– Это хорошо. – Сталин посмотрел на часы. Мы решили, что аудиенция окончена, попытались встать, но нас остановил ладонью Верховный.
– Через 15 минут начнется обед с президентом Рузвельтом, начальником снабжения Сомервеллом и генералом Дином, начальником военной миссии США. С нашей стороны, по протоколу, должно быть два военных. Так как состав нашей делегации сильно ограничен, то вам обоим предстоит участвовать в этом мероприятии. Вам требуется переодеться.
– У меня с собой нет парадной формы. – сказал Петр.
– Ее вам доставили. Действуйте!
На обеде, после целой серии взаимных расшаркиваний и высказанном восхищении американцев вкусом дикой кумжи, которую предложили в качестве закуски, речь пошла о срыве поставок авиационного бензина марок 100 и 120, отсутствие которого серьезно задерживало наступление 4-х фронтов. Сталин немного утрировал ситуацию, которая не была столь острой, как ее обрисовал Верховный, но планирование – есть планирование, и было желательно иметь небольшой запас, на случай обострения ситуации на Западном фронте. Немного поговорили и о новых немецких самоходках «Хетцер», появление которых на фронте отметили. Сталин довел до сведения Рузвельта, что посол СССР в Швеции Александра Коллонтай приняла делегацию Финляндии, в ходе которой финны заявили о своей готовности пойти на перемирие и запрашивали условия, при которых это станет возможным.
– Они не хотят признавать результаты войны тридцать девятого года, мечтают о том, что все вернется на круги своя, дескать, мы дошли только до старой границы и остановились. Мы предоставили им карту, на которой отчетливо видно, что во многих местах они выдвинулись далеко за пределы той границы, перекрыли работу Беломорканала, Свирского энергоузла и крупных заводов по производству алюминия. Мы передали им требования выполнять договор 1940, начиная с отвода войск от жизненно важных наших коммуникаций, возвращения военнопленных и интернированных лиц на места постоянного проживания. При невыполнении этих условий – безоговорочная капитуляция.
Рузвельту поднятый вопрос был явно против шерсти, разработанный Бруком план предусматривал «быструю накачку» Финляндии войсками и авиацией для флангового удара от Ленинграда на Москву. Настроение народа Финляндии, третий год сидящего в окопах на «бесполезном фронте», в условиях жесткой карточной системы и на полуголодном пайке, не учитывались. Финны устали от войны. Надежды 41-го года растаяли осенью сорок первого, когда ни взять, ни окружить Ленинград не удалось. Их наступление было тоже остановлено, и их отбросили за реку Свирь, выбили с левого берега полностью. При этом РККА сумело захватить и удержать плацдармы на её правом берегу. Но фронт остановился, незначительные боестолкновения, с целью улучшить положение осуществляла только 7-я армия. 14-я – провела успешное наступление в районе Мурманска, где, в основном, базировались немцы. В ходе двух наступлений советские войска вошли на территорию Норвегии, отрезав немцев от богатых никелем месторождений в районе Колосъйоки. Финны обратились и к Америке, надеясь таким образом закрепить за собой завоевания 20-х годов. Рузвельт им пообещал поддержку, но это было до того, как он прокатился на новом русском самолете. Теперь приходилось выкручиваться, тем более, что перед этим был положительно решен вопрос о продолжении поставок топлива для ВВС СССР. Мешала и глобальная задача: требовалось закрепить международными договорами отрыв трех колоний Великобритании от метрополии. Вступая в войну на Тихом океане и в Европе, Америка рассчитывала на приобретении этих территорий. Ведь ее «обошли» при дележе мира! В тот момент, когда его делили, она сама была колонией Англии. Приходилось наверстывать упущенное, этот процесс начали еще при Вудро Вильсоне. Экспансия начала развиваться в направлении безжизненных островов в Карибском бассейне и на Тихом океане. Будущей империи требовались фосфаты, чтобы «завалить Европу хлебом». Ну и немного заработать на хлеб с маслом и толстым слоем икры. Аппетиты росли, и вот уже кресло Президента толкают два филиппинца, хотя долгое время Филиппинами владела Испания. Филипп был ее королем, некогда. Взвесив аргументы, Рузвельт начал говорить о крахе политики колонизации. Это потому, что в колониях существовал закон, ограничивающий доступ иностранных государств на рынок колонии. Только через метрополию. Этот закон дискриминирует само понятие «свободный рынок»! Короче, а не может ли господин Сталин не возражать против того, что мы немного ощиплем Великобританию? Ну, а с Финляндией – сами разбирайтесь, голые скалы нам не слишком нужны. Да и, к тому же, у них там с демократией все в порядке, потому, что нефти нет. Так что, проводите принуждение в миру, господин Сталин, мы не возражаем! Потому, что доставить туда солдат и авиацию в новых условиях будет весьма проблематично. Но поддержите нас с вопросом Индии, Австралии и Новой Зеландии. Далее Рузвельт сумел развернуть разговор в сторону создания Организации Объединенных Наций, в составе 35-ти государств мира. И создании «мировых полицейских сил» из состава армий четырех государств: США, Англии, СССР и Китая, по замыслу Рузвельта, постоянных участников Совета Безопасности. Под Китаем подразумевался Чан Кай Ши.
