Низовое движение протеста, организованное Эвартсом и Бичером, преуспело в определении удаления как моральной проблемы. Оно пробудило в политиках, выступавших против Джексона, менее морально настроенных, чем Фрелингхейзен, понимание того, что они могут противостоять президенту. Генри Клей, который в начале своей карьеры выражал мало симпатии к индейцам, теперь решил встать на их сторону.[843] Поскольку оппозиция ссылалась на моральные принципы, администрация была вынуждена найти собственные филантропические аргументы. Индейцам, возможно, будет лучше на Западе, вдали от алкоголя и заразных болезней белых. Там, утверждала администрация, индейцы смогут спокойно стать «цивилизованными». Одним из представителей администрации, отстаивавших этот аргумент, был Айзек Маккой, бывший баптистский миссионер, который теперь был правительственным землемером на индейских землях. Баптистский миссионерский совет и деноминационный орган отвергли заявления Маккоя.[844] Многие сторонники удаления, особенно южане, презирали использование филантропического аргумента. «Я не верю, что это переселение ускорит цивилизацию племен», — заявил своим коллегам Джон Форсайт из Джорджии, ныне сенатор. «С таким же успехом можно ожидать, что дикие животные, которых невозможно приручить в парке, будут одомашнены, если выпустить их на волю в лес». Попытка администрации заручиться поддержкой населения в деле удаления на филантропической основе быстро сошла на нет.[845]

Чтобы мобилизовать поддержку в Конгрессе, администрация полагалась не столько на убедительные аргументы, сколько на партийную лояльность, хотя это все ещё было новой концепцией в стране, не так давно вышедшей из Эры добрых чувств. Жалуясь на то, что их оппоненты руководствуются в первую очередь партийными соображениями, руководители администрации не скрывали своей решимости превратить поддержку удаления в проверку преданности президенту. Несмотря на ораторское искусство Фрелингхейзена, джексонианское большинство в Сенате приняло законопроект об удалении по партийной линии 28 против 19. В Палате представителей все оказалось иначе. Представители, избранные как сторонники Джексона из округов, где было много квакеров, конгрегационалистов или пресвитерианцев Новой школы, оказались под неловким перекрестным огнём. Трудность, с которой конгрессмены-северяне смирились с предательством договорных обязательств, усугублялась их страхом за будущее внутренних улучшений. Устранение индейцев будет стоить дорого, а Джексон заявил, что хочет списать государственный долг. Даже если бы правительство избежало пограничных войн, деньги, потраченные на выкуп племен, сбор их членов и перевозку за сотни миль, не могли бы быть использованы для внутренних улучшений. Озадаченные этими проблемами, конгрессмены-джексонианцы с севера в большом количестве покинули свои ряды. Законопроект об удалении индейцев едва прошел Палату представителей, 102 против 97, при этом 24 джексонианца проголосовали против, а ещё 12 не голосовали. На некоторых предварительных проверках голоса были ещё ближе, и спикеру Эндрю Стивенсону пришлось трижды нарушать равенство голосов. В последнюю минуту администрации удалось заставить трех колеблющихся пенсильванских демократов вернуться к партийной линии и спасти законопроект. Голосование имело ярко выраженный секционный аспект: рабовладельческие штаты проголосовали за отмену 61 против 15; свободные штаты выступили против 41 против 82. Если бы не положение о трех пятых, усиливающее власть рабовладельческих интересов, «Устранение индейцев» не прошло бы. Однако секционность определяла не столько позиции, сколько политическую лояльность и моральные ценности. Трансаппалачский Запад отнюдь не демонстрировал твёрдой поддержки законопроекта; его конгрессмены проголосовали 23 раза «за», 17 — «против». Среди тех, кто выступал против, был пограничник из Западного Теннесси по имени Дэви Крокетт, который охарактеризовал законопроект как «угнетение с местью». Как и большинство критиков «Устранения индейцев», Крокетт впоследствии стал постоянным противником Джексона. Президент подписал закон об удалении индейцев 28 мая 1830 года.[846]

