Преемник Льва Львов, горько подумал Бэру, обладающий в свои сорок два слухом юного разведчика. Ценить золото выше стали – повадка купца. Чем младше Львята – тем больше они похожи на Львят; старшие же напоминают холёных бугаёв, лениво лежащих на свежей соломе, жующих целыми днями и от скуки принимающих обрезанных буйволиц со спиленными рогами… А Святой Совет подбирает в Семи Источниках Завета мысли, которые можно толковать на радость забывшим небесную истину.

Если похоти и есть оправдание, так это битва, подумал Бэру. Если жажде власти и совершенства и есть оправдание, так это честная битва. Но здешние битвы ведутся пером в доносах, ядом в кубках и шёпотом, а слово «честь» забыто так же прочно, как и слово «добродетель»…

Из глубины Логова раздалось медное пение маленького гонга. Раб распахнул двери настежь – и в зал Престола вошёл Лев Львов, сопровождаемый синими стражами-телохранителями.

Младшие братья Бэру привычно окинули зал Престола оценивающими взглядами – и их лица озарились изнутри при виде Командира. Бэру чуть нахмурился: ну ещё улыбнитесь мне, мальчишки! Не хватало, чтобы любая встреча синих выглядела, как встреча заговорщиков или намёк на государственную измену! Здесь, при дворе Прайда, не одобряют слишком тёплых отношений между бойцами и их Командиром – поэтому Лев Львов и избавился от маленького Анну… Стражи поняли, посуровели ангельскими ликами, замерли слева и справа от Престола деревянными статуями.

Бэру чуть кивнул младшим братьям, чувствуя привычную горечь. Страх и подчинение – даже внутри Прайда. Между правоверными. Даже чистейшие души из Синей Цитадели – под подозрением. Таковы нынешние времена.

Повинуясь церемониалу, ставшему до отвращения обыденным, Бэру, как и все присутствующие, отвесил глубокий поклон и сел на колени, скрестив руки на груди.

Прежде чем опуститься на Престол, Лев Львов подтащил его к себе, как подушку. Сморщился, сгибая спину – последний год его мучили боли в пояснице, а лекарей он близко не подпускал. Больная спина мешала двигаться много и быстро – Лев Львов потяжелел за это время, обрюзг, и собственная тяжесть портила ему расположение духа. Церемониальное золото делало движения Владыки ещё тяжелее.

Усевшись, Лев Львов окинул Прайд и Наимудрейших острым изучающим взглядом – на миг встретив взгляд Бэру. Кажется, это не понравилось главе Прайда – он вообще не любил ощущение противодействия. Глаза Льва Львов – цепкие припухшие щёлки – сузились совсем.

– А, – сказал он вместо приветствия, – ты-то мне и нужен, Дракон.

– Мне сообщили, – снова поклонился Бэру. – Я готов слушать и отвечать.

– Я недоволен стражами, – сказал Лев Львов угрюмо.

– В чём причина? – спросил Бэру так кротко, как сумел.

– А какая разница, в чём причина, Синий?! – рявкнул Лев Львов, в раздражении скинув несколько лет. Его лицо, ещё хранившее следы суровой красоты, одухотворилось гневом. – Владыка Судеб говорит тебе, что недоволен твоими стражами – и ты не спрашиваешь, кем, чтобы наказать его! Ты спрашиваешь о причине, будто сам факт недовольства недостаточен!

– Мне важно знать, – сказал Бэру примирительно. – Я хочу устранить повод для твоего недовольства, Лев Львов.

Владыка усмехнулся.

– Твои люди умеют только драться. Синие не знают этикета, не знают такта, не знают приличий. Ты не объясняешь приходящим мне служить, кто они перед моим лицом, – и верхняя губа Льва Львов приподнялась, как у хищника, показывающего клыки. – А они – куклы с мечами! Без мнения! Без желаний! Без полномочий! Им надлежит это помнить – каждый миг! Меня интересуют мнения Наимудрейших, желания Львят Льва и полномочия волков! И всё! Ясно?!

Что тут может быть неясно… Телохранители Льва Львов меняются каждый месяц – и каждую следующую смену представляет Бэру лично. За каждого он отвечает головой. Каждый должен быть тысячекратно проверен, потому что Лев Львов боится измены… Но какого ж песчаного демона, какого ж злого духа ради Владыка ищет измену среди синих братьев, принявших ангельский чин?!

– Они – не куклы, Лев Львов, – тихо сказал Бэру. – Они – святые. Зачем ты испытываешь их терпение, Владыка? Им и так тяжело в миру – они же не знают мира, мои младшие братья… а ты тычешь их лицом в любую грязь, которую сумеешь найти в Логове…

Лев Львов победительно рассмеялся.

