— Привет, Таро! Рубаху снимай и ложись вот сюда, на живот!

— И тебе не хворать, — в ответ улыбнулся я. — День не виделись, но ты, я вижу, уже заскучал?

— Помогать раненым — наша прямая обязанность, — поднявшись на ноги, пожал плечами монах. — Вчера мне в замке сообщили, что ты решил послужить господину, а вечером в святилище прибежал гонец и попросил меня утром отправить в гарнизон лекаря.

— А ты решил никого не отправлять и сходить сам? Почувствовал, что лечить придётся меня?

— Это было нетрудно, — в глазах Кенджи мелькнули веселые искорки. — Новобранец избил лучшего воина гарнизона… Ты думаешь, у меня могли возникнуть сомнения?

— Это получилось случайно, — морщась от боли, я стянул рубаху и бросил её на пол. — Оно как-то само…

— Ну да, — усмехнулся монах. — Усадьба тоже сама по себе очистилась, и мацутакэ случайно нашлись. Давай уже, укладывайся! Я как знал — наделал вчера лекарства. Тоже, наверное, случайно…

Как только я улёгся, Кенджи достал из мешка глиняную бутыль и обильно полил из неё кусок белой льняной материи. Осторожно уложив эту тряпку мне на спину, монах уселся рядом на пол и, прикрыв глаза, отключился от внешнего мира.

Не знаю уж, чем он там занимался, но мне это помогло. Нет, боль оно полностью не сняло, но минут через десять я и впрямь почувствовал себя значительно лучше.

Ещё минут через пять Кенджи наконец-то закончил своё непонятное колдунство и, открыв глаза, удивленно посмотрел на меня.

— Что-то не так? — поморщился я, не понимая причин этого взгляда.

— Да нет, все так, — усмехнулся монах. — Просто мне не встречались ещё люди с такой мощной регенерацией плоти.

— Так я же ками, ты не забыл? — усмехнулся я, вспомнив о подарке Иоши. — У нас-то регенерация, небось, получше, чем у людей.

— Дело не в этом, — покачал головой монах. — Я встречал таких, как ты, достаточно часто, но подобного не было ни у кого. Уже к вечеру, если ничего не трогать, раны на твоей спине заживут. Утром ты о них и не вспомнишь.

— Это радует, — морщась от боли, я сел и посмотрел Кенджи в глаза. — А теперь рассказывай, какое у тебя ко мне дело? Ни за что не поверю, что ты пришёл сюда просто так.

— Лечить людей — моя прямая обязанность… — завёл было старую песню монах, но под моим взглядом смутился и растерянно покачал головой.

— Что-то случилось?

— Да, — покивал Кенджи. — Вечером, во время медитации, мой разум едва не сожгли. Кто-то из слуг Владыки Нижнего Мира… Тварь затаилась где-то неподалёку и атаковала, выбрав самый подходящий момент. Если бы не защита Госпожи, я бы с тобой не разговаривал. Атака была такой сильной, что статуя богини потрескалась…

— А что с нападавшим? Сбежал или…

— Не знаю, — пожал плечами Кенджи. — Мне не удалось определить его местоположение.

— Погоди, — поморщился я. — Так в тебя, выходит, стреляли?

— Нет, Таро, — со вздохом покачал головой монах. — На меня напали ментально. Я и раньше чувствовал присутствие слуг Сэта где-то неподалёку, но атаковать они не пытались. Этих тварей в мире хватает, но они, как правило, не рискуют нападать на служителей бога. Вчера вечером, придя в себя, я сразу вспомнил твой рассказ о Чертоге Смерти и подумал: может быть, ты тоже что-то почувствовал? Важна любая мелочь, любая деталь…

— Не знаю, — после небольшой паузы вздохнул я. — Вернее, кое-что знаю, но ничего понять не могу. Мой знакомый тануки почувствовал в этом ущелье чьи-то следы, и они его сильно перепугали. Не знаю, уж кто там так наследил, но Дух ущелья пропал, а кроме него — спросить некого. Что же до служителей Сэта… Позавчера на склоне горы Ума гэндзя Мокомото убил тварь, пришедшую из Нижнего Мира, и Хосу-сама закрыл свою территорию от Владыки.

