— Да. Да… Я — да.

Только теперь юноша заметил тело Полетты. Побледнев, он выдавил:

— Простите, я не успел… Я случайно услышал крики и решил проверить. Вернее, мой дракон услышал, а потом я. Мне надо было…

— Надо было, — медленно повторила Роза, глядя рыцарю в лицо.

— Простите. Кем она была?

— Моей служанкой.

— А вы, мадемуазель?

— Я… — Роза запнулась. По её щекам ни с того ни с сего потекли слёзы. Горло перехватило спазмом. В груди девушки будто лопнула тугая натянутая струна. Она упала на колени и разрыдалась, закрыв лицо руками, сбросив очки на землю, вздрагивая всем телом. Ошарашенный рыцарь сначала беспомощно смотрел на плачущую девушку, потом осторожно тронул за её плечо:

— Ну, ну. Всё позади. Мы с Жабкой вас защитим.

Видя, что это не помогает, юноша закусил губу и внезапно… обнял Розу, крепко прижав к груди. Зашептал так, что она едва могла расслышать:

— Всё, всё, всё. Всё хорошо. Всё хорошо. Всё.

— Д-да. — Минуту или две спустя Роза взяла себя в руки и осторожно оттолкнула от себя рыцаря. Тот подал ей очки и помог встать. — Спасибо, милорд.

— Простите, у меня просто много сестёр, и я привык, когда они плачут… Ох, да, я же не… — Юноша смущённо откашлялся. — Я дон Марий де Хвогбьорн, драконий рыцарь. А вы?

— Роза Гранчи. — Девушка судорожно всхлипнула и вытерла мокрые от слёз перчатки о куртку.

— Я сразу понял, что вы иолийка, из Республики, — позволил себе улыбнуться дон Марий. — Такие чёрные волосы в Дерте редкость. И кожа у вас смуглая.

— Я не… то есть, да, я иолийка, но не из Республики. — Роза окончательно совладала с голосом. Она отцепила от ремня фляжку с водой, вылила немного прямо на ладонь в перчатке, потёрла лицо. Прикосновение шершавой кожи перчатки к щекам помогло стряхнуть оцепенение. — Я родилась в Дерте. В столице.

— Что вы здесь делали, донна Роза? — Рыцарь бережно взял девушку под локоть и повёл прочь от тела служанки, к своему дракону.

— Я не донна, — поправила его девушка. — Гранчи — купцы. Я… ох… я маг-исследователь. Работала здесь, в лесу. Дон, откуда здесь степняки? До границ со степью полторы недели верхом.

— Герцог де Велонда пропустил несколько племён дикарей через границу, чтобы они грабили внутренние земли Дерта, — хмуро объяснил рыцарь. — Так он надеется ослабить и задержать армию короля, идущую подавить его мятеж.

— Какого короля? — Роза споткнулась на ровном месте и остановилась. — Королева Октавия приходила к нам в Академию недавно…

— Сколько вы уже… в лесу, мадемуазель? — мягко спросил дон Марий, вставая рядом с ней.

— Пару месяцев. Может три.

— Ох… — Молодой рыцарь потёр лоб основанием ладони. — Королева Октавия убита заговорщиками. Новый король — Огюст Первый, бывший герцог де Веронни. Не все его признали. В королевстве война, мадемуазель.

Роза опустила голову и прикрыла глаза рукой. Несколько раз глубоко вздохнула. Выпрямившись, спросила:

— Как зовут вашего дракона, милорд? Вы сказали, кажется — Жабка?

— Э-э… — Юноша залился краской. — Вообще-то она Корнелия Северина Шестая, но… Да, можете звать её Жабкой.

— Можно мне её обнять, милорд? — тихо проговорила девушка, глядя рыцарю не в глаза, а на подбородок. — Мне это сейчас очень… очень нужно…

Для Розы не было лучше способа унять нервную дрожь, чем обнять большого и тёплого зверя. При условии, конечно, что зверь не против. Зелёная драконица не возражала, когда девушка прильнула к её чешуйчатой шее — даже заклокотала тихонько, будто гигантская урчащая кошка. Похоже, Жабка была очень смирной — битва едва закончилась, а она уже совсем успокоилась. Пару минут Роза буквально купалась в этом тёплом спокойствии огромного животного, пока дон Марий не откашлялась у неё за спиной:

— Мадемуазель, простите, но у нас мало времени. Кочевники скоро вернутся.

