Завоевание Мексики Соединенными Штатами обернулось более длительной, тяжелой и дорогостоящей борьбой, чем ожидали политики, спровоцировавшие конфликт. Хотя численность армий была невелика, число жертв в них было велико. Война с Мексикой была точно названа самой смертоносной из всех, в которых когда-либо участвовали Соединенные Штаты: Один американский солдат из десяти погибал менее чем за два года службы, почти столько же становились нетрудоспособными и отправлялись домой. На долю болезней приходилось семь восьмых смертей. Живя в тесноте, в антисанитарных условиях и употребляя нечистую воду, солдаты часто становились жертвами дизентерии, вшей и инфекционных заболеваний. Регулярные войска пострадали меньше, чем добровольцы, так как они понимали важность чистоты лагерей и хорошо приготовленной пищи, к тому же все они были привиты от оспы. В итоге война обошлась Соединенным Штатам в 12 518 жизней и почти сто миллионов долларов.[1791] Мексика потеряла гораздо больше жизней и понесла значительные экономические и социальные потери. Хотя по сравнению с Гражданской войной общие потери выглядят небольшими, в то время они не казались незначительными, и американскую общественность не успокаивал тот факт, что потери мексиканцев были выше.
Ранняя победа Тейлора над более многочисленной армией, которая хорошо выбрала позицию, положила впечатляющее начало войне его страны с Мексикой. На протяжении всего конфликта вооруженные силы США демонстрировали превосходное стратегическое планирование, тактическое руководство, техническое мастерство и мужество. Оккупация огромной территории Мексики сравнительно небольшой армией менее чем за два года стала удивительным военным подвигом. Масштабы этого военного достижения никогда не были полностью оценены, потому что американцы предпочитали верить, что их национальная экспансия произошла автоматически, как исполнение неизбежной и явной судьбы. Как только война с Мексикой закончилась, она была легко забыта вместе с ожесточенными партизанскими разногласиями, которые она вызвала среди самих американцев.
II
Хотя президент Полк ссылался на опасность для войск Тейлора, добиваясь от Конгресса скорейшего объявления войны, после начала войны он не проявил к ним особого интереса. Как он изложил свои планы кабинету министров 30 мая 1846 года, они предусматривали быстрый захват Альта-Калифорнии и Нуэво-Мексико, после чего вскоре будет заключен мирный договор на основе uti possidetis, по которому Соединенные Штаты навсегда сохранят за собой то, что было занято их армиями.[1792] Из двух мексиканских провинций Калифорния была гораздо важнее для американских политиков.
Ещё в июне 1845 года министр военно-морского флота Бэнкрофт направил коммодору Джону Д. Слоуту из Тихоокеанской эскадры в Гонолулу приказ занять Сан-Франциско сразу после начала войны с Мексикой. В том же месяце капитан Джон К. Фремонт возглавил военную экспедицию по суше на запад из Сент-Луиса. Если бы началась война, и флот, и армия были бы готовы к действиям в Калифорнии.[1793] Квалификация Фремонта для его деликатной миссии включала в себя большой опыт работы на Диком Западе, способную, энергичную жену Джесси Бентон Фремонт и политическое влияние её отца, сенатора Томаса Харта Бентона. Капитан также обладал сильным чувством собственной судьбы и талантом публичности. После пересечения Скалистых гор и Большого Бассейна он и его партия поразили мексиканские власти в Калифорнии, где 10 декабря Иоганн Саттер радушно принял их в своём поместье под названием Новая Гельвеция. К двадцать седьмому числу Фремонт добрался до Монтерея и встретился там с консулом США Томасом Оливером Ларкиным. Ларкин, как всегда склонный к конспирации, получил «представление о том, что определенные лица замышляют великие планы, которые должны быть осуществлены».[1794] Фремонт заверил мексиканцев, что он просто проводит разведку и скоро отправится в Орегон. Когда 8 марта его шестьдесят два вооруженных и плохо воспитанных посетителя все ещё оставались, подозрительные власти приказали им уйти. Фремонт сначала пытался нарушить приказ, а затем очень медленно двинулся на север. По пути они расправлялись с индейцами.[1795] Через два месяца они достигли озера Кламат, расположенного за границей между Калифорнией и Орегоном.
