Следы Инквизиторских автоповозок и быконей были хорошо видны на пыльной дороге, а Кошкодер оказался неплохим водителем. Присутствие в группе капитана уже начинало себя оправдывать. Может, оно и к лучшему, что Кошкодер отправился с ними. Прикрыть, если что, сумеет, да и толмач на землях крестоносцев не помешает.

Далеко впереди виднелся лес. Эх, только бы добраться до него!

Погоня за ними все-таки увязалась.

– Эй, газу прибавьте там! – крикнул сзади Василь.

Виктор оглянулся. Порыв ветра как раз отклонил выхлопы и поднимающуюся из-под колес пыль. Стало видно, как автоповозку догоняет небольшая стайка бабочек с крыльями-лезвиями и пара пернатых ящеров.

Видимо, пускать за одной-единственной машиной птицу-великана было нецелесообразно. Но вот летунов поменьше на беглецов все-таки натравили.

Василь запалил фитиль и приготовился дать залп из расшатанного многоствольного орудия. Рискованно, конечно, но придется.

О прицельной стрельбе на ходу, да при такой тряске речи идти не могло. Впрочем, Инквизиторская многостволка и не являлась орудием точного боя: отсутствие меткости компенсировалось за счет густого снопа картечи. Вот только выстрелит многоствольная бомбарда на треснувшем лафете только один раз. Перезарядить ее времени не будет.

А вот удастся ли сбить всех преследователей сразу – это большой вопрос.

Преследователи между тем приближались. Твари летели над самой землей, словно специально укрываясь за дымным и пыльным следом автоповозки. «Хитрые сволочи», – подумал Виктор.

– Да ядрена ж копоть! – Костоправ заволновался. – Быстрее, Кошкодер, ушлепок ты кривоногий!

– Че? – опешил от наглости бывшего подчиненного ландскнехтский капитан.

– Суп харчо через плечо! Костылями шевели, опупенец одноглазый! В педали не попадаешь, что ли, мать твою?!

Лекарь мог высказать Кошкодеру еще много чего ласкового и не очень.

– Варежку захлопни! – тот попытался на корню пресечь эту возможность.

Вообще-то следовало отдать капитану должное: Кошкодер выжимал из старой машины все, на что та была способна. Повозка с мотором дребезжала, звенела и опасно подпрыгивала на ухабах, но ландскнехт не позволял ей слететь с дороги и перевернуться. Вот только бабочки и ящеры от них не отставали.

– Сам, мля, захлопни! – Костоправа несло. – Сопи в две дырочки, ас долбаный! И баранку давай крути, пока эти вафли-летучки пасть не заткнули по самую жопу!

– Догоняют! – закричала Змейка. – Они нас догоняют! Быстре-ее!

Первые самые шустрые бабочки и один из ящеров уже почти достигли кормы. А вот – и без всяких «почти».

– Догна-а-али-и-и!

Крик Змейки сорвался на визг.

К визжащей Стрелец-бабе присоединилась Костяника. Вышло громко, пронзительно, в унисон, будто специально спелись девочки.

– Держись! – предупредил Василь, чуть приподняв стволы на ненадежной платформе. – Стреляю!

Как поведет себя орудие на расшатанной станине? Слетит? Посносит всем бо́шки нафиг. Или нет? Сейчас это выяснится. Вот прямо сейчас! Не отстреливаться уже нельзя.

– Твою-у-у!.. – взвыл Костоправ.

– Ма-а-ать!.. – проорал Кошкодер.

Потом все крики заглушил грохот многоствола.

«Бжух-бжух-бжух-бжух-бжух-бжух-бжух-бжух-бжух-бжух!» – грянул долгий растянутый залп. По счастью, орудие не рассыпалось на стволы. Отдача – сильно размазанная и не такая мощная, как от крупной бомбарды, но все же весьма ощутимая, подтолкнула машину вперед. Кошкодер едва справился с управлением.

Клубы выхлопов и пыли смешались с густым пороховым дымом. Ударивший веером картечный шквал смел крылатых тварей. Брызнув кровью и сыпанув перьями, упала тушка летающей ящерицы. Жесткие крылья бабочек разлетелись как стеклянные осколки. Сами бабочки посыпались вниз, втыкаясь в землю обломанными крыльями, словно брошенные ножи.

Однако сшибить удалось не всех. Одна ящерица и четыре бабочки сумели уклониться от смертоносного снопа. Твари атаковали.

