– Будет исполнено, – произнес он, и в его голосе впервые за долгое время не было истерики, только стальная уверенность. – Вы получите самые подробные досье, какие только видело это управление. Я лично опрошу каждого. Они ничего не заподозрят.

Прошло несколько дней. Во временном штабе Стрельникова голографическая стена превратилась в сложную, постоянно обновляющуюся паутину из лиц, документов и связующих линий. Максим Кардиев оказался на удивление эффективным, когда его энергию направили в правильное русло. Он и его люди работали круглосуточно, и теперь перед Инквизитором была вся подноготная «империи Воронова».

Стрельников методично просеивал данные, отбрасывая шелуху и оставляя лишь необъяснимые факты.

Первым слоем шли профили бригады Бориса. Финансовый отчет показывал предсказуемый взлет: все кредиты погашены, куплены новые квартиры, машины, но дальше начинались странности. Медицинские карты, которые Максим достал через ведомственные каналы, показывали улучшение здоровья у всех членов бригады. Снизилось потребление алкоголя. Ни одного прогула. Производительность их труда, судя по отчетам со стройки, выросла втрое по сравнению с их предыдущими объектами. Они не просто разбогатели. Они стали лучше.

Вторым слоем шла элита «Эдема». Алина Романова: изгой от науки, почти лишенная лицензии, теперь – гениальный CEO, чьи проекты опережают столичные НИИ на десятилетия. Глеб: списанный герой, сломленный и разочарованный, теперь – хладнокровный начальник элитной службы безопасности. Степан (которого Воронов почему‑то называет Себастьяном): старый, угасающий слуга, теперь – абсолютно преданный и невероятно эффективный управляющий.

Стрельников видел закономерность. Все, кто попадал в ближний круг Воронова становились лучшими версиями себя. Словно их пороки исчезали, таланты – раскрывались, а жизнь наполнялась смыслом и целью. Эта позитивная трансформация очень сильно настораживала. Создавалось ощущение, что людям промыли мозги.

В этот момент дверь кабинета открылась, и вошел Максим. Его лицо было бледным, а в руках он держал планшет с грифом «высшая секретность».

Следуя приказу Инквизитора, его команда развернула за «Эдемом» постоянное, но пассивное наблюдение. С помощью мощной оптики и магических сенсоров дальнего действия они круглосуточно следили за всем, что происходило на территории поместья. Их внимание почти сразу привлекла странная группа людей, занимавшихся садовыми работами. Они двигались с неестественной синхронностью, полностью поглощенные своим занятием – выкладыванием узоров из камней или уходом за диковинными растениями. Они не разговаривали, не отдыхали, их лица выражали странное, безмятежное усердие. Это поведение сразу показалось Максиму подозрительным, и он приказал провести полную проверку личностей этих загадочных «садовников».

Он подошел к столу Стрельникова.

– Мы идентифицировали «садовников», которые работают в его особняке. – его голос был тихим.

Стрельников молча кивнул, и Максим вывел на стену их досье. То, что увидел Инквизитор, заставило даже его глаза сузиться.

Это были не наемные рабочие. Это все до единого – члены опасного апокалиптического культа «Всеобщий Хаос», пропавшие без вести несколько недель назад после того самого магического всплеска, с которого началось его расследование. Их досье были полны упоминаний о фанатизме, ритуальном насилии и психической нестабильности. На последней оперативной съемке они выглядели как безумцы с горящими глазами.

А теперь эти же люди, как докладывали наблюдатели, с безмятежными, почти счастливыми лицами целыми днями выкладывали камушки в идеальные спирали и подвязывали цветы в саду Воронова.

– Он же не нанял их… – прошептал Максим, глядя на экран с ужасом. – Он… что он с ними сделал?

– Он их исцелил, – тихо произнес Стрельников, и от этого слова Максима пробрал озноб.

Когда Максим ушел, Инквизитор остался один на один с этой ужасающей картиной. Его гипотеза, до этого бывшая лишь догадкой, теперь обрела форму. Это был не подкуп, не шантаж и не грубый ментальный контроль. Он вспомнил рассказы строителей в таверне. «Он просто мимо прошел, и у меня колено болеть перестало».

