Эта книга создавалась долгое время, и многие люди помогали в её создании. Я хотел бы поблагодарить Питера Джинна, Сьюзан Фербер, Джоэллин Аусанку, покойного Шелдона Мейера и покойного С. Ванна Вудворда за их доверие и мудрые советы.

Дэвид Кеннеди, главный редактор Оксфордской истории Соединенных Штатов, читал мои черновики с терпением, вниманием и проницательностью. Джеймс Макферсон, Дэниел Феллер и Ричард Р. Джон прочитали всю длинную рукопись, сделали ценные замечания и уберегли меня от многих ошибок. Непревзойденные знания профессора Джона о революции в области коммуникаций оказались незаменимыми. Ряд ученых щедро делились своими знаниями по отдельным вопросам: Джойс Эпплби, Габор Боритт, Майкл Холт, Наоми Ламоро, Марк Нили, Бербера Пакер, Уильям Пенкак, Дональд Рэтклифф, Тимоти Робертс, Кэтрин Киш Скляр, Конрад Райт-младший и Джон Ю. Конечно, я несу ответственность за все возможные недостатки — тем более что я не всегда следовал полученным советам.

Гранты на поддержку исследований, позволивших написать эту книгу, были получены от Американского института Ротермира при Оксфордском университете, Академического сената Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, Института углубленного изучения религии при Йельском университете, Исследовательского центра Белладжио Фонда Рокфеллера и стипендии имени Р. Стэнтона Эвери при библиотеке Хантингтона. Неизменное гостеприимство Хантингтона и любезность его сотрудников создали идеальные условия для исследовательской и писательской работы. В течение счастливого десятилетия я наслаждался обществом и интеллектуальным стимулированием магистра и стипендиатов колледжа Святой Екатерины, Оксфорд. На протяжении многих лет в число талантливых научных сотрудников входили Мартин Мина и Ребекка Уэбб в Оксфорде, Джулия Орт в Йеле, Майкл Боттомс, Майкл Хокинс, Ребекка Худ, Сьюзен Ким, Энн Лескули и Ричард Лестер в Калифорнийском университете. Фредди ЛаФемина помогал в критический момент. Индия Купер — идеальный редактор.

Сандра Шамвей Хау и Стивен Уолкер Хау читали рукопись глава за главой по мере того, как я её писал, и в течение долгого времени давали комментарии и поддерживали.

В 1844 году, ближе к концу периода, о котором идет речь в этом томе «Оксфордской истории США», Ральф Уолдо Эмерсон провозгласил: «Америка — страна будущего. Это страна начинаний, проектов, обширных замыслов и ожиданий». Эмерсон выразил общее мнение в ту эпоху, которую можно назвать национальным отрочеством Америки. За два с небольшим поколения, прошедших с момента основания, молодая страна раскинула свои владения до гребня Скалистых гор и была готова утвердить свой суверенитет вплоть до Тихоокеанского побережья. Американский народ, с вожделением удваивающий свою численность каждые два десятилетия, без смущения мечтал об экстравагантных утопиях, как духовных, так и светских. Их экономика, подпитываемая такими поразительными новыми технологиями, как телеграф и железная дорога, бурно развивалась. Их церкви сотрясало возрождение, а их политическая система давала миру захватывающий урок возможностей массовой демократии.

Однако Америка Эмерсона уже была страной с прошлым. Её история таила в себе как опасности, так и надежды — не в последнюю очередь это касалось пагубного наследия рабства, морального возмущения, которое высмеивало претензии республики на роль образца социального и политического просвещения и в конечном итоге угрожало самому выживанию нации.

Книга Что сотворил Бог рассказывает о переломном моменте в этой истории. Он открывается на ироничной и пророческой ноте: легендарная победа Эндрю Джексона над многочисленными британскими войсками в битве при Новом Орлеане в 1815 году. Ироничная потому, что битва произошла примерно через две недели после того, как британские и американские делегаты подписали официальный мирный договор в Генте, Бельгия. Пророческая, потому что, как убедительно доказывает Дэниел Уокер Хау, победа была обусловлена не столько отвагой одетых в пряжки жителей глубинки, прославленных в песнях и баснях, сколько методичной стрельбой артиллерийских батарей генерала Джексона, стрелявших из пушек американской ковки, которые были одним из первых плодов надвигающейся промышленной революции, чья набирающая силу сила преображала бесчисленные сферы жизни страны.

Как гласит его подзаголовок, трансформация — центральная тема захватывающего повествования Хау. Немногие периоды американской истории были свидетелями столь разнообразных, глубоких и долговременных перемен, как три десятилетия после войны 1812 года. Немногие историки объясняли их так полно, убедительно и красочно, как Хау.

Не в последнюю очередь эти изменения изменили саму природу политики в Соединенных Штатах и за их пределами. Американцы в эту эпоху стали первыми людьми, которые приняли всеобщее избирательное право для белых мужчин, создали массовые политические партии и изобрели институты и методы демократии для нации размером с континент. Зачастую буйное зрелище американской демократии в эту эпоху очаровало весь мир, в том числе и блестящего молодого француза Алексиса де Токвиля. После девяти месяцев путешествия по Соединенным Штатам Эндрю Джексона в 1831–32 годах он писал: «Признаюсь, что в Америке я увидел больше, чем Америку; я искал там образ самой демократии с её наклонностями, её характером, её предрассудками и страстями, чтобы узнать, чего нам следует опасаться или надеяться на её прогресс» (Democracy in America, Everyman’s Library, 14).

Не меньшая амбициозность движет богатым по текстуре рассказом Дэниела Хау. Как и у Токвиля, его глубочайшей темой является не просто политика — хотя последующие страницы в полной мере отражают бурные и значимые политические события той эпохи, — а весь спектр экономических, технологических, социальных, культурных и даже психологических изменений, которые начали формировать ярко выраженную американскую национальную идентичность. Хау использует впечатляющие знания современной науки для объяснения таких разных тем, как зарождение феминизма и аболиционизма, Миссурийский компромисс и Мексиканская война, разработка доктрины Монро и столкновение с Великобританией из-за Орегона, возникновение партий вигов, свободных почвенников и республиканцев, революция «Одинокой звезды» в Техасе и золотая лихорадка в Калифорнии; секционная дифференциация американской экономики; ускорение темпов механических и культурных инноваций, не в последнюю очередь повлиявших на организацию домашнего хозяйства и жизнь женщин; и появление характерной американской литературы в произведениях таких писателей, как Эмерсон, Генри Дэвид Торо, Джеймс Фенимор Купер, Маргарет Фуллер, Фредерик Дугласс и Уолт Уитмен.

С необыкновенной ловкостью Хау рассказывает удивительную историю американской религии в этот период становления, когда Второе Великое пробуждение вызвало ревущие евангелические возрождения и даже породило новую религию мормонизма. Действительно, мало кто из писателей так чутко исследовал как социальные, так и доктринальные аспекты удивительных событий, которые раскалывали американский протестантизм на бесчисленные секты, последствия которых сохранились до наших дней.

«Что сотворил Господь» Хау также с восхитительной ясностью излагает историю печально известной «Банковской войны» президента Эндрю Джексона и его ещё более печально известной политики насильственного переселения индейцев. В «Что сотворил Бог» искусно раскрывается огромное количество последствий банальной истории о том, что Джексон отправился на свою инаугурацию в 1829 году в конной повозке и покинул столицу в конце своего срока восемь лет спустя на поезде, — и это свидетельствует о том, что за время пребывания у власти одного президента «транспортная революция» стала одним из главных достижений эпохи.