Вечером 12 сентября 1826 года каменотес по имени Уильям Морган томился в тюрьме города Канандайгуа, штат Нью-Йорк, где его держали за якобы имевшийся долг в два доллара. Морган был подвергнут преследованиям со стороны местных властей и таинственных толп начались с тех пор, как он взялся опубликовать тайные ритуалы масонства. Его дом в соседней Батавии был разграблен в поисках рукописи. Попытка сжечь магазин, где его работа ожидала печати, была сорвана. Двумя днями ранее он и его печатник были доставлены в эту тюрьму по сфабрикованному обвинению. Печатник был освобожден мировым судьей, и Морган ожидал, что его тоже отпустят, как только будет рассмотрено его дело. Неожиданно заключенный узнал, что кто-то заплатил за него залог. Морган оказался отпущен под стражу незнакомцами, которые затолкали его в ожидающую карету. «Убийство! Убийство!» — кричал он. Больше бывшего масона-отступника никогда не видели живым.

Расследованию исчезновения Моргана на каждом шагу мешало прикрытие со стороны стратегически важных масонов. Хотя его жена и дантист опознали частично разложившееся тело, три дознания так и не вынесли официального заключения. Присяжные были набиты масонскими братьями; обвиняемые в заговоре скрывались, не давая показаний. В конце концов шериф округа Ниагара отсидел тридцать месяцев за свою главную роль в заговоре с похитителями, но в остальном обвинителям почти нечего было предъявить после двадцати судебных процессов. Однако выяснилось достаточно, чтобы общественность возмутилась, а масонский орден (лидеры которого никогда не осуждали преступления, совершенные против Моргана, и не отделяли орден от преступников) был сильно дискредитирован.[641]

Масонство, завезённое в Америку из Британии в колониальные времена, было важной силой в молодой республике. Его члены составляли своего рода республиканскую элиту, среди которых выделялись Бенджамин Франклин и Джордж Вашингтон. Международное масонское братство удовлетворяло потребности в статусе, доверии и столичной утонченности в аморфном новом обществе; его иерархии и тайные ритуалы предлагали измерение, которого не хватало в суровой простоте большей части американского протестантизма. Масонство пропагандировало ценности Просвещения и новые стандарты вежливости. Его символы — пирамида и глаз — были включены в Большую печать Соединенных Штатов. Его церемонии украшали многие общественные мероприятия, включая открытие Капитолия Соединенных Штатов и строительство канала Эри. Но в эпизоде с Морганом масонские обязательства по сохранению тайны и взаимопомощи привели к катастрофическим последствиям. Конечно, в краткосрочной перспективе масонское братство преуспело, защитив своих членов от судебного наказания и не позволило Моргану опубликовать все ритуалы, кроме ритуалов первых трех степеней, которые появились в печати через месяц после его исчезновения. Но, как показал новейший историк американского масонства, «оно проиграло большую битву в суде общественного мнения». В течение десятилетия после «дела Моргана» тысячи братьев покинули орден, а сотни лож закрылись. Хотя после Гражданской войны масонство восстановило свою численность, оно так и не вернуло себе того влияния, которое имело в первые пятьдесят лет независимости.[642]

Реакция против преступления Моргана и (более того) его сокрытия привела к формированию антимасонского движения. Обеспокоенные граждане требовали судебного расследования исчезновения Моргана и больше информации о масонстве. Но антимасонские ораторы подвергались преследованиям, а их издательства — гонениям со стороны местных властей, принадлежавших к ордену. Масоны и антимасоны срывали собрания друг друга и подвергали вандализму имущество друг друга. Вскоре конфликт приобрел политическое измерение. Поскольку эпизод с Морганом произошел на западе штата Нью-Йорк, антимасонское движение возникло в районе, где ДеВитт Клинтон, Народная партия и Джон Куинси Адамс пользовались большой поддержкой. Президент Адамс и его нью-йоркский руководитель предвыборной кампании Турлоу Вид проявляли явную симпатию к антимасонам; Мартин Ван Бюрен и его регентство в Олбани, напротив, относились к движению как к угрозе. Губернатор Клинтон, видный активный масон, не мог позволить себе оттолкнуть антимасонов и придерживался тонкой линии, в основном оставляя проблему на усмотрение местных властей. Эндрю Джексон был масоном, как и несколько лидеров республиканцев Адамса, включая Генри Клея. В конце концов, антимасонское движение организовалось как третья партия, но поддержало Адамса в президентской гонке 1828 года. Партия избрала членов в законодательное собрание Нью-Йорка и распространилась в соседних штатах, в частности в Пенсильвании, Огайо, Вермонте и Массачусетсе.[643]

Антимасоны стали первой третьей партией в американской истории. Организовавшись как политическая партия, антимасонство разработало политический имидж и позиции по другим вопросам. Участники считали себя восстановителями морального порядка и прозрачной демократии, защищая маленьких людей от тайной кабалы, связанной с машинной политикой. Антимасонство апеллировало к тем же настроениям, которые способствовали росту демократизации американской политики, например, отмена имущественного ценза при голосовании и всенародное избрание выборщиков президента. Антимасоны использовали возможности влияния на общественное мнение, открывшиеся с ростом печатных СМИ. Будучи наиболее сильным в сельских районах и небольших городах, их движение питало провинциальную подозрительность к ценностям метрополии и высшего класса (масонство было наиболее сильным в городах). В своё время и впоследствии антимасонов обвиняли в фанатизме, демагогии и «параноидальных заблуждениях».[644] Представляется более точным рассматривать их как реакцию на реальные провокации и возрождение традиции участия населения в политической жизни, восходящей к Американской революции и английским «содружествам». Антимасоны часто поддерживали фермеров-арендаторов в борьбе с помещиками. Они приветствовали участие женщин в своём движении, противопоставляя его масонству, которое в то время было полностью мужским (когда в 1852 году масоны создали свою собственную женскую ветвь, Орден Восточной Звезды, это помогло снять критику). Многие антимасоны со временем перешли в антирабовладельческую организацию. Антимасонство останется заметной силой в американской политике на долгие годы.[645]

Несмотря на попытки историков соотнести антимасонство с экономическими интересами, на самом деле это движение пересекало экономические границы. Антимасонов объединяла идеологическая приверженность демократии и протестантскому христианству, среди них были как горожане из среднего класса, так и бедные фермеры, жители как процветающих, так и приходящих в упадок районов, как недавно заселенных, так и давно обосновавшихся. Во многом это движение стало политическим следствием евангелических религиозных пробуждений, охвативших самые разные конфессии.[646] Антимасоны называли своё дело «благословенным духом». Они обвиняли масонство в развращении христианства, в том, что оно фактически является конкурирующей религией. Они демонстрировали некоторую преемственность с саббатарианской оппозицией воскресным почтамтам, хотя антимасонство пользовалось более широкой поддержкой. Антимасонство представляло собой христианскую низовую версию импульса к «улучшению».