Дыхание кое-как восстанавливалось. Вместе с ним возвращалась и способность мыслить. Денис огляделся. Эва, куда занесло! Улица Кольцевая. Узкий продуваемый всеми ветрами двор-проезд между длиннющими высотками. Китайская стена — так называют в районе это неуютное местечко. Здесь, неподалеку, за «стеной» — развалины 300-го блок-поста. А вот до Девятой линии еще пилять и пилять.

Денис опасливо посмотрел вверх. Не хватало еще, чтобы Славка или Юлька сдуру отослали его снимок в Периметр. Вот бы там удивились: следак-нарушитель!

Ладно, смотри — не смотри, а делать-то что-то надо. Отсиживаться до рассвета здесь? В принципе, дворик Китайской стены — относительно безопасное местечко. Если группировщики не войдут с двух сторон сразу. Тогда укромная щель, куда забился беглец-оператор, станет ловушкой.

Было еще одно обстоятельство, изрядно нервировавшее Дениса. Длинный размазанный силуэт — что-то вроде вытянутой трансформаторной будки на колесиках — который он заметил краем глаза, уходя от погони. Именно так описывали…

Бр-р-р… Денис передернул плечами. Чушь! Чушь! Чушь!

Может быть. И все же не раз и не два ему приходилось слышать о Катафалке-Призраке, якобы, выезжающем по ночам с заброшенного Старого кладбища в поисках трупов. Свежих трупов. Этакая потусторонняя гуманитарная помощь муниципальным похоронным бригадам.

Призрачный Катафалк… Одна из многих городских страшилок, над которой снисходительно посмеивались все. Днем.

Сейчас была ночь. И более-менее спокойно этой ночью Денис будет чувствовать себя только в одном месте: Девятая линия, дом три, квартира двадцать два. Значит, надо идти. Если не стоять на месте, а двигаться, то рано или поздно все закончится. Быть может, даже благополучно.

Он прошел с десяток шагов. Потом увидел… Четыре камуфлированные фигуры — впереди, между домами. Перегородили проход. Орги! Все-таки выследили, шакалы!

Повернуться.

Бежать! Назад! Быстро!

Но недолго.

Денис вновь остановился. Встал, как вкопанный.

Нет, Катафалк-Призрак не был мифом. Он… она… оно выдвигалось сейчас из тени, с противоположного конца Китайской стены. Бесшумно, хищно, с пугающей ленцой.

Плохо различимый размытый силуэт. Зловещее пятно материализовавшейся ночи. В ночи же и материализовавшейся. Что-то среднее между грузовым контейнером и БГМ. Что-то уродливо-жуткое.

Денис пятился. «МУД (шдх)», «Маломощная укороченная дубинка (шоковая домашнего хранения)», — вот чего ему не хватало. Игорек — вот кому он позавидовал черной завистью. Счастливчик-самоубийца! Один разряд в голову — и вечная отключка. Денису этого, увы, уже не дано.

Он затравлено озирался.

Оргии, Катафалк. Катафалк, орги…

Из-за изгиба «Китайской стены» они, наверное, еще не заметили друг друга. Но Денис-то видел все. Ловушка захлопнулась — это он видел тоже.

Денис чувствовал себя беспомощным кроликом перед пастью удава… двух удавов. Крышу срывало напрочь. Мир вокруг разлетелся клочьями, и клочья эти замелькали перед глазами. Зарешетчатое окно на первом этаже, стена, еще окно, снова стена. А может, с разбега, да головой о треклятую стену? Окно, стена… Мрачный калейдоскоп ночи, лишенный красок жизни. Окно, стена, подъездная дверь, стена… Стоп!

Дверь выворочена с корнем: здесь недавно резвились орги. Если подъезд сквозной… А в «Китайской стене» они все сквозные-проходные.

Туда! В черный, пропахший мочой и страхом проем.

Никого…

Проход. И еще одна дверь.

Замок разбит и сорван. Под дверью — ржавая кувалда. Лучшая отмычка всех времен и народов.

Он вывалился на грязный пустырь. Что тут? Сектор обстрела Трехсотого блок-поста. Бывший сектор обстрела бывшего блок-поста. Развалины «трехсотки» — там, далеко впереди. Однажды они уже сослужили Денису хорошую службу. Укрыли, спрятали…

Он бежал так, как не бегал никогда раньше. С разбега влетел в бетонный лабиринт разрушенного укреппункта. Оглянулся. Катафалка сзади не было — призрак, видимо, не протиснулся в узкий подъезд.

