Машина ушла в небо, начальство где-то болтается по полку, вдруг боевая тревога: нападение на радиолокационный пост на высоте 184,3. Это в пяти километрах от аэродрома. Караул ведет бой с неизвестным количеством атакующих. А в карауле почти все – девушки. Роту охраны в ружье, звоним в ближайшие воинские части, расквартированные в колхозе «Красный Кавказ», в службу охраны тыла и в охрану водного района. Бой длился тридцать минут, и, если бы не организованные дзоты, двойное ограждение и минные поля между ним (привычка со времен Финской войны), и не мужество трех пулеметчиц и начальницы караула, неизвестно, чем бы это кончилось. Экипажу РЛС тоже пришлось вступить в бой. Неизвестные в нашей форме, ряженные под кавалеристов-казаков, попытались проникнуть на охраняемую территорию и взять в ножи вызванного разводящего. Краснофлотка Андреева, пулеметчица, не растерялась и срезала атакующих из ДП. После этого началась атака с трех сторон. В карауле – потери, большие потери, но «объект» удалось отстоять, РЛС не пострадала. Помогли кавалеристы, расквартированные в станице Гостагаевской, и ополченцы из соседней Султанки. Тут же прибыл начальник особого отдела фронта полковник Белянов, позвонил Буденный, устроил небольшой разнос, обвинив Петра в том, что он – бабник. Вместо роты охраны получили целый батальон, оба локатора теперь охраняло по роте горных стрелков. По возвращению «пешки» из полета приказано прибыть в Ростов за подарками в виде клизм с патефонными иголками. Делать нечего, по машинам и вперед. Пришлось еще долго сидеть, пока маршал освободится. Заднице уже стало все равно, будет клизма или нет, лишь бы встать. Рядом с самым невозмутимым видом сидели начальник разведотдела направления генерал-майор Бекетов и трое его людей.

Наконец нас допустили в святая святых. Маршал настроен благодушно, подшучивает, что сам был большим любителем женщин. Петр хотел было обидеться, что не он это придумал, но благоразумно промолчал. Пока его распекали, сотрудники разведотдела разложили снимки, откозыряли и вышли.

– Давай смотреть, дорогой, что привез. Танки нашли?

– У Краматорска только.

– И сколько?

– Около ста штук.

– А вот это – плохо! Их должно быть не менее трехсот. Ищи, сынок, ищи. Чать не иголка.

Прошлись по всем снимкам, их всего 26, это совсем немного для 1800-километрового полета. Снимались только те места, где были сильные отметки на земле. Но большей частью это были артиллерийские части и горючее.

– Так вот, сынок, все эти бочки должны гореть. И чем раньше, тем лучше.

– Есть.

Петр не знал, просто не мог знать, что через четыре дня начнется наступление под Барвенково, а Буденный не знал, что один из его противников сегодня оказался в госпитале с инсультом: генерал Рейхенау, с утречка выйдя на мороз, упал, и умрет по дороге из России в Берлин. Наступать требовалось сегодня, 14 января. Но командующие медлили, ждали, когда развернутся две вводимые в Крым армии. Задача у всего направления: отрезать группу армий «Юг» от снабжения и разгромить ее, проведя операцию вдоль левого берега Днепра.

– Эти данные у твоих есть?

– Есть, товарищ маршал.

– Вот и командуй им начать немедленно. Справятся без тебя?

– Справятся, с подвесными.

– Начинать от Краматорска.

– Нелогично, товарищ маршал, начинать надо от Таганрога. И в Ейск перебросить топливо и авиабомбы. И, если есть еще одна РЛС, то установить ее у Первомайского под Дьяково на высоте 219, спецов я пришлю немедленно.

– Для чего?

– Чтобы бомбить по координатам и обезопасить себя от низколетящих немцев.

– А почему именно там?

– Левый берег там крутой, а правый – низкий, атаковать пехоте удобнее.

– Все хочу тебя спросить: а ты че с собой такую дурищу-то таскаешь? Поудобнее что ли нет? – маршал показал на «маузер».

Петр показал кобуру.

– Не понял! Стоп. Так ты Василия Николаевича сын, получается? Так?

– Так.

– Вот теперь понял. Я ж тебя, когда ты титьку сосал, помню. А хватка чувствуется. Яблоко от яблони далеко не падает. Так вот, сынок, поставлена задача разгромить группу армий «Юг». Где тебе и твоей дивизии отводится не последнее место. Начнем вот здесь, восемнадцатого.

