Председательствующий генерал-лейтенант Хруничев, начальник планового отдела, предоставил слово Наркому, который зачитал приказ Ставки и ГКО, опустив при этом слова о своем наказании, но упомянул о неудачной попытке разделить направления. Отметил, что наркомат вооружений добровольно решил оказать помощь авиапромышленности, взяв на себя разработку приборов наведения, объективного контроля и обнаружения целей. То есть, Петра известили о том, что работать придется с двумя наркоматами одновременно. Затем в зале погас свет, и начали показывать фильм, предваряющийся надписью: «Совершенно секретно. Особой важности». Туда вошли кадры, снятые в Германии, в Тегеране и в Крыму. Большая часть фильма была сделана в Германии. Циклотроны, газовые диффузоры, реактор на тяжелой воде, металлические полусферы урана-235, пушечная ядерная бомба в разобранном состоянии. Ракеты: V-1, V-2. Пусковые площадки, подземные заводы по производству ракет, жидкого кислорода, концентрационный лагерь «Дора» и его узники. Мрачные кадры! Затем облачное небо Крыма, первый пуск ракеты «Х-ХМ» из-под брюха нашего «ПС-4», нулевой серии. Музыка сменилась, это – торжество советской науки и техники. Кадры из кабин «ПС-4», ведущих огонь по портам Уэллса, съемка с «восьмерки», отчитывающейся о попаданиях в десантный ордер американцев. Петр тоже попал в этот фильм, хотя узнать его несколько сложновато, из-за кислородной маски на лице. Заканчивался фильм демонстрацией вариантов подвески на «ПС-4» и кадров, снятых в Тегеране, где лидеры великих держав, после полета на «тройке», сидят перед ней. Двое на стульях, а один в кресле-каталке. И, снятыми крупным планом, сотнями ракет типа «Ха», лежащими в помещениях какого-то крупного склада. Точно не у нас! Какой-то арсенал.
Фильм кончился, на трибуне вновь Шахурин.
– Товарищи, вы ознакомились с тем, что готовила для нас Германия и наши бывшие союзники. Мы тут, неоднократно, слышали о «дворянском гнезде», о неуважении к Научно-Техническому Совету Наркомата со стороны дирекции заводов №№ 30, 84, 381 и 500, «казаках-разбойниках» и тому подобное. Я сам также не был в курсе, чем занимаются ОКБ этих заводов, поэтому не одергивал некоторых товарищей, начавших эту кампанию. Вчера мне доходчиво объяснили глубину моих заблуждений. Немцы сумели наработать уран на три бомбы и пообещали передать его американцам, так как у них не было самолетов, способных безопасно достигнуть Москвы с этим грузом. На заводах «дворянского гнезда» разрабатывалось оружие и средства его доставки, позволившее нашему командованию сорвать эти планы. – он замолчал, а потом сказал: «Я что-то не слышу аплодисментов, товарищи? Или вам хотелось познакомиться с урановой бомбой над Москвой?». Аплодисменты, весьма жиденькие, прозвучали со стороны ОКБ Туполева и Мясищева, входивших в комитет № 2. Для остальных участников совещания слова «урановая бомба» были незнакомы, и никакого впечатления не произвели. «Стоило ли показывать фильм, ведь Хиросиму и Нагасаки еще не бомбили? Они просто не понимают значения этих слов» – подумал я. Но Шахурин решил по-своему, предоставив слово Петру, чтобы он доказывал необходимость существования комитета. Первой мыслью Петра было отказаться от выступления: не было задачи раскрывать назначение комитета, с одной стороны, но в этом случае повышался риск, что большинство этих людей начнет искать предлоги, чтобы остаться на самолетном направлении, просто потому, что они этим уже давно занимаются. В этом случае придется работать с толпой «неудачников», тех, кто пытался использовать ракетные технологии в авиации и потерпел фиаско. Пару секунд подумав, он решительно вышел к трибуне.