Зато была целая банда оргов. Волки! Человек двадцать. С заточками. Впереди резво несется вожак группировщиков. Этот добежит первым.

Влип! Засекли!

Денис юркнул в бетонные катакомбы, заметался. Под ногами — пыль, грязь, цемент и щебень. Не то! Не то! Надо найти спасительный колодец! Провал старой канализации… Здесь же он был где-то, на этом самом месте.

Да, именно здесь… Вот он! Под обрушившейся бетонной плитой. Большой, тяжелой. Возможно, вдвоем сдвинуть ее и удалось бы, но у Дениса нет второй пары рук.

Загнали… Вот и вся облава. Он вжался в стенную нишу и прислушался. Где-то совсем рядом по битому щебню шуршали чьи-то шаги. Волчий вожак, опередив свою стаю, продолжает охоту в одиночку? Самонадеянный ублюдок!

Это была удобная позиция. Сквозь щели в раскрошенном бетоне видны все подходы. И лунного света хватает, чтоб различить приближающуюся человеческую фигуру.

Надо же! Такой недомерок, а ходит в авторитетах. Невысокий рост. Мешковатый камуфляж. Маска… дурацкая маска, из вязаной шапочки. Маленький, декоративный какой-то, штырек с зазубренной пилкой на обушке и разноцветной изолентой на рукояти. Жалкое подобие грозных пик и мечей, изготовленных из тяжелых арматурин, что носят рядовые оргские бойцы.

Осторожные — не спугнуть бы жертву — шаги. Взгляд, зыркающий по сторонам и еще чаще — назад. А парень-то не промах — следит за тылами…

Только почему-то ширинка расстегнута! И правая рука (заточка — в левой) — на мотне. Мочится он тут, что ли собрался?

Стараясь не шуметь, Денис поднял кусок бетона. Выбрал обломочек поувесистей. Так-то лучше. С каменюкой в руках Денис чувствовал себя увереннее. Но во рту все равно пересохло. И рука малость подрагивает.

Волк сам подставлялся под удар: голова в шапочке-маске вынырнула из-за угла в паре шагов. Затылком к Денису. Вот по этому-то затылку…

Денис размахнулся.

— Сюда! — заорал кто-то дурным голосом у входа в развалины. — Здесь следы!

Вязаный затылок дернулся. Группировщик резко повернулся. И вот уже на Дениса смотрит узкая прорезь в черной ткани. А в прорези — два расширенных зрачка. Наверное, иногда даже смирный оператор наружки способен внушать страх. Если поднимет камень. И состроит та-а-акую рожу…

Огр в маске не вскрикнул, не отшатнулся, не полез в драку. Приложил палец к невидимым губам, зашипел.

— Тс-сы…

Издевается, гад! Незнакомое, не очень знакомое чувство захлестнула Дениса. Ярость. Ненависть. И полное безразличие к тому, что будет после.

«Да па-а-ашел ты, цыкач!»

Он обрушил свое оружие прямо на смотровую прорезь.

Нанизать на заточку Дениса не успели. Волчий вожак запаниковал. Присел. Прикрыл лицо левой рукой, правой неловко отмахнулся от оператора. Лишь по чистой случайности куцый обрубок арматурины ударил в запястье. И то — плашмя.

Однако, (больно, блин! Денис едва сдержался от крика) и этого шлепка хватило, чтобы отклонить руку. Камень пролетел возле головы орга, упал в вязкую грязь.

Чмок-х-х…

И тишина.

И вновь Денис смотрит в удивленные, испуганные глаза маски.

Дышит сквозь зубы. Молчит.

Волк тоже не кричит, не зовет подмогу. Волк сжимает в руках заточку. Сейчас пырнет… Медлить нельзя!

Никаких особых приемов Денис не знал. Спасая жизнь, он действовал просто, примитивно, грубо. По наитию. Как действовалось, в общем. Двумя руками — схватить кулак с заточкой, навалиться всем телом, подмять низкорослого врага.

Враг упал, даже не пикнув.

Молчаливая возня продолжалась считанные секунды. И на смертельный поединок, ну, никак не тянула. К удивлению Дениса одолеть группировщика оказалось плевым делом. Игра в поддавки — да и только! Короткий штырь, скорее, мешавший оргу в вязкой борьбе, выскользнул из руки Волка.

Дальше — совсем просто. Сесть сверху. Левой — цапнуть противника за бесформенный пятнистый балахон, за грудки, а правой…