Вторую пару возглавил командир 1-й эскадрильи Алексей Пехов. На него ляжет основная работа в этой «командировке». Машин мало, расстояние – значительное. Единственное, что радует: не ждут немцы увидеть над конвоем истребители. Их «мессеры» и «фокки» такой дальности не имеют.
Взлетели сразу на северо-запад, следуем курсом 345° в сторону Шпицбергена. Через час пришло сообщение, что «Эмпайр Байрон» получил одну торпеду и экипаж оставляет судно. Тридцать одно судно осталось, а над Белым морем идет бой между самолетами, прикрывающими наш «грибочек», и «стодесятыми» «мессершмиттами», появившимися с востока. Операторы В-25G отработали отлично, четвертая эскадрилья довольна, но, вместо Ваенги, им приказали следовать в Белушью губу. Оттуда якобы ближе до точки роспуска. Ни фига не ближе! Петр на ключе передал на борт, в штаб СФ и в Москву РДО, в котором приказал следовать в Варламову губу. Точкой базирования для «грибка» станут Пумманки или Большая Волоковая губа.
Заняли эшелон 3, большинство «морских» самолетов немцев выше просто не летают. Аркадий, ведомый Алексея, забрался выше, на 6000: нам сверху видно все, ты так и знай. В 415 милях от берега обнаружили и атаковали U-boot, возле которой сидела летающая лодка ВV.138c-1. С подводной лодки на «Блом унд Фосс» были поданы шланги, и самолет заправлялся прямо в море. Голь на выдумки хитра! Гансы – умнейшие ребята, они таким образом организовали постоянную слежку за конвоем. Дешево и сердито. Гонять кругами четырехмоторник дорого, топлива не напасешься, поэтому, если погода позволяла, они высылали в район дальних трехмоторных разведчиков, с запасом топлива на 4272 километров. Винты у них флюгируются, могут летать на одном, центральном, на двух крайних или использовать все три двигателя на взлете и в бою. А топливо, еду и отдых им поставляли «дойные коровы», большие подводные лодки обеспечения. В результате «волчья стая» постоянно имела разведданные о противнике.
Петр атаковал «тандем» двумя ракетами, а Алексей очень точненько уронил одну «пятидесятку» на лодку. Выйти на связь они не успели, хотя горящее топливо в такую погоду видно далеко.
Еще 20 минут полета. На высоте 2,5 километра обнаружили «попутчиков»: восемь Хе-115 летели «развлекаться» пересекающимся курсом, строем клин. Пришлось снижаться, строить достаточно сложный маневр, с тем, чтобы оказаться ниже и сзади от торпедоносцев. Вооружены они хиленько, нижняя задняя полусфера у них не защищена. Они неповоротливы и страшно медлительны. Так как мы шли выше, то они могли нас уже обнаружить. Так и есть, тоже пошли ниже и начали поджиматься друг к другу. Включили им помехи на КВ. Расстояние до берега велико, голосовая связь уже не работает. Теперь кто быстрее окажется ниже. Атака с 2/3, снизиться они не успели. Каждый из четверки обстрелял свою цель. Три машины упали, одна горит, все сбросили торпеды и стали не интересны. Пусть уходят, боеприпасы важнее. Петр дал команду в набор и на тот курс, которым шли немцы. Они лучше знают, где находится конвой.
Внизу видим несколько шлюпок, отдали их координаты в штаб флота. Североморцы направили эсминцы «Гремящий», «Грозный», «Куйбышев» и «Сокрушительный» на помощь конвою. Им это пригодится. Есть контакт! На связи коммодор Даудинг, который быстро сыпет какую-то информацию в эфир. Есть отметки о работе двух радаров. Конвой мы нашли, но есть проблема: я понимаю, что говорит коммодор, могу передать это Петру, а он по-английски ни бельмеса. Медленно проговариваю слова для Петра:
– Коммодор Даудинг. Зыс ыз рашн пайлот. Ю а анде ауэ протекшн. Зэ рашнз шипс гоин фо хелпс. Эссембле конвой, плиз. Ду нот гоу ту Новая Земля.