– Я пройдусь коротко по тем задачам, которые предстоит решить конструкторам, предприятиям и рабочим, которые будут объединены в составе специального комитета № 2. В фильме, который вы только что просмотрели, показывались две металлические полусферы, совсем маленькие, так как этот металл в один и семь десятых раза тяжелее свинца. Если их соединить при определенных условиях, то прозвучит взрыв, мощностью в несколько десятков тысяч тонн тротила. От 10 до 60–70. Это оценки академика Флёрова. Мы стоим на пороге того времени, когда жизнь и смерть государства будет зависеть от этого металла, потому, что это не обычная взрывчатка, от которой можно укрыться в бомбоубежище, в щели, блиндаже. Сам взрыв несет, конечно, огромные разрушения и большое количество смертей, но та местность, над которой он произошел, долгое время будет источником излучения и непригодна для проживания. О том, что Гитлер, США и Великобритания приступили к созданию такого оружия стало известно несколько лет назад. Меня сняли с фронта и направили в НКАП, в том числе, и в связи с этой угрозой. Именно поэтому четыре наших завода начали заниматься, помимо производства истребителей, зенитными и крылатыми ракетами, которые позволяют каким-то образом защититься от него, хотя и не являются панацеей, а затем нам дали поручение создать самолет-носитель для этих ракет, с целью поставить заслон для переброски урановых бомб в Англию. Носителя, способного доставить ее из Америки в Москву, пока у американцев нет. Но, рано или поздно, они построят самолет, подобный нашему «ПС-4». На этом этапе, мы решили две основные задачи: показали противнику, что его коммуникации уязвимы, а в качестве «авианосца» Англия не годится. И то, что вся территория Америки находится в пределах досягаемости нашей авиации. – Вот тут раздались те самые аплодисменты, отсутствие которых так взволновало Наркома. После того, как людей удалось успокоить, Петр продолжил:
– Ну, а о том, что весь наработанный Германией уран, включая еще недоработанную бомбу, находится в наших руках, наш вероятный противник знает. Уран уничтожить можно только его взорвав. Во всех остальных случаях он останется ураном. Теперь о стоящих задачах перед комитетом № 2. Авиационное средство доставки создано, самолет «ПС-4», после небольших переделок бомболюка, может доставить «изделие» в любую точку северного полушария. Но делает он это довольно медленно. На сегодняшний день он неуязвим для ПВО противника, но уже завтра, буквально, против него найдут противодействие. Однако, некоторая фора у нас есть, как по времени, так и концептуально. Второе обстоятельство: к нам в руки попали наработки немцев по ракетному оружию, баллистического принципа. Если их «V-1» мы опередили на много лет, и по точности, и по скорости, и по боевой мощи…
– Как же: «опередили»! – послышалось из зала. Кто-то, из «осведомленных», решил влить ложку дегтя в наш мед.
– Именно так! ОПЕРЕДИЛИ!
– Вес заряда у немцев – 800 килограммов, а у вас – 180 и 220.
– Меня всегда изумляли «экспёрды», судящие о преимуществах по табличным ТТД! Сразу чувствуется «интеллектуальный» потенциал! Ракета «ФАУ-1», действительно, имеет боезаряд 800 килограммов. Она предназначена для оказания «психологического воздействия на население». Там – чем громче, тем больше эффект. Если «избавить» нашу ракету от системы самонаведения, как это сделано в «ФАУ», в которой, кроме автопилота, ничего нет, открутил положенное количество оборотов этот прибор, рули переводятся на пикирование, двигатель глохнет, и «бабах»! накладным зарядом мгновенного действия, то у нас можно разместить 1400 килограммов. У нас всего 180 или 220 килограммов нового ВВ, с тротиловым эквивалентом 1,7. Но он – кумулятивно-проникающего действия. Пробивает метровую броню, еще раз взрывается, и в тоже место влетает двигатель от ракеты, который начинает крушить все в той «коробочке», которая оказалась на его пути. Скорость у него огромная, а броня уже пройдена. Преград для него нет. Одной ракеты хватило для американского линкора. Англичане о потерях не сообщили, но думаю, что их потери – значительно больше, чем у того десантного ордера, который прихватила «восьмерка» у берегов Камчатки. От высадки они окончательно отказались, и американцы начали отводить войска на тихоокеанский театр боевых действий. Так что, сами считайте: опередили мы немцев или нет. – Реакция слушателей не заставила себя ждать, не то, что после фильма. Еще бы! Небольшое число самолетов, без потерь, превратили в профанацию идею высадки на континент и союз с Гитлером или его последышами. И Петр продолжил:
