Туннель тем временем вытянулся в зал, посреди которого возвышалась круглая тумба, опоясанная фиксирующим обручем. В принципе обруч универсально фиксировал любое биологическое тело и очень часто заменял сидение. Матлину такие приспособления всегда казались неудобными — свой собственный фиксатор в форме кресла его вполне устраивал. Другое дело, если обруч применялся на ремонтах в больших пространствах, имел гравитационный контур и свободно перемещался. Но Матлин был не в той ситуации, чтоб требовать себе особых удобств и разместился, как умел, а точнее, скопировал позу Суфа.

Черная «муха» растворилась в поверхности тумбы, Суф кинул сверху свои перчатки, отстегнул от манжетного «кармана» блок с записью и торжественно подал его хозяину Кальты.

— Думаю, это бессмысленно, — ответил тот, — если бы я знал, что есть запись, — объяснил бы как ее сохранить.

Он вставил блок в отверстие своей нашейной «маски». Тумба накрылась куполообразной панорамой с изображением скал, площадки и двух фигурок, Матлина и Суфа, которые по этой площадке праздно разгуливали, и ни души… Кроме того, фигурки повели себя довольно странно: они вдруг стали кидаться на перчатки, оказавшиеся в контуре панорамы и пытаться спихнуть их со стола. Персонаж Матлина особенно старался и так вспотел за этим занятием, что стянул с себя защитный комбинезон. Когда хозяин вынул блок и положил его на тумбу, фигурки ринулись к блоку, но добежать не успели, исчезли вместе с панорамой.

— Сколько раз вы наблюдали это явление?

— Пять раз, — отрапортовал Матлин.

— Я не могу сказать точно, что это мадиста. Слишком часто для срока вашего пребывания в Ареале. Возможно, кто-то работает под нее, иными словами, пытается ввести вас в заблуждение.

Если б не фиксатор, Матлин непременно схватился бы за голову. На этот раз ему подурнело всерьез, особенно от воспоминаний о последнем полете вверх ногами этого невинного шутника… Суф непременно расхохотался бы над его позеленевшей физиономией, но, на свое счастье, он не умел этого делать — Матлин был взбешен и опасен.

— Расскажите мне обо всем по порядку и как можно подробнее, — попросил хозяин Кальты.

— Все? Начиная с моей бонтуанской фактуры?

— Я не тороплюсь, и о бонтуанских фактурах мне пока никто не рассказывал.

Матлин с отчаяния выложил все, даже то, о чем не стоило столь откровенно… На подобные вещи его натаскал Ксар, заставляя особенно подробно излагать, казалось бы, ничего не значащие нюансы, такие как изменения восприятия одного и того же предмета через день, через год, через десять лет. Хозяин Кальты, на удивление, его ни разу не прервал. «Супервоспитание, — подумал Матлин, — или суперхитрость», но после рассказа об Али, исчезли всякие сомнения. Да, это действительно то, чем он занимается. Расслабьтесь, ребята, вы пришли по адресу…

— Вы были обречены уже с первой встречи, — объяснил он. — Не обязательно было вскрывать канал — он нашел бы вас сам. Кроме того, я уверен, что он давно висел «на хвосте». Следует, прежде всего, разобраться с обстоятельствами вашего появления в Ареале. Это может прояснить столь пристальный интерес мадисты.

— В ЦИФе не смогли восстановить память.

— Я не говорю о памяти, если она потеряна по вине мадисты, лучше ее не трогать — это гарантия потерять рассудок. Есть много других способов узнать, что произошло. К примеру, у вас была прекрасная возможность спросить об этом Али, прежде чем выкинуть его за борт.

— Но он постоянно бессовестно врет!

— Он всего лишь играет. И если вы принимаете участие в «спектакле», действуйте по его правилам: шантажируйте — почему бы нет? Насколько я понял, игра идет в вашей фактуре, вам видней. После вашего визита сюда, особенно, если я стану работать с вами, он не будет беспокоить так часто.

— Почему он ведет себя так?

— Хороший вопрос. Вы наблюдали пока лишь одно из проявлений мадисты и, уверяю вас, далеко не самое критическое. Почему они иногда себя так ведут? В данном случае это напоминает истерику отчаяния. Некоторые мои коллеги уверены, что это тупик цивилизации. Они сопротивляются своему будущему.

— А что скажете вы?

