и взаимосвязи всего на свете между собой, даже вещей, совершенно далеких и внешне безразличных друг к другу, оркариумные пустоши ареала оказались натурально индифферентны в отношении внешнего мира. Оркапустошь в статичном состоянии не имела ни малейших признаков контакта с природой ареала, а для гипотетического наблюдателя изнутри этой самой природы не существовало вообще. Единственное, с чем она взаимодействует, это с себе подобными образованиями. И только благодаря этому взаимодействию держится в рамках, не позволяя себе хаотически блуждать по обитаемой зоне, стращая обывателей. Но тенденция к блужданию есть, и в критический момент взаимосвязь пустошей активизируется, пропуская по кругу молниеносный силовой импульс. О природе этого явления пойдет речь.

В древние времена, когда Ареала как цивилизации еще не было и в проекте, не было техники и связи; когда искусственные инфополя еще не начинали формироваться, а об естественных некому было догадываться, жила-была на белом свете одна философия, умозрительная и безобидная. Без авторства и места рождения, бог знает, каким способом проникшая затем в Книги Искусств. Называлась она диалектикой, но, в отличие от нашего трехглавого диамата, закаленного в классовых битвах, исповедовала один-единственный постулат, который впоследствии получил название «диалектики антипода», или, проще говоря, «зеркальности мироздания». Суть его в том, что каждая вещь реального мира, в безумном разнообразии форм, имеет свой зеркальный антипод, полностью противоположный по свойству, содержанию, способу воплощения и так далее; что мир состоит из множества субстанций, разделенных невидимой зеркальной гранью, и будто бы из этих граней выстроено равновесие бытия. Именно они, а не формы физической природы составляют основу живого мироздания.

Так вот, импульс, связующий оркапустоши воедино, действует именно так, как предписано древними мудрецами, соблюдая абсолютную противоположность понятиям цивилизации о логике физических процессов. Изолированные участки «чистого пространства» порождают антипод — чистый временной абсолют, динамику неизмеримой мощности, которая в физической природе дает эффект силового импульса, простреливающего ареал. Парадокс явления заключается в том, что скорость прострела невычислима, диаметра «коридора», даже минимально, также нет, поскольку нет физического пространства, и о траектории импульса, как о свершившемся факте, можно судить лишь по реакции объектов, расположенных вблизи. Может быть, «зеркальная» диалектика, как любая философская теория, там и сям логически уязвима, но на примере оркапустошей попадает в самую суть. Теория утверждает, что пространство есть зеркальное отражение времени, а время — зеркальное отражение пространства, и это оказывается единственным исчерпывающим объяснением процесса. Убери одно — и остальное рухнет, потеряв равновесие. Возможно, «зеркальная» теория выжила благодаря своей безобидной натуре и непорочной красоте. Но, как говорится, дождалась своего часа и всем показала.

Что же увидели здесь теоретики антигравитантов? Они прикинули «дебет к кредиту» и выяснили, сколько пространственных искажений могли вызвать их ученые опыты, начиная с первых испытаний аннигилятора. И сколько скрытых временных диспропорций способна вызвать элементарная фаза акселерации по ту сторону зеркальной грани. Слегка ужаснулись. Но где, как и в чем это может проявиться, понять не смогли. Зато растолковали смысл циклических провалов на траектории работы импульса. Когда, под воздействием временного потока, полностью или частично исчезает физическая структура. Реальное пространство не выдерживает такой нагрузки и «слетает с оси», выбивается из ритма АДФС. Иными словами, уходит в провал матричного пространства.

Это в теории. На практике же творится полная ахинея. Толком разобраться в природе импульсных коридоров пока не удалось. Слишком редкое явление природы, мала вероятность столкнуться с ним. Только инженеры связи взяли моду списывать на импульсные помехи плоды своего разгильдяйства. Их послушать — весь ареал сплошь пронизан импульсными коридорами, и не какими-нибудь, а постоянно действующими. А БФЗ — не что иное, как мощнейший катализатор «провальных» импульсов. Возможно, навигаторы осведомлены в этих вопросах лучше остальных, и то лишь в рамках техники безопасности. Чтобы не прокладывать транзитные ветки в зоне вероятного прострела. На уровне обыденного сознания об этих коридорах сложено множество мистических небылиц: будто это естественные разрывы ЕИП, чреватые цепными процессами обнуления информации, или противоестественные надломы оси мироздания, на которой держится суетное бытие.

Более-менее научное осмысление импульсного феномена началось лишь в период компетенции орканейтралов. Эти существа предприняли серию опытов в «прострельных» зонах. А именно: нашли способ проводить сквозь импульс физические объекты — черные ящики, обладающие колоссальным запасом прочности. Результат получился удивительный. Каждый такой «болид» по возвращении имел собственную реальную историю событий, не связанную с функцией реального времени. Каждый «болид» пересекал эту функцию в самых неожиданных координатах. Но самое главное, что для этих «болидов» наша f(РВ) оказалась вовсе не реальной, а самой что ни на есть банальной производной, суррогатом их собственной функции, которая в теории АГ! получила название «манустральной» — f(М).