17 апреля 1846 года в Монтерей прибыл американский военный корабль с лейтенантом морской пехоты Арчибальдом Гиллеспи и секретными инструкциями из Государственного департамента для Ларкина и Фремонта, датированными октябрем предыдущего года — курьер прибыл через Мехико, Мазатлан и Гавайи. В письмах Ларкин был назначен конфиденциальным агентом, и ему предписывалось заверить всех потенциальных повстанцев в Калифорнии, что «они будут приняты как братья», если они захотят последовать примеру Техаса и добиться аннексии Соединенными Штатами. Администрация выразила особое желание упредить любую британскую интервенцию в Калифорнии.[1796]
(Полк был не единственным, кто считал, что Калифорния может заинтересовать британцев. Отчаянно нуждаясь в деньгах для подготовки к войне с Соединенными Штатами, президент Паредес предложил заложить Калифорнию Британии в обмен на кредит. Если бы британцы приняли это предложение, мечта американского президента о приобретении Калифорнии превратилась бы в кошмар. По иронии судьбы, ревностное стремление Полка заполучить Калифорнию едва не привело к её потере).[1797]
Консул Ларкин с готовностью принял своё новое назначение, и Гиллеспи поспешил на север, догнав Фремонта 8 мая. Морской пехотинец доставил свой пакет и рассказал Следопыту о последних разведданных и сплетнях, среди которых, несомненно, было и то, что Ларкин сказал Хосе Кастро, коменданту Монтерея: «Наш флаг может развеваться здесь через тридцать дней». В своих мемуарах Фремонт утверждал, что узнал, что «овладение Калифорнией было главной целью президента». В конце разговора Фремонт пришёл к выводу, как он выразился, что «мой час настал».[1798] Он повернулся и направился на юг, чтобы поднять восстание в Калифорнии. Ни фактические приказы Фремонта, ни другие сообщения, переданные ему Гиллеспи, так и не стали известны, поэтому мы не знаем, следовал ли он своим инструкциям или вышел за их рамки. Возможно, правительство оставило двусмысленность и ожидало, что Фремонт будет читать между строк. Роль решительного военного лидера на границе, действующего с неясными официальными полномочиями — роль Джексона во Флориде и Роберта Стоктона в Техасе — была повторена Фремонтом в Калифорнии. Современники признавали эту модель. Действительно, многие филистерские экспедиции пытались захватить чужую территорию силой оружия без каких-либо полномочий со стороны правительства США (как это происходило в течение многих лет в Никарагуа, на Кубе, в Техасе, Канаде и Флориде).[1799]
В 1846 году население Альта Калифорнии насчитывало около пятнадцати тысяч человек, не считая гораздо большего числа коренных американцев, которые жили в соответствии со своей культурой и в основном сохраняли нейтралитет в войне (хотя некоторые сражались за или против Фремонта). Всего около восемисот человек из них были американского происхождения, большинство из них прибыли совсем недавно.[1800] С безрассудной смелостью, которая была характерна для всей его жизни, молодой капитан Фремонт рассчитывал совершить успешную революцию на основе этих восьмисот человек. Хотя никто в Калифорнии ещё не знал, что между Соединенными Штатами и Мексикой началась война, все знали достаточно, чтобы считать это вероятным. Команданте Кастро начал наводить справки об иностранных поселенцах без документов, и хотя он щедро раздавал разрешения на проживание, некоторые эмигранты из США стали опасаться выселения. Ободренная присутствием Фремонта и, вероятно, подстрекаемая им, группа этих поселенцев украла около сотни лошадей, предназначенных для Кастро, а затем 14 июня похитила видного землевладельца и отставного генерала Мариано Вальехо, продержав его в плену два месяца, несмотря на то, что он был лучшим другом американцев среди калифорнийцев. На следующий день повстанцы захватили город Сонома и подняли флаг с грубо изображенным на нём медведем гризли. Отбившись от ополчения Кастро, назвав Фремонта своим лидером и расстреляв испанские пушки XVII века в необорудованном замке Сан-Хоакин с видом на Золотые ворота, «Медвежьи флаги» устроили себе праздник в Сономе на Четвертое июля. По настоянию Фремонта они провозгласили независимость Калифорнии, затем прослушали чтение Декларации Джефферсона (неизменная черта американских празднований Четвертого июля в те дни) и — будучи в Мексике — станцевали фанданго.[1801]
