– Я в этом и не сомневаюсь, дорогой Корделл, но это стало большим сюрпризом и для нас. Неприятным сюрпризом. Фактически это означает, что мы не сможем остановить операции русских в Европе, а высадка во Франции еще не подготовлена должным образом. При попытке договориться с немцами, в ущерб интересам России, может последовать жесткий ответ русских, как в Европе, так и в Азии.

– А я все время говорю о том, что лучшим местом для высадки будет Греция! И продолжаю настаивать на продолжении операций в этом районе. Тем более, что не так плохо получается. – вступил в разговор Черчилль. Его совершенно устраивало, что русские в одиночку несут основные потери, и перемалывают одну за другой немецкие дивизии. Время высадки на той стороне канала еще не пришло! Требуется обезопасить «подбрюшье» Европы и основные пути доставки нефти в метрополию. Иначе воевать придется на американском бензине и мазуте. А войска стали очень прожорливы! – Но меня интересует вопрос: кто дал команду вступить в переговоры с немцами?

– Я, господин Премьер. – генерал Маршалл встал. – Речь шла о том, что войска СС готовы вступить с нами в переговоры, что могло резко поменять ситуацию в Южной Италии. На этом настаивал Папа Римский, при посредничестве которого удалось встретиться с генералом Вольфом.

– Он – не генерал, он – обергруппенфюрер СС.

– Это не важно, он – замкомандующего группы армий «Си» фельдмаршала Кессельринга.

– Русские на полном серьезе обвинили нас в сепаратных переговорах. – нахмурил лоб Черчилль, и затянулся сигарой.

– Какая разница в чем нас обвиняют русские? Им нужны наши поставки гораздо больше, чем нам их участие в этой войне. Они свое дело уже сделали.

– И Вы считаете, что нам следует предъявить этот ультиматум Сталину? – спросил Рузвельт.

– Да, я так считаю, и единственный самолет не может изменить это положение.

– Ну, генерал, вы плохо смотрели снимки. Их, по меньшей мере, три. Каждый из них – 9 «летающих крепостей». Целая эскадрилья, сбить которую нам просто не удастся. – заметил Арнольд. – И они посадили на них своих лучших летчиков. Того парня, который управлял сегодня их машиной, я лично знаю, летал с ним на боевое задание в Крыму. Пока я сбил одного «джерри», он сбил четырех. Причем, одного с таких углов, что нормальный человек даже на гашетку не нажмет, а у него это – отработанный прием. У меня таких асов нет.

– Он же совсем мальчишка. – генерал Маршалл, будущий автор знаменитого «плана».

– Этот мальчишка вырос на войне, у него счет к двум сотням подходит. – мрачно заметил Черчилль, – И таких у них много.

– А главное, господин генерал, мне бы очень не хотелось, чтобы русское оружие и русская нефть появилась у японцев. Это здесь, в Европе, мы – союзники, а там, они – нейтральная страна. И потом мне кажется, что вы живете понятиями 41-го года. Да, тогда они просили у нас и у Великобритании все, забирали все подчистую. С середины 42-го года они отказались закупать у нас вооружение, как недостаточно надежное и мобильное. Они полностью изменили структуру импорта: мы поставляем сюда только автомобили, рельсы, паровозы и продовольствие. Изредка требуются поставки запасных частей к ранее приобретенным бомбардировщикам. Наши истребители сняты с вооружения действующей армии и переведены в ПВО внутренних военных округов. За полтора года они не закупили ни одного истребителя, и приобрели запасные части на смешную сумму в полтора миллиона долларов. Они говорят, что эти машины серьезно устаревшие, и не представляют никакой боевой ценности. Закупили 60 «Либерейторов», запасные части к которым регулярно просят поставить. И все! Они самостоятельно справляются с Гитлером. И наша «помощь» со вторым фронтом им не нужна. А вот нам их участие в войне с Японией ой как бы пригодилось! От России до Токио – рукой подать можно, все находится в радиусе 1000 километров. Но нас они на свою территорию не пускают. Они – нейтралы! У них договор о нейтралитете с Японией. А появление этой машины ставит крест на всей авиации: она вся устарела. – сказал Президент.

– У нас только во Второй воздушной две тысячи бомбардировщиков! Они сметут все! – упрямо продолжал гнуть свою линию Маршалл. К разговору подключился посол Гарриман:

– Генерал, они просто не дойдут, а до Москвы у русских бомбить нечего. Там уже побывал Гитлер, и ничего взамен не получил, кроме проблем и войск Красной Армии на своей территории. А до Урала им просто не долететь. Так что, остаются Москва и Санкт-Петербург. В прошлом году, осенью, немцы послали туда высотный разведчик «Ju-86R». У него потолок более 47 тысяч футов, с их помощью немцы давно сняли расположение нашей 2-й Воздушной в Англии. Сбить их пока ни у кого не получается. Так вот русские его сбили, я лично наблюдал. Они воздушную тревогу объявили, чего очень давно уже не было. Самолет шел очень высоко, его выдавал только инверсионный след. Несколько истребителей, марку не знаю, но похоже, что это были «Спитфайры», пытались до него безуспешно дотянуться. Вдруг на северо-востоке появился еще один белый след, который с большой скоростью поднимался под углом где-то 70 градусов. Он как бы распался на пять частей, таким «тюльпаном», из достаточно широкого «хвоста» появился тонкий, почти прозрачный, хвост, и все это очень-очень быстро поднялось наверх, изменило угол, выполнило несколько маневров, такая «змейка», и взорвалось возле разведчика. Его обломки русские выставили возле Большого театра. Это – недалеко от посольства, и мы все ходили смотреть. Листы обшивки были просто измочалены осколками, как дуршлаг. Русские не объявили, чем они сбили разведчик, на табличке было написано: сбит средствами ПВО города Москвы и его «порядковый номер»: 627-й, за время всех налетов на Москву.

– Господин посол! Что вы мне сказки рассказываете! Они не смогли обеспечить ПВО нашего аэродрома в Крыму! Оно у них просто никакое!

– Гат! Ты не прав! Это была совместная операция Абвера и Люфтваффе. Я знакомился с результатами расследования этого инцидента. Был задействован полк «Бранденбург», который вывел из строя узел связи и воздушного оповещения, уничтожил три радиолокатора, прикрывающих нашу базу во Фрайдорфе. Операция, конечно, успешная, но единичная. Последствия для некоторых русских были очень серьезные, особенно для, так называемого, ГэПэУ, политического управления. Их отстранили от командования армией. Многих судили и приговорили к высшей мере. А предатели и шпионы есть в любой армии. Россия – не исключение. Плюс, мы сами попросили русских расположить базу там, и она находилась в радиусе действия немецкой авиации. Командовал там этот самый парень, который летает на новой машине. Его немцы убрали куда-то с помощью ГэПэУ, затем была диверсия против его дивизии, кто-то заразился чумой, и ее вывели с полуострова. И только после этого немцы смогли провести основную операцию и выбить нас из Крыма. Печально, но факт. Немцы тоже воевать умеют и в средствах достижения цели не стесняются. Что касается машины: у нас есть заказ на 200 бомбардировщиков «В-35», создаваемых по этой схеме. С неплохой дальностью в восемь с половиной тысяч миль… – но генерала Арнольда прервал возглас оппонента:

– Так они это у нас сперли???!!! – взорвался Маршалл.

– Гат, да помолчи ты! Дай сказать! Машины абсолютно разные, схема применена одинаковая: «летающее крыло», первый самолет, созданный по такой схеме полетел в России в 1922-м году. У нас этой схемой увлекается «Джек» Нортроп из Калифорнии. Ему я и поручил сделать подобную машину. Она взлетела еще в сорок первом году. Но у нас нет таких двигателей, как у русских. Господин Черчилль! Может быть хватит прятать от нас «Метеоры» и их «Уэллэнды»?

– Мы их не прячем, они просто не готовы, да и тяга там смешная. Для такого монстра, как у русских, они явно не подходят. Да и скорость пока не выше 400 узлов.

– Тем не менее, господин Премьер, имея образец, дела пойдут быстрее!

– Господа, господа! Время, я вынужден вас покинуть, поэтому подведем промежуточный итог: судя по высказываниям, принимаем совместное решение: не дразнить господина Сталина и попытаться вытащить эту машину в США и в Англию, где, может быть, удастся лучше разобраться в ее конструкции и назначении. Вы с этим согласны, господин Премьер?