Интересно, что заставило её со временем принять такой странный "привычный" ей облик? Немногим меньше, чем тысячу лет назад она заставила своё тело сначала имитировать рост обычного ребёнка, и остановилась на возрасте, при котором оптимально легко очаровывать мужчин. Что-то мне подсказывает, что это отнюдь не десять лет… или же в том времени царствовали очень, даже можно сказать, чересчур странные вкусы по отношению к придворным дамам и любовницам помоложе… нет, не сходится - её бы очень быстро раскрыли, если бы она в этом облике пережила одного императора и дожила до старческой болезни другого. Однако это всё ерунда на самом деле - причин, почему демон, пусть и с вроде как постоянным физическим телом, выглядит так, а не иначе, может быть множество. А вот что НЕ ерунда, так это то, что оглянувшись на всех собравшихся, я вижу то, что могло бы заставить неготового к подобной ситуации человека как минимум захотеть проморгаться и ущипнуть себя, проверяя своё сознание на нахождение во сне.

Все собравшиеся имели в руках по одному музыкальному инструменту. Хотя нет, это я поторопился с этой мыслей. Сае Кисараги сосредоточенно продолжала смотреть на лежащие тела и если и обращала внимание на устроенный концерт, то не подавала виду, и участвовать не собиралась. Ючи отключился, судя по всему, ещё до нашего перехода в рассинхронизированную реальность. Хару… по прежнему была в прострации. Слишком долго для шока - всё же с ней что-то сделали магией… или Тьмой. Мидори выглядела скорее не понимающей, что происходит, и это более чем нормально. С её трагедией она бы могла сейчас разве что поддержать саму Тамамо своим "рассказом". Да и про своего родственника, и про незавидную участь Якоин ей бы не стоило прямо сейчас начинать играть.

Сора неуверенно сжимает в руках флейту непривычного вида, словно утопающий вцепился в спасительную верёвку. Саса поглаживает какой-то плоский барабан, с таким лицом, словно вспоминает что-то приятное. У Киёко - какого-то технологичного вида панель с клавишами, похожими на фортепианные, окрашенная в серебристый цвет, и имеющая на себе множество различных цветовых индикаторов и мелких кнопок, очевидно, для настройки. Безликий неопределённо хмыкнул. Словно бы даже одобрительно, мол, "зря стараетесь", или "пусть побалуются, всё равно не доросли ещё до серьёзных поединков Идей". Или нет, быть может, я ему просто приписываю то, что сам придумал. В конце-то концов, как и всегда в жизни, оказалось, что враг Семьи не добрый и не злой, а просто враг. Это не делает его и её моральными уродами, недостойными общения и уважительного отношения. Тамамо-но-Маэ я узнал только сейчас, "узнал" настолько, насколько вообще можно узнать разумную по рассказу с глубоким ощущением эмоций и прочего, но несмотря на это уверен, сложись бы всё иначе, если бы не пересеклись наши интересы, как избранников противоборствующих начал, мы бы даже могли сработаться. Как ни странно думать об этом после того, что произошло, но мне даже немного жаль будет применять это моё задуманное последнее средство, что чуть не угробило меня с Кузунохой. Вернее не жаль - любая даже теоретически возможная жалость пропадает моментально, стоит мне бросить взгляд вниз, на тела, но и азарта никакого не испытываю. Всё из-за этого необычного метода коммуникации… и да, я к сожалению склонен согласиться с Безликим в том плане, что положительный (в смысле убедительный) исход благодаря всем остальным из присутствующих, кто решит "высказаться", вряд ли возможен. Что может рассказать та же Киёко, у которой аякаши отняли всё? А Сора с Удо, потерявшие стаю? Даже не знаю… Саса лишь только всегда оставался для меня нераскрытым персонажем. Уж не знаю, почему так вышло. Но всё равно - вряд ли.