– Тогда сегодня бить рано. Требуется одновременно, и пока морозы стоят. Техника у Гитлера тоже стоит. Так что чем раньше, тем лучше.

– В Крыму армии развернуться не сумеют.

– Это только к лучшему, товарищ маршал. Они бросятся сюда, а мы ударим оттуда, а топлива нет, и перебросить войска нечем.

– Ну, здесь «железок» хватает.

– «Железки» вполне реально обрубить, имея бомбардировщики. Вы только место покажите, где проход нужен.

– Сам же показал: у Дмитровки.

– Разрешите позвонить в полк?

– Звони. Посмотрим, как у тебя дела пойдут, и начнем.

Надиктовав цели и объяснив задачи Евстигнееву, приказал перебросить в Ростов несколько штурманов наведения самолетами УТИ-ГГ. Сам решил присоединиться к вылету у Таганрога. По докладам: противник начал продвижение в горных районах силами 1-го горнострелкового гвардейского королевского корпуса. Обходят завалы пешим порядком, продвигаются к Старому Крыму. Шалимов перебросил в Красный Курган своих начальников штабов. По всему чувствуется, что немцы намерены дать большой бой в Крыму. Но три эскадрильи истребителей и два полка пикировщиков готовятся к вылету на Миус-фронт. Тем неожиданней для немцев будет удар под Ростовом. Одна эскадрилья оставлена на всякий случай на основном направлении.

Через сорок минут после взлета крайнего звена «арочек» Петр и Тарас начали набор высоты, заодно проверяя связь с новым пунктом управления в Первомайской. Через пять минут после взлета «Первомайка» передала сигнал, что синхронизировала обороты по времени с остальными станциями. Какая-никакая уверенность в том, что найдем все склады, появилась. «Пешка» в строю, работает по земле, ищет отметки. Но высота теперь другая и отвлекающих моментов много. Противодействия противник не оказывает. Высота пять километров. С заводского аэродрома бьет несколько зениток. Дачного поселка вдоль шоссе на Мариуполь еще нет, зато склад бочек огромный. Две «арочки» повалились на крыло и пикируют на еще недавно свой аэродром. Одна работает по советскому нефтехранилищу и складу бомб, вторая сбросила РРАБ на немецкую позицию. На взлетном поле и площадках пустынно. Скопление машин только у ангаров 325-го завода. Он им достался целеньким, и даже с рабочими, ЛаГГи делал. Горбунов за это выговор схлопотал. Он успел только оснастку вывезти в Тбилиси. Кто-то задержал приказ на эвакуацию. На ремонтирующиеся «большие» пошла вторая РРАБ. А вот площадка на «Кирпичном» это «лежбище» «мессеров», замороженных непривычным морозом. Там пришлось поработать целой «девяткой». Под прикрытием звена ГГ-3С они пошли домой после окончания работы.

Некрасова Балка – склад ГСМ в овраге. Работаем. Матвеев Курган окрысился зенитным огнем, где-то здесь танки. Потом выяснилось, что их под крыши загоняли. Сам курган еще без якоря, но с артиллерийскими позициями. Пока – не наша цель. Просто наносим метку на карту. Кучеровка – доты на высотах на выходе из поймы. А выглядит – дыра дырой. Умно! Отметим. Лесок под Куйбышево – весь дымится печками, прямо напротив немецкого плацдарма на левом берегу Миуса. Подходим к точке. Петр делит бомберов, отправляя большую часть назад к лесу. Там резервы противника, приготовленные, чтобы обрезать прорыв и не дать ему расшириться. Оба полка встали на «вертушку», подполковник Куркин свое дело знает, работать полки уже научились. Эх, не пил бы, цены б не было! Вон он сам выполняет самую ювелирную работу: вгоняет с минимальной высоты бомбы в дзоты и капониры над обрывистым правым берегом Миуса. И ни одного немецкого истребителя! Становится как-то неуютно от мысли, что Грейм нас с Петром переиграл. Как условлено с Буденным, на крайнем заходе даем зеленые ракеты, и с противоположного берега на лед реки выскочила куча фигурок в ватниках и шинелях. Теперь они просят огня в шести местах, а из скотного двора на северо-западе Дмитриевки выскакивают немецкие танки. Они их там грели. Наш авианаводчик дает цели: хутор на лесистом мысу у Лимана и высота 173,4, доты и артиллерийские позиции. Две девятки, которые еще не работали, аккуратно заходят на новые цели начинают снова свою адскую карусель. С Саур-Могилы начала работать крупнокалиберная артиллерия немцев. А мы вынуждены отходить по топливу. Голос самого Буденного: