– Сбить двести самолетов противника у вас не получится, генерал. Решено, что больше вы принимать непосредственное участие в боевых действиях не будете. Ваш опыт и ваши знания требуются сейчас в тылу. Необходимо как можно быстрее закончить проектирование и серийно строить ваш, совместный с Поликарповым, самолет. Сам товарищ Поликарпов серьезно болен, но ложиться на операцию отказывается, мотивируя это подготовкой к выпуску нового самолета. Вы, как один из конструкторов этой машины, возглавите его бюро. Кроме этого, есть еще несколько задач. Как я вам уже говорил, вашему блокнотику – цены нет. Многие эти идеи сразу же из него пошли на фабрики и заводы, и оттуда на фронт. Вот ваш блокнот, с моими пометками. Синим карандашом помечены темы, на которые стоит обратить особое внимание. Так как в городе Москве вы не проживали, то вам будет предоставлена отдельная квартира недалеко от завода № 1. В вашем подчинении находятся два крупнейших авиазавода страны: 30-й и 381-й. Заводы № 1 и № 39, которые прежде находились на этих площадях, успешно работают на новых площадках, и переводиться обратно в Москву не будут, чтобы не снижать график выпуска продукции. Вижу, что вы пытаетесь мне возразить, что вы генерал и боевой летчик, а не конструктор. Это так, мы это понимаем, но не можем больше рисковать. Вы – носитель секретов государственной важности, и продолжаете заниматься этим даже на фронте. Причем ваши разработки опережают общий и мировой уровень развития техники. Особенно это касается радиолокаторов и средств связи. Стоит отметить, что ни одно другое советское серийное вооружение наших «союзников» не заинтересовало. А для того, чтобы получить доступ к вашим образцам, британцы и американцы мгновенно прислали правительственную делегацию во главе с премьер-министром. Плюс мы получили радиограмму, что господин Рузвельт желает посетить нашу страну.
– Обе страны-союзницы – морские державы, американцы ведут именно морскую войну и несут потери. Их наш радиолокатор интересует не меньше. С ними придется торговаться, я понимаю, товарищ Сталин. Требуется патентная поддержка изобретений. А технологию производства ламп, особенно стерженьковых, передавать рано. Там тонкостей и нюансов огромное количество, пусть сами голову ломают. Нам же нужно переходить, и как можно быстрее, на полупроводниковые приборы, которые позволят значительно снизить вес и размер аппаратуры.
– А каким образом отклонить их требования? Ведь, действительно, договоренность о сотрудничестве в военной сфере имеется.
– Давить на наличие «secret-list». Они же не поставляют нам прицелы «Norden N-9», нет поставок тяжелых бомбардировщиков, у них есть торпедные автоматы стрельбы, которых нет на наших кораблях. Да, мы не просили их поставлять нам РЛС, потому что наши станции лучше, но вы же просили бомбардировщики, а нам в основном поставили старые истребители, которые списали из RAF, а «Аэрокобра» не прошла аккредитацию в Англии. И англичане, и американцы вовсю используют гиростабилизированные прицелы на истребителях, но нам их не поставляют. С поврежденных «ланкастеров» англичане сняли и увезли прицелы. Не поставляется и оборудование для слепой посадки. И этот список можно продолжать до бесконечности. Так что требовать от нас поставок наших «Рифов» и «Рифов-А» они не могут. И это – не говоря о реактивной технике. У нас пока и двигателей таких нет. А у англичан есть. Кроме того, у них нефтеперерабатывающие заводы используют каталитический крекинг, а у нас – термический. Но они предпочитают гнать сюда танкеры.
– Сложная задача, но почему вы не хотите реально передать свои наработки?
– Я думаю, что наша «дружба» с англосаксами – временное явление. С ними еще придется повоевать, не сейчас, чуть позднее. Эту войну запланировал не Гитлер, а какой-нибудь Рокфеллер. Максимально выгодна она Соединенным Штатам. Это война Америки против Европы. Причем чужими руками и с минимальными потерями. В итоге им достанется вся Британская империя и большая часть Европы. Не случайно же их марионетка Гитлер объявил войну Соединенным Штатам. Он пригласил их в Европу. Надеется, что, объединившись с Англией и США, сумеет разбить нас. Поэтому я не хочу передавать им ключи от нашего неба. Война уже идет не так, как ее запланировал Гитлер. Немец уже не тот, что был год назад. Очень много молодых и неопытных пилотов. Так что люфтваффе мы проредили основательно. А нет абсолютного превосходства в воздухе, и вермахт ничего не может сделать на земле. До Воронежа они не дошли, на Севере им пришлось отступить. Еще бы наладить работу войск тыла, снабжение, и научиться быстро концентрировать войска… А то проделали дыру на Севере, а силенок у 14-й армии не хватило, чтобы воспользоваться тем, что противник ослаблен.
– Ну, будем говорить так, что вас туда послали, потому что никакой надежды не было, что удастся уберечь конвой. Если бы возник перерыв с поставками, то у нас не хватило бы сил удержаться на своих позициях на Донбассе. Просто не хватило бы топлива для танков и самолетов.
– Так все-таки, товарищ Сталин, может быть рановато меня в тыл переводить? Я еще на своем месте нужен.
– Нет, не рано, скорее поздновато. Это надо было делать еще в сороковом. Сами говорили. Посмотрим, как сможете развернуть работу этих заводов, получите опыт, необходимый для следующего задания: зенитные ракеты. Не случайно и американцы, и англичане создают такое количество бомбардировщиков. Они попытаются использовать доктрину Дуэ. И есть сведения, что в Америке создают новое оружие: урановую бомбу. Гитлер тоже подумывает о ней. Мы пока отстаем в этом вопросе, поэтому в первую очередь будем готовить оборонительное оружие. Систему управления я уже видел у вас в блокноте. То есть возможность создать такое оружие у нас есть. Вот и займетесь. Так что отговаривать меня бесполезно, генерал. Ваше место сейчас в тылу, на заводах и полигонах. Воевать будут ваши товарищи, которых вы к этому подготовили. Ваше дело – дать им оружие. Вам понятно?
– Так точно. Разрешите идти?
– Идите. Документы получите у секретаря.
В душе Петр весь противился этому назначению. Его вынуждали сменить полюбившуюся работу, именно работу. Да, война была для него работой, со смертельным риском, с бешеными перегрузками, грохотом пушек, мгновенным анализом ситуации. И его устраивал результат этой деятельности. С производством он был знаком слабо, готовых алгоритмов решения у него не было. А пришлось ответить «Есть!». Его отвезли к Центральному аэродрому, но не в дом переменного состава, а на Скаковую улицу в дом Манташева. В правом крыле дома располагалась квартира директора завода № 1.
На самом заводе идет сборка первой серии самолетов ПС-185 с двигателем М-84. Кроме этих машин, доделывается большое количество бомбардировщиков Ил-4. На второй площадке идет установка нового оборудования для раскроя дюраля. Все станки новенькие, прямиком из Америки. Здесь работают ленинградцы, которых вначале увезли в Молотов, а теперь реэвакуировали в Москву. С жильем – просто бедствие!
Поликарпов на появление Петра прореагировал сдержанно, не проявил ни радости, ни возмущения.
– Все-таки хотят упечь меня в больницу, – сказал он, пожимая руку Петру. – Но, Петр Васильевич, мне удалось вытащить в Москву из Омска Томашевича, поэтому за организацию производства можно особенно не волноваться. Знакомьтесь: Дмитрий Людвигович. Работает со мной давно, с 31-го года. И второй мой зам: Янгель Михаил Кузьмич. Он, кстати, бывший директор обоих этих заводов. Оба – конструкторы, один по системам управления, второй по системам вооружения и специалист по испытаниям и доводке. Это – товарищ Путилов, прочнист, он же проводил перекомпоновку И-185. На сегодняшний день цельнометаллические планеры для ГС-5 и ПС-185 прошли государственные испытания в ЦАГИ на прочность и продуты на флаттер. И-185-82 перемоторен под двигатель М-84. Готовимся все машины передать на испытания в НИИ ВВС и в ЛИИ 18 июля. Дима, за три дня уложишься? Давят со сроками, уже не знаю, что говорить.
