— Это выбрал Рома, — вдруг сказала Дана и крутанула платформу к себе.

— Эй, не борзей! — наша звезда дернула платформу обратно. — Если Рома не успел…

— … то это проблема Ромы! — закончила за нее булочка и тоже потянула свои наглые палочки к заветному кусочку.

Смотрю, у нас тут начался новый виток голодных игр. А может, еда в этом кафе была просто способом наказать друг друга?

— Нет, — упрямо заявила моя милашка, — это выбрал Рома!

И, опередив всех, отрывисто крутанула платформу, схватила палочками избранную Ромой вкусняшку, ловко пронесла по воздуху мимо нахально щелкающих деревяшек всех, кто пытался ее отобрать, и протянула мне. Ну а что оставалось Роме? Роме оставалось только открыть рот и съесть то, что он выбрал, и то, что героически отбили для него.

— Спасибо… — я аж зажмурился от удовольствия, невольно начав в этой битве за еду новый раунд.

— Держи! — следом и капитанша неуклюже подхватила палочками кусочек свинины и тоже потянула мне в рот.

— Теперь наша очередь, — со смешком объявила оторва, — тыкать в тебя палочками!

И, словно в отместку за то, что я тыкал палочкой во всех них, все стали тыкать палочками в меня — в смысле, кормить меня самыми лакомыми вкусняшками, которые находили для меня на этом столе. Палочками в тот день я больше не орудовал — теперь только показывал глазами, что мне нравится, и открывал рот — а-ля «свободная касса» — куда тут же, будто наперегонки, девчонки запихивали лучшие кусочки.

В общем, эти голодные игры закончились кучей сытых победительниц — и это я молчу про перекормленного меня — однако проблема «Дана-Полина» так никуда и не делась. И это притом, что моя милашка искренне пыталась найти решение.

Похоже, этим придется заняться мне. И я даже знал, кто сможет помочь. Та, кто ладила отлично с обеими и, как мостик, могла проложить дорожку между этими пока что далекими берегами…

— Какой же он у тебя все-таки красивый… — проворковала Марианка, лаская острыми ноготками мой стояк, который от такого обращения стал уже очень красивым и очень пунцовым и аж подрагивал от напряжения.

В последнее время — в виду того, что наша Венера поменяла место учебы — виделись мы, увы, уже не так часто. У меня была куча дел в школе, а у нее в универе, который она захватывала вместе со злом. Но если уходу Катерины вся Восточная Старшая радовалась, то без нашей богини любви все грустили — и особенно я, получивший ее даров гораздо больше остальных. Однако ко мне без особых поводов она предпочитала не заезжать, чтобы лишний раз не портить себе реноме перед Полиной, так что время от времени я заглядывал к ней сам. Иногда чтобы сделать прическу — и быть самым стильным парнем в школе (с ее слов) — а иногда чтобы просто пообщаться — как сейчас.

— Только он? — я откинулся на ее постель, давая ей рассмотреть себя в лучшем виде.

— Ой, ты понял, о чем я, — игриво отозвалась красотка, попутно царапнув меня голубым ноготком по запульсировавшим бороздкам.

Миг — и меня накрыло острое ощущение стремительно наступающей концовки. То, как эта демоница умела довести за секунды, я уже отлично знал.

— Сейчас кончу, — пробормотал я, блаженно жмурясь, — как тогда…

— Сейчас я не дам этому пропасть, — улыбнулась Марианка и заменила ручку ротиком.

Мягкий нежный язычок, успокаивая, прошелся там, где только что дразнили острые ноготки. Я зарылся пальцами в белокурые локоны, слегка притягивая эту божественную макушку к себе, как бы ненавязчиво показывая, какие амплитуды мне сейчас нужны. Пара глубоких погружений, пара смачных чмоков и резких толчков — и вот уже моя самоназванная сестричка вовсю пила любимого братика прямо из источника, делая все, чтобы я продолжал с ней щедро делиться.

Потом, когда эта богиня упала на постель, сытая, довольная и обнаженная, явно ждущая поклонения, я охотно вошел в ее храм, собираясь наполнить его своим восторгом до самых краев. Сегодня она была достойна особого обращения — самых сладких подношений — тем более я хотел у нее попросить кое-что и за пределами постели.