— Вы думаете? — Девушка неохотно повернулась к рыцарю, всё ещё держа ладонь на шее ящера. — Даже зная, что здесь дракон?

— Боюсь, именно из-за дракона они и вернутся. — Юноша досадливо куснул губу. — Здесь была всего дюжина степняков. Такими мелкими группами они не действуют. Это разведчики. Они расскажут своим о стычке, и за нами устроят охоту. Где-то рядом целое племя, а любой степной вождь положит треть своих воинов за такой трофей, как драконий череп. Полторы-две сотни всадников при боевых магах — слишком много даже для Жабки. Надо уходить сейчас же.

— Вместе? — Роза в растерянности коснулась дужки очков.

— Да, — кивнул рыцарь. — Пусть будет погоня, со мной вам всё равно безопаснее. По равнине рыскает несколько племён, есть и банды разбойников, дезертиров… Много гнуси повылезало из нор с началом войны.

— Но куда мы поедем?

— На юго-восток, — без раздумий ответил юноша. Зачем-то он ещё и указал рукой направление. — У меня есть задача… Я высажу вас у какого-нибудь крупного города по пути. Собирайтесь.

— Надо… сперва надо позаботиться о Полетте. — Пересилив себя, Роза взглянула на лежащее у лагерного костра тело служанки.

— У нас мало… Хотя да, вы правы. — Дон Марий потёр затылок, и сразу стал похож на смущённого мальчишку. — Я всё устрою.

Похороны не отняли много времени. Яму в два счёта вырыла могучими лапами Жабка. Рыцарь завернул тело Полетты в ткань палатки и уложил на дно. Пока драконица засыпала могилу, Роза прочла короткую молитву. Затем, не теряя больше ни секунды, принялась собирать сумку. По счастью, магическое снаряжение не привлекло внимания налётчиков — кисеты с травами, фляжки с настоями, мелкие амулеты и инструменты лежали на своих местах. Пропали деньги, еда, посуда, кое-что из оружия. Исчезли и лошади — их в лагере было три. В итоге кроме магических инструментов девушка упаковала лишь запасную одежду, постель, кусок мыла да мешочек соли. Дон Марий не побрезговал осмотреть изорванные трупы степняков, на одном из которых обнаружил кошелёк с эмблемой в виде серебряного краба.

— Ваше? — спросил он у Розы, набивающей бельём походную сумку.

— Да, — отозвала девушка, бросив на кошель быстрый взгляд. — Спасибо.

Сбегав за самострелом и беретом, она сообщила дону, что готова выступать.

— Лошади так и не вернулись, — вздохнул юноша. — Придётся вам лезть на спину Жабки. Минуточку…

Рыцарь первым вскарабкался на дракона, используя ремни сбруи как ступеньки верёвочного трапа. Свесившись из седла, протянул руку. Роза взобралась следом, повторяя его движения, и лишь под конец из чистой вежливости тронула пальцами ладонь дона. Карабкаться по деревьям девушка научилась ещё в детстве, а сбруя Жабки была куда как удобнее хрупких кривых веток. Длинное седло крепилось у основания шеи дракона. Дон Марий усадил девушку позади себя, пристегнул к седлу ремешками, занял своё место. Отчего-то вновь смутившись, буркнул:

— Вперёд.

Жабка то ли громко фыркнула, то ли чихнула, и припустила шаткой рысью.

Они двигались сперва краем леса, потом полями, от перелеска к перелеску, стараясь меньше оставаться на открытой местности. Первые полчаса пути молодые люди молчали. Драконий рыцарь размышлял о чём-то своём, юная волшебница старалась не думать вообще ни о чём. Выходило плохо. Перед глазами возникали то лица склонившихся над Розой кочевников, то кровавая рана в груди мёртвой Полетты. Тогда девушка сняла перчатку, положила ладонь на широкую спину драконицы и прошептала заклинание. Установить полноценную связь она не пыталась — только коснулась разума драконицы своим. Девушке хотелось вновь ощутить спокойствие гигантского животного, не знающего страхов и тревог — но вместо этого она почувствовала боль. Жабке было больно. Не очень сильно, однако Роза всё равно вздрогнула, как от внезапного укола. Она усилила эфирную связь, попробовала глубже залезть «в шкуру» ящера, чтобы найти источник боли — однако ей помешал дон Марий.

— Сочувствую вашей потере, мадемуазель, — сказал рыцарь, оглядываясь через плечо. Роза сморгнула и отняла ладонь от шкуры Жабки. — Вы были близки? С вашей спутницей?