– 392-й ОСДРАП в Вашем распоряжении, генерал.

– Извиняюсь, ходили слухи, что немцы не успели взорвать склад мин для подводных лодок в Ростоке.

– Это соответствует действительности, но ничего нам не дает. Наших кораблей в том районе нет.

– Корабли и не требуются, товарищ Сталин. Требуется полоса, неподалеку от складов, и немецкие минеры, которые смогут их подготовить к постановке.

– Каким-таким образом?

– ПС-4 с большим трудом обнаруживается метровыми локаторами англичан. Но они об этом не знают. Немцы его не могут обнаружить вообще.

– Вы же там были, и ваш «портрет» уже у англичан есть! – сказал маршал Новиков, и Голованов послушно закивал.

– На самолете предусмотрена установка шести дополнительных огневых точек. Во время нашей экскурсии мы установили там 6 дополнительных отражателей. Но только на одном самолете, и особо не рекламировали того, что они там стоят. Так что, радиолокационный портрет у них несколько отличается от истинного, во много раз. Нам он тоже понадобится, когда приступим к ослеплению противника. И прошу добро на проведение фоторазведки побережья пролива. Днем, демонстративно.

– Добро, как говорят моряки. Вилетайте в Ганновер нимедленно, генерал. – Сталин махнул своей трубкой, разрешая Петру идти.

Ситуация складывалась следующим образом: 2-й Прибалтийский продвинулся дальше всех и вышел к Атлантическому океану, но не закончил штурм крупных городов. Гамбург, Киль и Бремен находились в кольце, как и Берлин. Часть сил повернули в сторону Копенгагена. Значительная группировка немцев была сосредоточена в самом Берлине, около двух миллионов штыков. Эсэсовские дивизии по-прежнему держали жесткую оборону у Билефельда, не давая нам возможности быстро выдвинуться к Ла-Маншу. Украинские фронты находились на Рейне и готовились форсировать его. Им до места высадки почти 600 километров. Не успевают! Поэтому единственным способом было нанесение неприемлемых потерь противнику на этапе перехода из портов Англии во Францию. И Петр сосредоточился на этом. Повезло с Ростоком, там немецкие моряки пожалели собственных жен и детей, и не дали взорвать склады флотских боеприпасов. Более 15 тысяч мин калибром 530 мм были в нашем распоряжении. Требовалось только научиться их сбрасывать со всех типов самолетов. Благо, что немцы сами часто применяли такие постановки, поэтому требовалось найти таких спецов, и действовать как можно быстрее. Еще перед вылетом из Москвы Петр дал команду установить постоянное наблюдение за каналом. Немецкой авиации там не было, практически. В исправном состоянии находилось около 70 истребителей, не считая ночников.

Теперь все зависело от разведчиков. Нам требовались доказательства того, что британцы нарушили Тегеранские соглашения. Там им разрешили высадиться в Греции, где они увязли в боях и продвигались в час по чайной ложке. Наши освободили Салоники и прошли на Тирану, намертво отрезав англичан в южной Греции. Для того, чтобы затруднить исполнение «приговора» Гитлеру, в эти сутки Берлин бомбежкам не подвергался. Сбрасывалось обращение к войскам, призывающее их прекратить бессмысленное сопротивление. Группировка под Берлином была у немцев самой большой. Все остальные войска, вне кольца, насчитывали не более 380 тысяч штыков, большинство из которых состояли из фольксштурма и гитлерюгенда, слегка разбавленного бывалыми ветеранами. Угрозу представлял только танковый корпус СС на севере Франции, недавно укомплектованный новыми танками. Но он был один вне кольца. Гитлер истерил и приказывал сражаться до последнего немца. Дисциплина в армии держалась только за счет быстродействующих военно-полевых трибуналов. Вот и решили деятели СС вдохнуть немцам призрачное видение «Великой Победы». Ночная разведка показала, что армия вторжения находится на марше и следует к пяти портам от Уэймута до Истборна, где сосредоточено большое количество судов и кораблей. Через сутки они смогут начать погрузку. Доложились в Ставку, Верховный ответил, что в Берлине пока тихо, на море шторм, так что говорить о готовности англичан не приходится.