Джексон не терял времени на реализацию своей любимой меры. Пока внимание нации было приковано к Джорджии и чероки, он отправил свого доверенного друга Джона Коффи и военного министра Итона в Миссисипи, чтобы добиться удаления чокто. Начатые ими усилия привели к заключению договора на ручье Танцующий Кролик 27 сентября 1830 года, вопреки желанию большинства племени, путем исключения из переговоров белых советников индейцев и последующего подкупа избранных племенных вождей. Хотя некоторым чокто в лесах восточной части Миссисипи удавалось ускользать от внимания правительства до 1918 года (!), большинство было вынуждено переселиться в Оклахому. Первая большая партия чокто пересекла реку Миссисипи суровой зимой 1831–32 годов, и французский наблюдатель Токвиль отметил тяготы их перехода.[847]

Хотя некоторые из белых, назначенных руководить переселением, особенно кадровые армейские офицеры, были честными и добросовестными, другие были политическими назначенцами, стремящимися быстро разбогатеть. Финансовый аспект этого первого переселения смутил администрацию, поскольку изгнание чоктоу обошлось более чем в 5 миллионов долларов — на 2 миллиона больше, чем Джексон утверждал, что хватит на депортацию всех племен к востоку от Миссисипи. Высокая стоимость отражала бесхозяйственность и коррупцию, в то время как сами переселенцы часто становились жертвами скупости.[848]

Тем временем Джексон оказывал давление на остальные племена. Признав миссионеров главными противниками, он прекратил федеральное финансирование миссионерских школ. Администрация прекратила обещанные аннуитетные выплаты племени чероки и поместила деньги в эскроу до тех пор, пока племя не уйдёт.[849] Существующие договоры должны были оставаться в силе до тех пор, пока племена не дадут согласия на их изменение, и даже принятый Закон об удалении индейцев не предусматривал иного.[850] Но президент, далёкий от защиты существующих договорных обязательств США, оказался слишком готов передать федеральную власть на племенных землях штатам, когда бы они на неё ни претендовали. При его поддержке Алабама и Миссисипи последовали примеру Джорджии и распространили юрисдикцию штатов на своё коренное население. А в феврале 1831 года Джексон уведомил Сенат, что больше не будет применять Закон о сношениях с индейцами 1802 года — закон, защищавший индейские земли от вторжения посторонних. Томас Маккенни, осведомленный суперинтендант по делам индейцев, был протеже Кэлхуна, оставшийся от администраций Монро и Адамса, который был убежден, что удаление племен отвечает их интересам. Но когда он попытался проводить эту политику честно и с учетом прав коренных жителей, нетерпеливый Джексон уволил его в августе 1830 года.[851]

Чероки обратились за защитой в федеральные суды. Джорджия явно нарушала их права, гарантированные федеральным договором, который, согласно Конституции, должен быть «высшим законом страны». Наняв двух лучших конституционных юристов в стране, Джона Сержанта и Уильяма Вирта (который был генеральным прокурором при Монро и Адамсе), племя подало иск в Верховный суд США, «Нация чероки против Джорджии», чтобы запретить штату распространять на них свою власть. В марте 1831 года судьи проголосовали 4:2 за то, чтобы обойти этот вопрос стороной. Выступая от имени большинства, председатель Верховного суда Маршалл ясно дал понять, что сочувствует делу индейцев, но постановил, что чероки представляют собой «внутренне зависимую нацию» и не соответствуют определению суверенного «государства», имеющего право на подачу иска, по которому Верховный суд будет иметь первоначальную юрисдикцию.[852] Выражению «внутренне зависимая нация» суждено было повлиять на последующее федеральное законодательство об индейских племенах, но его первое использование позволило Суду избежать нежелательной конфронтации с властью штата и исполнительной властью. Возможно, на суд повлияло заявление Джексона, сделанное за месяц до этого, о том, что он не будет защищать чокто против штата Миссисипи в аналогичной ситуации. Джорджия уведомила о расширении своей юрисдикции, проведя суд и осудив в суде штата индейца по имени Корн Тассел за убийство другого индейца из племени чероки. Когда Верховный суд потребовал аргументов для апелляции, штат проигнорировал предписание и казнил заключенного. Тем временем сторонники крайних взглядов внесли в Конгресс законопроект об отмене раздела 25 Закона о судоустройстве 1789 года — закона, разрешающего Верховному суду рассматривать апелляции из судов штатов. Несмотря на поражение, законопроект, по-видимому, запугал суд, поскольку он не принял никаких мер в связи с дерзким поведением властей Джорджии.[853]