Нет, конечно, можно было продолжить играть в партизана, но это моя жизнь, а не тупой розовый сериал! Если Кенджи попытался кто-то убить, то и мне стоит побеспокоиться! К тому же с Сэтом у нас сразу как-то не задалось, а служитель Каннон — это хороший союзник! Мне ведь до сих пор не известно, кто убил деревенского дурака, а теперь вот ещё и с монахом…

— Откуда ты это знаешь? — удивленно выдохнул Кенджи. — Мокомото-сан пребывает в ретрите, а Мичи раз в неделю носит ему еду. Вот уже два с половиной года!

— Закончился его ретрит, — пожал плечами я и постарался сесть так, чтобы спина болела чуть меньше. — Отшельник уничтожил тварь, а потом проводил нас с тануки к Духу горы.

Я коротко рассказал о произошедшем позавчера, не упомянув лишь о своём ранении и о том, кем меня считают ёкай. Монах внимательно выслушал и надолго задумался. Минут десять я сидел, не зная, чем себя занять, когда Кенджи наконец очнулся и озадаченно произнёс:

— Да, все сходится! Если Хосу-сама прикрыл эту местность от выходцев из Нижнего Мира, тварь потеряла связь со своими товарками и, возможно, занервничала! Отсюда и такая поспешная атака! Полагаю, что, будь у неё больше времени, и мне бы не выжить, но сейчас сила потрачена, и эта гадина вновь затаилась. Выходит, неделя-другая у меня как минимум есть.

— А по-человечески ты можешь повторить то же самое?

Услышав вопрос, Кенджи непонимающе посмотрел на меня, затем вздохнул и покачал головой:

— Ах да, прости — ты же без памяти… Дело в том, что асуры и некоторые приспешники Сэта могут полностью копировать образы убитых ими людей. Эта маскировка бывает настолько сильна, что обычными методами обнаружить её невозможно. Твари могут годами жить в чужой семье, посещать святилища, общаться со своими друзьями. Ты же помнишь, Таро, как я тебя проверял?

— Получается, тварь затаилась где-то поблизости, а обнаружить её можно только при личном контакте? — поморщившись от боли, уточнил я. — Она какое-то время копила силы и атаковала, не скопив их достаточно? Допустим. Но почему тогда целью стал ты? Почему не сюго, не я или не деревенский староста? Сэт настолько ненавидит твою Госпожу?

— Разум сюго прикрыт Меченосцем и духами предков, поэтому достать его сложнее, чем меня, — после недолгого колебания ответил монах. — В замке также есть артефакт клана Ясудо, и близко к правителю не подобраться, но дело даже не в этом. Сэт действительно ненавидит мою Госпожу, и ненависть эта взаимна! Святилище Каннон одним только присутствием серьезно сдерживает Тьму, и, если бы не это, твари не понадобилось бы много времени, чтобы накопить достаточно сил.

— И что? — поморщился я. — Как это связано с попыткой убийства? Ну умер бы ты — пришёл бы другой.

— Проблема в том, что Акира Кимура — сюго соседней провинции — тайно поклоняется Сэту, — подняв взгляд, пояснил монах. — Он сам или кто-то из членов его семьи… В землях Кимура не очень привечают богов, и я не слышал, чтобы там стояло хоть чье-то святилище. Три года назад в лесу, недалеко от границы провинций, погиб мой ученик. Сэбэро отправился в гости к приятелю и не вернулся. Я почувствовал его смерть и знаю, как она наступила. Парня жестоко пытали, а на такое способны только слуги Владыки. Умышленное убийство служителя Каннон — тяжкий грех, который не позволит душе уйти на перерождение. Нас ведь не трогают даже разбойники…

— А звери или асуры его убить не могли?

— Нет, — покачал головой монах. — Я почувствовал Тьму и доложил сюго о случившемся. Сато-сан отправил в земли Кимура троих лазутчиков, но назад вернулся только один. Его нашёл патруль на границе, но в замок они довести его не смогли. Парень был безумен и не прожил даже пары часов. Патрульные рассказывали, что он постоянно твердил о храме огромной змеи, но ничего конкретного мы не узнали. У Кимура воинов значительно больше, чем здесь, и объявлять войну, основываясь на одних только подозрениях, было бы неразумно, но сейчас, когда в горах нашли серебро…

— То есть, убив тебя, тварь навредила бы Каннон и ослабила бы тем самым защиту провинции?

— Да, — кивнул Кенджи. — Приспешники Сэта почувствовали бы себя здесь намного свободнее, но Хосу-сама нарушил их планы, и, возможно, в ближайшее время вторжения не случится. Я доложил о покушении в замок, но теперь необходимо найти лазутчика!