Следующий день прошел в бешеной подготовке. Адепты укрепляли стену, заряжали пространственные клинки, расставляли ловушки.

Лагерь напоминал разворошенный муравейник.

Я пытался придумать, что еще полезного могу сделать из моего набора рун. Из того, что мне пришло в голову — я начал создавать лечебные артефакты и даже одноразовые заряды, вроде чашек и тарелок, которые неплохо себя показали в бою с Фликксом. Если метать их вниз со стены, может помочь.

Когда демоны появились на горизонте, их было так много, что земля дрожала под их шагами. Они шли разрозненными кучами, и их знамена с символами кланов развевались на ветру. Но что-то было не так. Они остановились в полукилометре от стены и стали выстраиваться в плотные боевые порядки, когда два демона вышли вперед, неся на руках связанного разведчика. Его развязали и отпустили в нашу сторону.

Когда разведчик, выглядящий невредимым, хоть и сильно помятым, добежал до стены, все замерли в ожидании.

— Они… — выдохнул он, только взобравшись на стену, — они хотят переговоров.

Переведя взгляд на стан демонов, я увидел, как из их рядов выходит один, что на голову возвышался над остальными. Он был похож на Императора Мацзиро, на его голове красовались огромные рога, а за спиной развевались гигантские крылья, полностью покрытые татуировками. Приглядевшись, я покрепче схватился за стену — на его груди ярко пылало восемь татуировок.

Лишь чуть позже я заметил, что восьмой круг сформирован не до конца — но у меня было понимание, что он в любой момент может его закончить. Чёрт.

Клык внутри неприятно заныл, словно потянулся к этому демону.

— Значит, переговоры, — пробормотал Лин Чжэн, стоявший рядом со мной на стене.

Король Калед, Хельда, Айрон и Лин Чжэн вышли ему навстречу. Переговоры длились несколько часов. Когда они вернулись, лица у всех были мрачными.

— Что случилось? — спросил я, подходя к Лин Чжэну.

— Император демонов предлагает мир, — ответил он тихо. — На пятьдесят лет. Он клянется сдержать всех демонов и увести их за Стену.

— И что он хочет взамен? — удивился я.

— Сто тысяч пленников, — Лин Чжэн уронил слова, от которых по телу побежали мурашки.

— Он сильнее, чем я ожидал. Я не представляю, как мы будем с ними сражаться, если они нападут.

Чуть помолчав, Лин Чжэн продолжил:

— Калед и Хельда лихорадочно считают, сколько преступников есть в двух королевствах. Но я не думаю, что их наберется достаточно…

Тем временем принц Айрон поднялся на стену и начал вещать:

— Демоны требуют сто тысяч пленников за мир на пятьдесят лет, — говорил он, и его голос был слышен везде, — Но мы не должны добровольно отдавать им ни одного человека, даже преступников! Кто знает, для каких целей они нужны? Разве какой-нибудь воришка заслужил, чтобы его сожрали⁈

Адепты начали что-то кричать в поддержку принца, но вдруг настала тишина, и пространство разрезал голос Каледа:

— Если они прорвутся, погибнут миллионы.

— Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! — заорал Айрон, а мнение толпы разделилось.

Часть адептов поддерживала слова принца, а другие задумчиво оглядывали все растущие ряды демонов.

— Этот демон самый сильный из всех, что мы видели, — Калед махнул в сторону стана демонов, и толпа стихла. — Ты понимаешь, что он просто снесет нашу защиту и прорвется внутрь? Ему нужны пленники, и, думается мне, он просто пытается ускорить процесс, договариваясь с нами. Твою империю захватили, и тебе все равно. Но я забочусь о своем королевстве, и сделаю все, чтобы оно выжило.

Последние слова упали на адептов, словно молот. Каждый вспомнил о тех, кто у них остался дома — их дети и родители…

— Ты просто трусишь, — сжал зубы Айрон, — они придут снова, пусть и через пятьдесят лет. И они будут гораздо сильнее, чем сейчас. Как ты их остановишь? Сколько они потребуют в следующий раз? Это путь в никуда.