Заиграла флейта и губная гармоника… вот так номер! Значит, можно не только чередоваться друг с другом, а и одновременно нескольким играть? Впрочем, быть может, это лишь исключение из-за того, что у этих двух братьев история - одна на двоих. Кстати, играть на этих инструментах они явно не умеют, но как ни странно, издаваемые звуки всё равно складываются в картину. Интересно…

Этот мир перестал быть только для сильных аякаши уже давным-давно, задолго до рождения двух молодых вервольфов, заставших лишь его самый конец, пока что едва прожив срок, за который человеческие дети вырастают в самостоятельные личности, только-только выходя в "самостоятельное плавание". Когда-то мир был таким, каким завещали его первые предки, взиравшие с древних грубых резных тотемов, оставленных на этой земле в незапамятные времена. Когда-то давно, когда тут проживали целые племена из стай оборотней. Тогда, когда ещё эти земли были их вида, а соседствовать приходилось лишь с другими аякаши, которые и называли себя тогда по-другому, так как не было людей, готовых давать свои названия всему незнакомому направо и налево, считая себя эталоном. Это потом пришли люди и постепенно, мирным путём, не имея никакой возможности воевать напрямую, стали вытеснять демонов просто потому, что вырезать их, в смысле людей, было попросту бесполезно: заселяются заново, по пути преобразовывая место обитания. Медленно, совсем по чуть-чуть, но верно: частичная вырубка первозданных лесов, привычных остальным магическим обитателям, и создание, а затем засеивание полей, и такое прочее. Никто и не думал, что люди могут перерасти сначала в серьёзную проблему, а затем и в конкурентов в плане жизненного пространства - места было много, хватало всем. Ревностно защищали свои владения лишь духи леса и определённых мест, которых люди попросту обходили стороной, окружали и со временем лишали того подобия ограниченной свободы относительно естественным путём - демоны нехотя контактировали с людьми, а значит и к своим окружённым собратьям в гости пробираться не могли. Или могли, но не хотели.

Вместе с людьми даже появились новые виды демонов, постоянно их сопровождающие: юрэй, тсукумогами, и прочие, по той или иной причине желавшие общества людей до определённой степени, при которой люди переставали быть источником развития и специфической энергии, и их общество становилось слишком многочисленным и докучливо-назойливым. Эти новые демоны также были в большинстве своём не слишком сильны и конкуренцию местным островным диким не представляли, так что разобщённые, не знавшие социализации и совместных глобальных организованных действий, в том числе даже друг с другом, аякаши этих краёв не делали ровным счётом ничего для того, чтобы защитить свои владения от посягательств. В общем, а не частном плане, разумеется. Человеческой крови всё равно пролилось немало, но это и так было основой всех вещей и событий того времени.

А потом, местные люди на одном из заселённых островов научились магии. Записей и устных пересказов по поводу того, как они это сделали, и не пришла ли магия, как и сами люди, с заморского континента, не было - не сохранились до наших дней даже в предположениях.

Всего этого, Уда и Сора, разумеется не знали, но прожили всё своё детство с рождения в стае, которая, наверно, была последней в этих краях, чудом сохранившей свои старые традиции ("дикие традиции", как лицемерные люди их называют), якшаясь с людьми и современной цивилизацией по самому минимуму - чтобы знать своего "врага" в лицо. Всё же, какими бы дикие вервольфы не были примитивными в своих взглядах на мир и людей, но они более чем разумны, и отнюдь не глупы: что тот или иной человек с ружьём может представлять опасность, знает даже неразумный стрелянный зверь, не говоря уже о вполне приспосабливающихся со временем демонах, проживающих в стаях со сложными взаимоотношениями. Детство двух будущих самцов стаи из-за нового вожака прошло по-своему тяжело: стая изредка пополнялась новыми членами, в основном детьми, то есть, щенками, а старые и матёрые покидали стаю по тем или иным причинам. Сложный был период времени для всех аякаши, не говоря уже о тех, кто привык кочевать, ежедневно обходя большую площадь лесов, стараясь не натыкаться ни на какие проявления ставших вездесущими людей. Что тогда случается, стае хорошо известно: если создаются проблемы, приходят оникири. Большинство из них слабо и не представляет угрозы для стаи, но драться с ними нельзя - вместо них приходят более сильные люди, и конца и края этому не будет видно. Каждое столкновение отщипывает силы стаи понемногу, раня магией, или даже убивая самых слабых, что в теперешних условиях не так хорошо для развития посредством отбора, как это было многие сотни лет назад. Да и меняется отношение вервольфов к самим себе и своим близким. Люди, в том числе нейтрально и дружелюбно настроенные по отношению к самым мелким из оборотней, принимая их за животных, встречаются всё чаще, а значит и неизбежна мимикрия - бич для одних демонов и спасение для других.