Слева Петр обнаружил вертикальный столб дыма, и рядом с ним несколько шлюпок и «семерку» – немецкую подводную лодку. Разворот, и атака. Надо сказать, что немцы за воздухом не следили, все самолеты они считали немецкими. Заходившую на них пару они приветствовали выстрелом из ракетницы с тремя зелеными ракетами. Две ракеты сорвались с левого крыла самолета Петра. Под удар попадали и шлюпки англо-американских моряков, тем не менее отпустить просто так ПЛ он не мог. Подрыв, и через пару секунд заговорили четыре пушки Владимирова. Немцев снесло с боевых постов, бронебойные снаряды прошлись точно по рубке. Но толку от этого не слишком много. 23 мм не слишком впечатляющий калибр. Но это задержало лодку на поверхности, и уже Алексей нанес окончательный удар одной бомбой.
Встали на круг, выпустив щиток, обошли и пересчитали суда. Часть из них шла противолодочным зигзагом, часть шпарила напрямую и пыталась открыть огонь по истребителям. Пришлось рисковать и показывать красные звезды каждому судну, стрелять ракетницей поперек курса, приказывая следовать к месту сбора. Аркадий атаковал еще одну лодку на перископной глубине. Наконец зазвякал СПО-3, ДРЛО подлетел на дистанцию обнаружения и передал координаты смены. За ней идет дальний разведчик Ил-4Т, который пойдет севернее искать «беглецов», четырех судов и двух кораблей мы так и не обнаружили. Подошло звено Аксенова, совершили еще один облет конвоя, уже восьмеркой, выслушали пожелание доброго пути и скорейшего возвращения, и легли на обратный курс.
«Митчелл» находился в квадрате Ы37-38, примерно в 300 милях от берега и на таком же расстоянии от конвоя. К сожалению, через пять часов он будет вынужден отойти домой. Так что маловато выделено самолетов и людей. Полет занимает четыре часа двадцать пять минут, перерыв между вылетами придется удлинять, но он все равно слишком короткий, чтобы отдохнуть. Второе звено получит смену через 1 час 25 минут. Придется брать людей из других эскадрилий, а технике работать на износ. Дальних истребителей всего 18 штук. Пока возвращались, Петр подготовил радиограмму в Москву и передал ее. Чтобы обеспечить безопасную проводку конвоя, сил и средств недостаточно. И хоть разорвись. Угораздило же англичанам забраться к самой кромке ледяного поля. Начали спускаться южнее, но это – время!
Еще до посадки стало известно, что самолеты дивизии нанесли удар по аэродрому в Тромсё. Через полтора часа «арочки» сели на свои аэродромы и начали заправляться. Предстоял удар по Банаку. Проверяем результаты бомбардировки, и у причалов в Гимле видим «флот открытого моря» со снятой маскировкой. Идет погрузка чего-то там на линкор «Тирпиц», стоящий у причала. Совершенно охреневшие звоним в Полярный. Англичане конвой бросили, а линкор гавани не покидал. 18-й разведполк СФ поднял два «спитфайра PR». Беван говорит, что вчера там был английский разведчик, и у причалов никого не было. В штабах полный переполох, такое впечатление, что все забыли о конвое. А у Петра – приказ довести его до Архангельска. Поэтому на предложение всеми имеющимися силами навалиться на врага, он вытащил шифровку Сталина и показал ее Кузнецову.
– Без линкора мы переживем, а вот без грузов в трюмах этих транспортов на юге будет скверно. В порту мы его ничем не достанем. Его на выходе ловить нужно. Так что выполняем задачу, поставленную Ставкой, а не влажные мечты адмирала Бевана.
Чертиком из-под земли появился генерал Петрухин, у него есть 35-й МТАП, который сформирован весной и сидит под Архангельском: 18 Ил-4Т. Участия в боевых действиях полк еще не принимал. Чем он собрался «брать Казань» – непонятно. А звездочку на грудь всем хочется! Самому Петру этот момент совершенно неинтересен: нечем ему бить по линкору. Самолетов у него много, но ни одного, который может поднять бомбу более чем в полторы тонны величиной, и нет Т-18, точки подвески, чтобы подвесить торпеды.
Вся эта истерия длилась довольно долго: желающих атаковать голой жопой линкор «Тирпиц» было гораздо больше, чем линкоров на плаву во всех флотах мира. 99 процентов из них собирались послать туда самолеты и сразу делать операцию по расширению груди под местной анестезией орально или энтерально, посредством спирта. Запыхавшись посылать и направлять желающих, Петр уединился в комнате отдыха, у него через час был назначен вылет в район конвоя. Осторожный стук в дверь.
