— Надеюсь, к лучшему?

— Ой, даже не знаю. Лезешь вечно куда попало. Забыл, как тебя прямо у дома шпана чуть не зарезала?

— Ну, мам, вспомнила. Милиция нас бережет. И просящему и дается! Чего сидеть под забором и тухнуть?

Накладываю себе щедрую порцию оливье.

Мама вздыхает. Взрослые детки — большие бедки.

— Может, ты и прав. И друзья твои старые делом занялись. Иннокентий в мед поступил, Паша куда-то собирается, такой живчик стал, курить бросил. Я слышала, что Коля в армии остаться хочет.

— Насчет его не в курсах. Он Кеше пишет. Сегодня обязательно спрошу.

«Это провал — подумал Штирлиц!»

— Все, тебе хватит пить. Возьму бутылку к девчонкам. Пусть попробуют.

— Да я не против. Мам, завтра меня рано не жди.

— С девушкой будешь? Когда уж познакомишь? Раз снова с ней, значит, это серьезно.

Даже не знаю, что ответить. Моя старый я борется в этом вопросе с новым. Жизненный опыт с юношеским максимализмом. Дьявол побери, я уже начинаю забывать, каким был раньше. Полным ходом идет перерождение.

У Кеши уже стоял дым столбом. В советских тесных квартирах устраивать гулянки было сложно, но возможно. Родители Иннокентия терпели их по причине тщательного устранения всех зримых последствий. В этом деле мой друг обладал недюжинными организаторскими способностями.

Дверь открыла незнакомая и уже чуть-чуть пьяненькая девушка. Я отправил с ней на кухню кулек с продуктами и сразу заглянул в комнату, наполненную праздничным шумом. Меня дружно поприветствовали и тут же сунули стакан в руки. Даже не заметил, как прошли несколько часов до встречи Нового года. В этот раз в основном присутствовали заслуженно знакомые лица. И Паша пришел с новой пассией, девахой выше его ростом. Он здорово похудел и выглядел неплохо.

Затем все дружно смотрели выступление Генсека и слушал бой курантов. Второпях разливалось шампанское, ребята замерли, стараясь поймать последние секунды уходящего года. Дьявол подери, я прожил тысяча восемьдесят третий год второй раз! Это уму непостижимо. А что я делал в прошлой жизни? Учился, ходил в походы и экспедиции. В принципе тоже было неплохо. Но не сравнить с бурной энергетикой новой судьбы в ином мире. Так держать! Так что по факту это все-таки первый прожитый в этом времени год. Запутаешься со все ми этими темпоральными проблемами.

— Серый, ты чего замер! Давай бокал!

— Ура, с Новым годом, ребята!

— С Новым годом, новым счастьем всех!

— С новыми радостями!

— Ура, товарищи!

Уши аж заложило от дружного ора. Чокаюсь с друзьями, кричу вместе со всеми разную ерунду. Эмоции захлестывают и выплескиваются наружу. Так встречать Новый год намного приятней, чем стариком в одиночку. Там у тебя уже нет никакого будущего и счастья, а здесь еще все впереди. Все впереди!

— Ребята, гуляем!

— Кому еще шампанского?

— Покидаешь нас?

Кеша в веселом настроении. Таким он мне нравится. Душа компании, с еще не застывшими глазами будущего наркомана.

— Что поделать, встреча назначена.

— Именно сегодня?

Иннокентий многозначительно роняет:

— У него, Паша, романтическая свиданка с продолжением.

Павел с ухмылкой смотрит на меня:

— Ты бы уж остановился, чертяка. Каждый раз тебя с другой вижу.

— Когда успеваешь?

— Так бегаю на набережной.

— Вот жук! Но сейчас не угадал, старая пассия.

Кеша поинтересовался:

— В этот раз серьезно?

— Не знаю, парни. Чего гадать? Посмотрим!

— Ну тогда удачи. Серый, тебе этих…резиновых не надо?

— Спасибо, сами с усами.

Вываливаюсь на улицу и быстро двигаюсь по Выучейского к Морскому-речному вокзалу. Там рядом установлена главная городская ёлка. Компания, в которой отмечала Новый год Ирина, подойдет туда. Несмотря на крепкий мороз в сторону реки движется довольно много народу. Ну разве испугаешь северянина стужей!

Все веселые, раскрепощенные. Все-таки самый светлый праздник в году. Со своими устоявшимися ритуалами и традициями. И пресловутое Рождество здесь ни при чем. В будущем оно так и не стало в отличие от Нового года таким популярным в народе. Хоть одно явное достижение советской власти.

Около ёлки шумно и людно. Даже идет какая-то развлекательная программа. Над людьми в неясном свете фонарей и праздничных огней поднимается пар. Кто-то успевает разливать прямо на морозе. Водка замерзла и льется тягучей струйкой. Слышен смех и радостные крики. В этот раз Иришку нахожу я. Её сложно не узнать по такой смешной шапке. Подкрадываюсь сзади и кричу:

— С Новым годом!

Не сговариваясь, мы обнимаемся. Глаза девушки радостно поблескивают. Щеки расцвели румянцем и наши губы невольно приближаются друг к другу.

— Ну вот еще! Вы не знали, что целоваться на морозе вредно?

Ба, какой знакомый голос!

— Марина, а ты здесь какими судьбами?

Но Соколова не одна и потому проблемой у меня, судя по всему, не будет. За ней высится фигура какого-то здоровенного парня.

— Так мы же вместе в клубе занимаемся. У Ирины на редкость хороший голос.

«Вот дурак! Она же прекрасно поет под гитару!»

— Извини, забыл, — пожалуй, стоит перевести разговор на другую тему. — Вы давно тут?

— Достаточно, чтобы околеть. Обратно собираемся. Или у тебя какие-то планы?

«Вот какое тебе дело?»

Нет, на фиг такие связи в институте! Ведь вроде обо всем договорились, но все равно между нами ощущается некоторая недосказанность. Хотя мне сейчас по барабану. Пиратский фрегат отчаянно идет на абордаж:

— Да вот хочу украсть у вас одну девушку.

Ирина удивленно вскидывает глаза. Об этом мы не договаривались. Но она тут же соглашается.

«Я угадал!»

— Тогда мы пошли?

И правильно, нечего долго на холоде разговаривать. Хватаю девушку под локоток и тащу из толпы.

— Двигаем, а то ты замерзла.

— Да, я такая мерзунья! Столько на себя нацепила, но все равно жуть, как продрогла. А мы, вообще, куда?

Выскочили после площади Профсоюзов на проспект Павлина Виноградова. Прямо по проезжей части фланирует подгулявший народ. Ничем его не остановишь! Пахнет морозной свежестью и горьковатым привкусом дыма. Деревяшек с печным отоплением в этом районе еще полно.

— Увидишь.

Дотянуть до заветного дома одним прыжком нам не удалось. Иришу затрясло. Как бы ни простыла бедняжка! Тяну её в первый попавшийся подъезд и тащу на второй этаж к батарее.

— Пимы снимай. Господи, у тебя ноги чистые ледышки!

Кое-как отогреваю девушку, и мы снова выскакиваем на мороз. В такой день надеяться на такси нет смысла. Еще десять минут и мы на месте. На Набережной никого, только северный ветер гуляет на просторе, выгоняя из-под одежды последнее тепло.

— Проходи!

— Что это за дом? Я думала, мы идем к твоей компании.

— Насиделись уже. Ох-ты, у самого руки замерзли.

Еле открыл хитрый замок и втащил девушку внутрь. Ирина с любопытством озирается. Убранство в прихожей пока скромное.

— Это чья квартира?

— Сегодня наша. Или ты против?

Вот она, решающая минута.

— Нет, конечно! — Ирина задумалась. — Но как-то все скоропалительно.

— Как и все в нашей жизни, малышка. Ты давай раздевайся и быстро в ванну, под горячую воду! Сейчас тебе полотенце выделю. Не хватало, чтобы ты у меня еще заболела.

Девушка недоуменно оглядывается на меня. Но помалкивает, отдав право принимать решение. И в самом деле она здорово замерзла. Вон как её колотит!

Пока она отогревается, я быстро накрываю в большой комнате стол. В принципе все готово и лежит в холодильнике. Ломтики янтарной соленой семги, буженина, оливки и фрукты. Есть еще конфеты и вино. Так, а вино ли, дорогой товарищ, после такого мороза пить? Пора ставить кофе, благо кофеваркой я разжился.