– Готовьтесь к минным постановкам и держите под контролем всю акваторию пролива. Не упускайте ничего!

На следующий день англичане запросили разрешения бомбить Берлин, но получили отказ советской стороны.

– Немцам отправлен ультиматум, до срока его окончания активных действий предприниматься не будет.

Англичанам ничего не оставалось, как согласиться на вынужденную отсрочку. В тот же день немцы передали, что снят с должности рейхсмаршал авиации Геринг, который покинул Берлин и вылетел в сторону Кенигсберга, где 1-й Прибалтийский фронт окружил немцев, но пока топтался на месте. Геринга перехватили и посадили у Шнайдемюля. Рассказал много интересного. Он посоветовал Гитлеру сдаться, так как реальных сил у того просто не осталось. Но Гитлер надеется на десант англичан и войну между союзниками. Сталин позвонил Громыко и попросил передать содержание допроса Рузвельту и попросить лидеров стран Объединенных Наций присоединиться к советскому ультиматуму. Но этого не произошло. И Рузвельт, и Черчилль отмолчались, сказали, что передадут в письменном виде свои ответы.

Сталин собрал всех членов Ставки, после того, как Петр передал, что войска союзников приступили к погрузке. В 01.22 шестого марта 1944 года Петр сообщил, что немецкие тральщики вышли из Гавра и Шербура и приступили к тралению подходов к нормандскому берегу. Стало очевидным, что сепаратный договор подписан, и Петру приказали уничтожить корабли противника и приступить к дополнительным минным постановкам. Пока только у немецкого берега. Приказ был выполнен, в основном, планирующими бомбами. В 06.00 немецкая радиостанция объявила о смерти Гитлера, но не сообщила: каким способом это произошло. И обратилась ко всем странам мира встать на борьбу с большевизмом, костлявые руки которого дотянулись до самого сердца Европы и вырывают его из тела. Об абажурах из человеческой кожи отдельно не упоминалось, да и мыло, изготовленное из жира после кремации жертв, тоже, почему-то, не упомянули. Забыли, наверно! Говорилось о миллионах изнасилованных немок, о великих страданиях немецкого народа, об общечеловеческих ценностях. В общем, полный набор, я его уже слышал, и не раз, поэтому мне он надоел еще до того, как я сел в тот дурацкий самолет, который должен был отвезти меня в Дамаск, а оттуда в Тартус, где я должен был взять на слежение три авианосные группы. Эх, были времена! Нам бы сейчас такие возможности и ядрен-батон, но его еще не сделали. А жаль!

Сталин, Рузвельт и Черчилль обменялись злобными радиограммами, и с этого момента всю 1-ю истребительную перевели на постоянную готовность № 1. Наши зачем-то дали коридор для выхода мирного населения из Берлина. Так было объявлено, и листовки с этим обращением вновь разбросали над городом. Немцев, если у них остались человеческие чувства, попросили этому не мешать. Не самым гладким образом какие-то гражданские успели выйти к 14 часам. Одна совсем юная девица сказала первому же советскому офицеру, что у нее есть важное сообщение для советского командования. Её немедленно перебросили в Потсдам, где находился маршал Жуков. В качестве гигиенической прокладки она вынесла полный текст соглашения между Германией и западными союзниками, которое немедленно было передано в Москву, и заработали три радиостанции, подходы к которым обороняли группы коммунистического сопротивления в Ренне, в Эсбьерге и Ставангере. Акт предательства был опубликован и в Москве. Двумя нотами СССР уведомил посла Гопкинса и Керра о разрыве союзного договора с Великобританией и США, так как в подписанном тексте немцы капитулировали перед западными союзниками и открыли фронт, пригласив англичан и американцев на территорию Германии для совместной борьбы против СССР. В ноте подчеркивалось, что любое корыто, отошедшее в сторону Германии и оккупированных ею стран будет рассматриваться как вражеское. СССР считает себя в праве предпринять действия превентивного характера, чтобы не допустить высадки войск союзников Германии на территории бывшего Третьего рейха и стран-сателлитов.