Кошкодер, не отрываясь от руля и почти не глядя назад, разрядил неиспользованный пистоль. Бухнул выстрел, заряд прошел над головами пассажиров. Еще пару бабочек разнесло вдребезги. Сверху снова со звоном посыпались осколки крыльев-лезвий. Из крыла ящерицы тоже выбило несколько перьев. Пернатая гадина дернулась в сторону, но не упала. Над кормой порхали две уцелевшие бабочки, бритвенно-острые крылья которых отчетливо звякали о борта повозки, дымящуюся многостволку и шлем Василя.

Щелкнули арбалеты Костяники и Змейки. Стрелы прошли мимо.

Нет, с этими тварями придется в рукопашную. Взмахнули мечами помор и Стрелец-баба. Чуть не задели друг друга, но в юрких летающих тварей не попали и они. Виктору лишь чудом удалось достать коротким кошкодером одну из бабочек.

Меч дзинькнул о крыло, как о подставленный под удар вражеский клинок. Сталь оказалась крепче. Крыло треснуло, от него откололся изрядный кусок. Бабочка, не удержавшись в воздухе, упала на землю. И все же мечами с таким противником махаться было не очень удобно.

– А ну, пригнулись все, етить вашу! – над автоповозкой, раскручивая кистень, поднялся Костоправ.

Виктор счел за благо последовать совету лекаря и склонился под гудящей дугой. Остальные поступили так же.

А вот вьющаяся над машиной пара тварей не устрашилась и попыталась прорваться сквозь выписываемые Костоправом круги и восьмерки.

Зря…

Шмяк! Раскрученная гирька на цепи встретилась с головой ящерицы. Посыпались зеленые перья и зубы из раззявленной пасти. Ящерица отлетела к обочине и закувыркалась в пыли.

Звяк! Брызнула звонкими осколками угодившая под кистень бабочка. Острый обломок основания крыла воткнулся в болтающийся бортовой щит. Застрявшая бабочка отчаянно затрепыхалась, пытаясь высвободиться.

– Хрена с два! – оскалился Костоправ.

Еще раз саданул по мутанту. Кистень превратил вытянутое жирное тело мутанта в мокрое пятно, а остатки крыльев – в мелкое крошево. Бортовой щит, не выдержав удара, отвалился.

Все! От погони отбились. И до спасительного леса добрались. Автоповозка нырнула под густые кроны, где можно было не опасаться даже гигантских птиц.

– Ять-мать! – потрясая кистенем, торжествовал Костоправ.

– Йес-йес-йес-йес! – непонятно орал Кошкодер.

Что-то кричали Змейка и Костяника. Даже обычно сдержанный Василь, навалившись всем телом на многоствольное орудие и обняв обеими руками дымящиеся еще стволы, сотрясался всем телом то ли в рыданиях, то ли в смехе.

Радости не было предела.

Вот только… Только что это красное под ногами? Откуда течет? Почему?

Текло с кормы. Из-под многостволки.

– Василь? – Виктор изменился в лице.

Лежавший на бомбарде помор уже не трясся и не двигался.

– Васи-и-иль!

И на окрик никак не реагировал.

– Кошкодер, останови! – потребовал Виктор.

– Чего? – одноглазый капитан не поверил собственным ушам. – Здесь? Сейчас?

– Тормози, говорю! – рявкнул Виктор. – Костоправ, глянь, что с Василем!

Лекарь, встревоженный не меньше Виктора, был уже на корме у орудия.

Автоповозка остановилась. После рева двигателя, дребезжания старой машины, стрельбы и воплей стало вдруг необычайно тихо.

– Помор, не дури! – прогудел в этой оглушающей тишине растерянный голос Костоправа. – Что за шуточки, Василь?

Да уж какие тут шуточки: под ногами хлюпала кровь. Перебираясь к кормовому орудию, Виктор ужаснулся: сколько же ее тут натекло!

Змейка и Костяника подавленно молчали.

Костоправ осторожно перевернул тело.

Плохо. Очень плохо… Справа срезан клок бороды. На шее, под ухом и подбородком зияет рана. Узкая, длинная, глубокая, будто бритвой прописали чуть не до самых позвонков.

Рана уже почти не кровоточила.

Крыло-лезвие мутировавшей бабочки полоснуло между шлемом и воротом панциря, а Василь упал на орудие так, что вся кровь хлынула между стволами. Поэтому сразу никто ничего и не заметил. Да и некому было замечать. Все следили за вьющимися над повозкой тварями. А после – радовались спасению и вообще не видели ничего вокруг.