Такой резкий переход Айрона от прожженного интригана к героизму меня напряг. Как говорила Линфей, он ничего не делает просто так… Неужели все его слова — это просто игра? Игра на эмоциях людей, чтобы иметь больший вес в их глазах? И он занимается этим в такой момент? — эти мысли проносились в моей голове, молниеносно сменяя друг друга.

Кассиан подошел к принцу и принялся что-то шептать ему на ухо.

— Нет, Кассиан, — поморщился принц, продолжая говорить громко, — я прекрасно понимаю, что поступаю некрасиво, конфликтуя прилюдно с королем, но мне сейчас не до придворного этикета, я хочу, чтобы все знали, какой вопрос сейчас решается. И запомнили, кто на самом деле заботится об этом королевстве, а кто просто трясется, как мышь, от страха. Даже я понимаю, что у тебя не будет столько пленных,– продолжил Айрон, повернувшись к королю.– Кого ты отправишь на убой? Должников? Крестьян?

Калед сдернул свою маску, а его глаза пылали гневом.

— Как смеешь ты обвинять меня в трусости, сбежавший принц, — его палец был направлен прямо в грудь Айрона, — легко изображать из себя героя, когда тебе нечего терять, и ты ни за что не отвечаешь.

Айрон замер на мгновение, его лицо исказила гримаса ярости, но он быстро взял себя в руки. Он медленно поднял руку, указывая на стену, за которой клубились тучи пыли от демонического войска.

— Ты прав, Калед. У меня уже нет империи, — его голос звучал холодно и четко, — но у меня есть честь, чтобы ты про это не думал. И я не позволю тебе продать наших людей, даже если это преступники. В давние времена Император Демонов умер от рук моего предка, который пожертвовал собой для победы. Думаешь, какой-то наследник меня остановит?

Айрон и заговорил про честь… Раздражение, до конца не погасшее еще с разговора в шатре, разгоралось все сильнее.

Хельда, до этого молчавшая, наконец подняла руку, и все взгляды обратились к ней.

— Оба вы в чём-то правы, — ее тон был холодным и резким, — но в целом вы оба ошибаетесь. Калед, ты готов пожертвовать людьми ради иллюзии безопасности. Айрон, ты готов пожертвовать всеми ради принципов, которые у тебя внезапно появились. Надо действовать иначе.

Все замерли в ожидании.

— Мы можем выиграть время, — продолжила Хельда, — согласиться на переговоры, но тянуть их. Готовиться к битве, приводя к стене новых солдат под видом пленников. Эту битву нам все равно придется принять, но не отдавать ни одного человека. И я предлагаю уже закончить этот балаган и удалиться на обсуждение в шатер.

— А что, если они просто хотят нас поссорить, и ударить? Они примчались сюда, как только почувствовали от нас угрозу, — сказал я очевидную для себя мысль, — они не атаковали с марша! Если они настолько сильны, как вы говорите, зачем им переговоры? Это они тянут время! Пополнение в их армии приходит постоянно, и именно сейчас лучший момент, чтобы их атаковать. Пока мы будем стягивать войска, они будут заниматься тем же самым, и гораздо эффективнее.

Толпа взорвалась криками — начиная от «кто вообще позволил говорить этому выскочке⁈» до «вот иди и атакуй их, предатель! А нас подставлять не надо!» и «Он с самого начала был с ними! Вот как он выиграл турнир! Выкиньте его к дружкам!». Люди уже называли меня предателем и демоном. Слухи действительно расползлись…

Я глубоко вдохнул, старательно гася злость, глядя, как на меня надвигаются адепты. Хотел подобрать слова, успокоить толпу — вон Лин Чжэн уже поднял руку.

Хотя… Чего ради сдерживаться? Все равно они считают меня демоном.

Как говорил Айрхен, клык принадлежал первому императору демонов, священной для них фигуре. И он разросся в частичку меня. Я давно думал об этом, но не хотел таким образом идти на контакт с демонами. Сейчас же, видя отношение людей, их панику и страх, я понимал, что это единственный шанс. Хоть и небольшой, но шанс…

Резким движением я сорвал с себя форму Белого Тигра, обнажив круги на груди. На мгновение воцарилась мертвая тишина. Энергия из изнаночной системы наполняла тело, а клык внутри дрожал.