Пока лидеры двух стран обсуждали глобальные проблемы, Петр выполнил задание Сталина и оговорил поставку бензинов через Бенгази, Энзели и Бендер-Гез в Астрахань и Баку. Кроме того, американцы согласились, что завод в Плоешти, принадлежащий американской Стандарт Ойл, начнет свою работу только в интересах СССР, и передавать топливо для группировки в Италии не будет. На чем активно настаивали американцы еще совсем недавно. Передавались по Ленд-лизу и четыре танкера, которое подогнали американцы для вывоза нефти из Румынии. Благодаря этому СССР получил возможность доставлять нефть в Констанцу из Новороссийска, и перерабатывать ее на более производительных НПЗ с каталитическими ректификаторами. Там вырабатывался Б-100 и Б-95, а не 55-й, как у нас на всех заводах. Революция в Румынии еще не произошла, и король Михай еще серьезно рассчитывал на орден Победы!
На следующий день Верховный сообщил Черчиллю и Рузвельту пренеприятнейшее известие: войска 2-го Прибалтийского, 1-го и 2-го Белорусских, 1-го, 2-го, и 3-го Украинских фронтов перешли в решительное наступление. Форсированы Одер и Варнов, бои на Зееловских высотах, взят город Росток. Южнее Берлина – город-крепость Коттбус. Советская армия пошла на решительный штурм последних укреплений немцев, подготовлено окружение Берлина. Развернулись бои за Будапешт и Вену.
А в Тегеране говорили о мире, всем мире. Его делили! Прочерчивались будущие границы, говорилось о суммах репараций, предпринимались попытки договориться со Сталиным о собственных зонах контроля в Европе. Обсуждали американо-английский план раздела Германии на пять частей, границы Польши. Много, о чем говорили. А Петр «катал» представителей «союзников», поголовно с «птичками» на петлицах и погонах. Устраивал показательные бои между «Тандерболтами», «Спитами», «Лайтнингами» и «Мустангами» с нашими самолетами. Здесь были «ГГ-3срв», «ГС-5» двух модификаций и «ПС-185». Были «спрятаны в рукав» все наши основные козыри: стандартная «собачья свалка», то есть проверялась маневренность, обзор и навыки личного состава. В эскорт вошли истребители довольно высокого уровня, почти все имели более 15 сбитых и носили звезду Героя. Сам Петр тоже «развлекся и размялся», тем более, что возглавлял восьмерку «ГС-5» майор Осадчий, Тарас, его бывший ведомый, теперь командир 4-го ГИАП Балтфлота. Их пара доказывала, что равных им, и их машинам, в воздухе Тегерана просто никого нет, хотя в составе сквадронов сопровождения обоих лидеров западных стран были очень неплохие летчики. Так как новости с фронтов поступали регулярно и хорошие, то споры о будущем мироустройстве принимали все более и более острый характер. Лидеры трех стран разлетелись в разные стороны, не сумев выработать совместного коммюнике. Обострились отношения как внутри западной группировки, так и между Западом и Востоком. Хотя внешне, на снимках, все демонстрировали полное единство и готовность продолжать начатое дело.