— Это недоказуемо. Возможно, они дошли до тупика в нашем понимании и все их, видимое нам, существование направлено на то, чтобы вернуться. О результатах их движения вперед мы ничего знать не можем, это за пределами понимания. Можно только строить гипотезы, но это не ваш случай.

— В чем заключается возвращение?

— Это очень условно называется возвращением: они живут в фактурах, летают навигаторами в Ареале и, если при этом никак специфически не проявляют себя, распознать в них мадисту практически невозможно. Но если бесятся — вы сами видели, что происходит. Чаще всего они бесятся с инфосетями. Поэтому я никогда не пользуюсь инфраструктурой Ареала. В моей работе возможно только личное общение.

— Как их можно распознать в фактуре?

— Никак. Даже если наблюдать подробно всю жизнь. Только интуиция может подсказать. Конечно, есть несколько характерных черт, но это ведь в каждой фактуре по-разному. Пожалуйста, если интересно, я могу сделать примерный портрет мадисты с человека. Это будет, скорее всего, мужчина, заурядный, трудолюбивый, неконфликтный, довольный всем, что вокруг него происходит. Он не будет заниматься делами, выделяющими его из толпы, он напрочь лишен честолюбия, любит большие компании, общителен, но не поставит себя в центр внимания. Он станет избегать слишком сильных привязанностей, не произведет потомства, будет часто менять обстановку, путешествовать, но… точно так же может себя вести естественный фактуриал.

— Но теоретически в фактуре они могут быть ключевой фигурой эпохи?

— Теоретически да, но никогда этого не сделают. Если в вашей эпохе есть ключевые фигуры — это отнюдь не мадиста, уверяю вас. Мадиста ведет себя очень корректно и никогда не станет вмешиваться не в свое дело, даже если увидит, что «родная» цивилизация теряет перспективы — найдет себе другую. Они в принципе могут все и не видят смысла кому-то что-то доказывать. Последние курсы навигаторской школы — мадиста через одного, но попробуй их распознай. Со многими из них я знаком лично, но сделать ничего не могу. Последние курсы инженерных школ — то же самое. В Ареале трудно найти существо с похожими умственными возможностями, и мадиста элементарно занимает эту нишу.

— Вы хотите сказать, что это не одно единое целое?

— Что вы имеете в виду, говоря о «едином целом»? Публика на скалах и Али — безусловно, одна и та же субстанция, но никто еще не дал исчерпывающего определения единого целого. Все зависит от того, к чему применять. Есть много гипотез о способе их существования. Вся мадистология построена на подобных гипотезах, но трудность заключается в том, что никакими традиционными методами это явление изучить невозможно.

— Что же мне делать?

— Смотря, какие у вас планы. Я смогу отпугнуть его на некоторое время, а потом — это будет для вас трудная головоломка, как сделать так, чтоб он отстал. Придется внимательней его наблюдать. Когда выбора нет, не стоит думать об опасности. Главное — не увлекаться. Многие «жертвы», подобные вам, утверждали, что мадиста приносит удачу. Все они плохо кончили. Нужен полный самоконтроль. Рассчитывать на такую удачу — верх легкомыслия.

— Но с какой стати я вообще должен его бояться?

— Никто и не собирается вас пугать… Одно из самых древних переводов слова «мадиста»: «ведущий за собой смерть». Смысл этого слова понятен? Существует явление, так называемое «раздвоение призрака» — оно случается с близкими «друзьями» мадисты. Имейте друзей в нормальной среде, это убережет вас. Возможно, при последней встрече вас спасло присутствие Суфа. Никогда не знаешь точно, что у них на уме.

— Что значит «раздвоение призрака»?

— Можно на них посмотреть, здесь есть несколько экземпляров. Но, если вас шокировал даже мой вид, не рекомендую. Фактуриалу лучше беречься от таких потрясений, ваши психические потери трудно восполнимы. Если поверите мне на слово, порок большинства обитателей Ареала — одиночество. Вы не испытали его в полной мере, потому что не предоставлены самому себе. Может, когда-нибудь оно станет понятнее: живет некое существо своей обособленной жизнью и наблюдает мадисту; имеет с мадистой дела, принимает от нее услуги, в конце концов, они оказываются неразлучными друзьями. После этого существо пропадает. Вернее, оставляет после себя оболочку с пустыми глазами и непредсказуемым поведением. Что творят эти «призраки», трудно себе представить, и вступить с ними в контакт невозможно. Под оболочкой пустота. Здесь целая колония таких «летучих голландцев», я не хотел бы пополнить коллекцию фактуриалом.