– Смотри, какие гордые! А чем вы гордые, а, Дракон? Каким местом вы гордитесь? Всё, замолчи. Я предупреждаю, Синий: если кто-нибудь из твоих людей посмеет со мной пререкаться – поступлю с ним, как с нерадивым слугой, не посмотрю на его… святость!

Бэру склонил голову. Лев Львов терпит Синюю Цитадель лишь до тех пор, пока считает её полезной. А может, уже ревнует к влиянию синих… вот это было бы очень скверно – Владыка с таким нравом может решить, что в его праве уничтожить святую обитель, которой уже пять сотен лет, которая основана Святейшим Мринну, Третьим Пророком, лично – которая была до Прайда и будет после… которая первой из святых общин Чанграна приняла Линору, приняла его страстные мечты о Лянчине, присягнула на верность, стала его несгибаемым клинком… Всё забыто…

Завоеватели приходят и уходят, а праведники – остаются. Прайд преходящ, а Цитадель должна стоять. Дело синих воинов – защищать добро, а не… И Бэру сделал над собой серьёзное усилие, заставляя себя не развивать эту опасную мысль.

– Кажется, синие угомонились, – сказал Лев Львов с явным оттенком самодовольства. – Теперь – о деле. Наимудрейшие Соргу и Китану!

Советники, не вставая с колен, поклонились земно, а Бэру еле удержался от усмешки. Военный Совет Прайда – это вот жирное мясо – задницами к небу! Что эта парочка, в жизни не видавшая ни одного сражения страшнее тренировочного спарринга маленьких волчат, может посоветовать Льву Львов, который, всё же, провёл юность в седле и с боевым мечом? Смешно…

– Мы приняли решение относительно севера и нашего посольства, – сказал Лев Львов, кривясь. – Я сделал вывод, что послы в Кши-На – это ошибка. Разговоры с язычниками – это ошибка. Наши предки не разговаривали, а сражались – и нам надлежит…

– Но ведь кое-какая польза всё же была… – почтительно вставил в паузу Наимудрейший Соргу.

– Была, была, – Лев Львов кивнул. – Теперь очевидно, что Анну ад Джарата нельзя было доверять. А ещё очевидно, что Пятый Львёнок и Маленький Львёнок… слабаки и предатели мертвы для Прайда.

Путь Холту к Престолу Прайда должен быть свободен, подумал Бэру. Если Лев Львов вправду верит хоть кому-то из Львят, так это Холту и, быть может, Тэкиму. Никто никогда не уличил бы Холту в опасных мыслях – за неимением мыслей как таковых. Первый Львёнок лишь повторяет слова Владыки, как учёный садовый щебетун в клетке. А осторожность Тэкиму вместе с его талантом к изощрённой лести давно вошли в поговорку.

Чем не угодил Анну – понятно. Юный боец, обожаемый волками, Львёнок из настоящих, дух Линору стоит у него за плечом. В тени Престола таких не терпят – кровные бойцы кажутся опасными и непредсказуемыми. Маленький Львёнок… тоже, в общем, понятно. Он был очень хорошеньким ребёнком, вдобавок – умненьким и шустрым ребёнком, полукровка-Элсу, последний сын Владыки – сам Лев Львов и забавлялся, и умилялся. Элсу всегда позволяли больше, чем любому из Львят Льва – и он по детской наивности своей решил, что находится под защитой отца, что ему всё позволено… А Владыка, между тем, видел, что ребёнок растёт – и потихоньку начинал его подозревать. Северная кровь, как-никак, северный норов… И плен пришёлся кстати… Северяне, видно, думали, что наносят изысканно запретный удар, а Лев Львов попросту решил, что подросшего зверёныша, потихоньку начинающего показывать зубки, для пользы дела лучше утопить.

Но в чём виновен Эткуру, Пятый? Такой же, как все старшие Львята. Ни характера, ни силы. Никогда не посмел бы перечить Льву Львов даже в мелочах. Подвернулся под руку некстати? Или – донос от бесплотных стукачей Владыки?

– Кши-На – источник ереси, безнравственности и грязи, – изрёк Лев Львов истину, столь же древнюю, сколь и сомнительную. – Когу и Наставник Симару написали достаточно, чтобы я сделал вывод. Львята, оказавшись в составе посольства на северной территории, не выполняют мою волю – они беспутничают, поносят собственную родину, они готовы предаться любым северным порокам…