— Аааах… — блаженно выдохнула Марианка, когда мы закончили наш горячий марафон. — Все-таки надо чаще встречаться… — и с трудом свела подрагивающие ножки.

Терпкий запах моих пожертвований — всего того, что я безвозмездно оставил в ней — щедро пропитывал воздух.

— Ты и обычно хорош, но сегодня старался как-то особенно… — шаловливо проворковала моя богиня. — Есть какая-то причина, — голубой ноготок пытливо царапнул меня по груди, — или просто так по мне соскучился?..

Теплые идеальные формы кокетливо прижались ко мне, дразня, маня и соблазняя. Как ожившая античная статуя, безупречное произведение искусства — она сама по себе была главной причиной, но я в очередной раз подивился ее прозорливости.

— Вообще-то, — обнял ее я эту неподражаемую красоту, — я и правда хотел кое-что у тебя попросить. С чем можешь помочь только ты…

Несколько дней спустя накануне выходных я нетерпеливо расхаживал по своей гостиной. За окном уже было темно и поздно, однако мы ждали гостей.

— Ромк, — ехидно бросила Полина, активно работавшая ложкой в большом графине, где делала лимонад для предстоящего события, — а ты-то чего ждешь? Не к тебе гости…

— Да я знаю, — повернулся я к красотке постарше. — Но я их встречу. Может, вещи какие помогу до твоей комнаты донести.

— Это какие? — прыснула она. — Пижамы, что ли?..

Трель звонка наполнила звуками гостиную, и я кинулся открывать входную дверь, за которой обнаружились хитро улыбающаяся Марианка и Дана, заметно взбудораженная ночным визитом в мой дом. Вот таких гостей сегодня зазвала к себе моя управляющая. Я же в очередной раз похвалил себя за мудрое решение обратиться за помощью к нашей Венере. В конце концов, кто еще мог завершить конфликт двух моих ближайших девушек, как не она?

— Дана… Полина… — проворковала Марианка, когда я поделился с ней своей бедой. — Обе такие замечательные, и как все не могут рассмотреть друг друга?.. Надо бы им помочь. Не переживай, сестренка знает способ…

В общем, она предложила план, я внес пару корректировок, вместе мы его доработали и решили, что все пройдет как по маслу. Показывая мастерство богини, голубоглазый ангел без особых усилий заложил в голову Полины светлую мысль: устроить примирительную пижамную вечеринку с моей девушкой, чтобы за деланием причесок и смакованием девчачьих сплетен наконец зарыть топор войны и раскурить трубку мира. Моя управляющая, немного подумав, позвала мою милашку. Дана, искавшая решение проблемы с ней, охотно согласилась.

Но, разумеется, ничего бы этого не состоялось без нашей несравненной Венеры, которая обещала мне лично курировать процесс — до самого его благополучного исхода. И вот теперь этот белокурый миротворец стоял в моей гостиной со своим главным орудием — чемоданчиком с косметикой и прочими приблудами красоты.

Пока Полина заинтересованно рассматривала содержимое этого передвижного бьюти-салона, я занялся моей милашкой, аж сиявшей от удовольствия, что вырвалась на ночь из дома. Интересно, а что б сказал ее папа, если б узнал, где сегодня ночует дочурка? Ведь по-любому ж не уточнила. Такое непослушание, определенно, следовало похвалить.

— Ну что, — я потянул к ней руки, — готова к первой ночевке в моем доме?

— Ром, — моя недотрога с улыбкой покачала головой, — я вообще-то не к тебе, я к Полине…

Вот только ее глаза сейчас сияли исключительно в мою сторону. Глядя на нее, румяную, взбудораженную, явно заведенную мыслью, что останется на целую ночь в моем доме под одной крышей со мной, я вдруг подумал: а может, ну его на фиг, этот план? В другой раз как-нибудь помирятся… А я точно найду ей на эту ночь занятие поувлекательнее. Ну правда, где ей будет лучше: в спальнике на холодном полу около кровати Полины или в моей теплой мягкой постельке, где ее так давно ждут?