Стрельников понял, что Кассиан обладает неким пассивным, постоянно действующим полем или аурой, которая незаметно «гармонизирует» и «перестраивает» психику тех, кто находится рядом с ним достаточно долго. Он не ломает их волю, а забирает их хаос – их боль, их пороки, их безумие – и дает им взамен порядок и цель. Свою цель.

Он превращал их в идеальных, преданных и эффективных подчиненных.

Сухих данных и отчетов было недостаточно. Чтобы проверить свою безумную теорию о «перековке», Стрельников должен был лично соприкоснуться с этой аномалией, почувствовать ее своей эмпатической магией.

Он просмотрел досье, собранные Максимом, и его выбор пал на одну из менеджеров среднего звена «Ворон Групп». Анна, молодая вдова с больным ребенком на руках. «До» – два года отчаяния, долги, работа на двух низкооплачиваемых работах. «После» – за несколько месяцев в компании она стала одним из ключевых логистов, полностью погасила долги, а ее ребенок, как гласил отчет, получал лучшее лечение в столичной клинике за полный счет компании. Идеальный образец для изучения. В досье было указано, что после особенно тяжелых дней она иногда заходит в новый, тихий бар «Тихая Гавань», чтобы выпить бокал вина.

Вечером того же дня Стрельников, одетый в дорогой, но неброский костюм заезжего бизнесмена, сидел за стойкой «Тихой Гавани». Он дождался, когда Анна, выглядящая уставшей после очередного дня борьбы с блокадой, сядет за столик в углу с бокалом вина. Он подошел к ней.

– Прошу прощения, что беспокою, – произнес он с вежливой, обезоруживающей улыбкой, ставя на ее столик второй, только что купленный бокал. – Я в городе первый день, приехал оценить инвестиционные перспективы. И, честно говоря, поражен. Весь город гудит, как улей. Вы, я вижу, местная. Не расскажете, что здесь происходит? Какая‑то золотая лихорадка?

Анна, поначалу настороженная, слегка улыбнулась его точному сравнению.

– Что‑то вроде того, – ответила она, ее взгляд был усталым. – Просто вместо золота у нас теперь есть работа.

– Работа? – Стрельников с искренним любопытством сел за ее столик. – Судя по логотипам на каждом углу, вся эта работа – в одной компании? «Ворон Групп»?

– В основном, да, – кивнула Анна. – Она стала сердцем этого города.

– Должно быть, невероятно работать в таком месте, – задумчиво произнес он, глядя на нее. – Наверное, отбоя от кандидатов нет.

Анна усмехнулась.

– Можно и так сказать. Я там работаю. В отделе логистики.

– Вот как? – Стрельников изобразил живой интерес. – Тогда вы именно тот человек, который мне нужен! Чисто профессиональное любопытство, я угощаю. Расскажите, как вам удалось построить такую махину в такой глуши? В столице о вас уже легенды ходят.

Разговор завязался легко. Стрельников был мастером таких бесед. Он не допрашивал, а слушал, задавая наводящие вопросы. Он говорил о бизнесе, о логистике, и Анна, видя перед собой умного и понимающего собеседника, постепенно расслабилась. Она начала рассказывать о своей работе с горящими глазами, о гениальности проектов, о чувстве причастности к чему‑то великому.

– Впечатляет, – кивнул Стрельников. – Господин Воронов, должно быть, гениальный руководитель, раз смог собрать такую команду. Хотя, ходят слухи, что он человек… специфический. Требовательный.

– Он требует не больше, чем дает, – просто ответила Анна, и в ее голосе появилась теплая нотка. – Люди этого не понимают. Они видят только силу. А я… я вижу доброту.

Стрельников сделал глоток. Его эмпатическая магия была активна, и он почувствовал волну абсолютной, кристальной искренности. «Доброту?  – мысленно усмехнулся он. – Интересная интерпретация» .