Что в ответ пробурчал Свят, Катя не расслышала — парень обиженно отвернулся к стенке, а утром убежал ещё до того, как она проснулась.

— Август точно слишком рано, — пробормотала Катя, снова беря ручку.

Она перевернула страницу тетради и уже была готова в третий раз взяться за расчёт, но тут вдруг за окном промелькнула тень. Причём не от птички, а от чего-то гораздо большего.

— Что за хрень?

Рука девушки сама собой потянулась к ящику, и через мгновение тяжёлая рукоятка пистолета оказалась в ладони.

— Угрозы нет, — тут же прошептал ей в ухо Гензо.

— А что это было? — спросила Катя.

— Понятия не имею. Все наши с Акаи ресурсы сейчас в других местах, но это точно не угроза. Можешь убирать ствол.

— Спасибо! — Девушка искренне поблагодарила невидимого хранителя и закрыла ящик.

Блин, но этот рыжий упрямец точно просто так не отступит… Надо попробовать уговорить его хотя бы на конец октября… а ещё лучше…

За окном снова промелькнула тень.

Да какого хрена?

Девушка выскочила из-за стола и подбежала к окну. На Савино уже легла ночь, правда, благодаря многочисленным фонарям это было не так сильно заметно.

Как всегда, в окнах всех без исключения производств горел свет, изредка пролетали тарелки с грузом. Вдалеке послышался звук проезжающего грузовика.

«Пожалуй, пора спать. Доделаю с утра», — зевнула Катя и уже собиралась отвернуться, но тут её ушей коснулся странный звук.

Девушка прислушивалась и поняла, что это музыка, а ещё через несколько секунд узнала мелодию. «Только ты» — её любимая песня «Золотого кольца».

«Свят!» — поняла Катя и в эту же секунду увидела опускающуюся прямо за окном доску. Сначала появились тяжёлые грязные ботинки, потом не менее грязные камуфляжные штаны, потом крепкий торс, разумеется, тоже грязный, а потом улыбающиеся физиономия и рыжая шевелюра.

— Открывай! — громко потребовал Свят.

— Да чтоб тебя, — проворчала девушка, но, зная своего парня, окно на всякий случай открыла. — Ты что здесь делаешь?

— Как что? — Свят широко улыбнулся. — После тяжёлой миссии прилетел забрать свою любимую домой.

— А дверь для кого сделана? — возмутилась Катя. — Ещё увидит кто!

— Чего увидит? — Свят обернулся, оглядывая улицы Савино. — Рабочий день уже закончился, и даже ты имеешь право на личную жизнь.

— Да поняла я уже, поняла. — Хоть явление парня было неожиданным, Катя вдруг почувствовала внутри странное приятное давление, и оно распространялось всё ниже. Да, именно такими неожиданными поступками, порой проходящими по самой грани, ей и нравился Свят. — Хорошо, жди внизу, я скоро буду.

— Погоди! Я хотел обсудить кое-что насчёт вчерашнего.

— А что вчера было? — снова напряглась девушка.

— Ну, ты сказала, что тебе недостаточно свидетелей.

— Я не так сказала. Я сказала, что…

— Я помню, что ты сказала, — махнул рукой Свят, — и ты абсолютно права. Получается, что мы всё шкеримся, как детишки за углами, а между тем у меня очень серьёзные намерения, и, возможно, ты их не ценишь именно потому, что никто, кроме нас, о наших отношениях не знает.

— Что ты имеешь в виду? — тихо проговорила Катя, почувствовав неладное и заглядывая за спину Святу. — Все всё знают и…

Она не договорила — Свят поднял руку, и тихо играющая до этого музыка вдруг резко стала в три раза громче, а ещё через несколько секунд темно-синее вечернее небо вдруг сделалось черным.

— Твою же мать… — пробормотала Катя, глядя на десятки спускающихся с неба досок и тарелок. И каждая из них была битком набита людьми. — Свят, не надо….

— Что? Не слышу, — парень приложил ладонь к уху. — Ладно, потом расскажешь. А пока…

Он поднял голову, и тут же сверху прямо ему в руки упало что-то объёмное. Это оказался огромный букет Катиных любимых белых роз.

Музыка стихла.

— Катенька! — вставая на колено и выставляя цветы перед собой, торжественно провозгласил Свят. — Любовь моя! Здесь, при свидетелях, я прошу твои руки. Если что, — Свят кивнул вправо, и обомлевшая Катя увидела, как рядом с ним спустилась ещё одна доска, и на ней стояли её отец и три сестры. — Разрешение у твоей семьи я получил, и осталась только ты. Ты выйдешь за меня?

Рыжий поднял свободную руку, и все сотни присутствующих на досках и тарелках людей начали скандировать.

— Давай, давай, давай, давай!

У Кати затряслись ноги, и она вдруг осознала, что хочет одновременно сделать две вещи. Первая — схватить букет и со всей дури опустить на наглую рыжую голову, а вторая — самой запрыгнуть на руки Святу.

— Так ты выйдешь за меня? — повторил он.

— Да… — выдохнула Катя.

— Я не слышу! — Свят снова поднял руку, и скандирование тут же прекратилось.

— Да! — крикнула девушка.

— Отлично! Тогда как раз завтра достроим ЗАГС, и послезавтра в восемь утра я жду тебя в нём.

— Какие послезавтра? — отпрянула от окна невеста.

— Да говорю же, — развёл руками Свят. — Завтра ещё не будет ЗАГС готов.

— Я не про это, — пролепетала Катя. — Я не готова… у меня даже платья нет.

— А, точно. — Свят приложил пальцы ко рту и звонко свистнул.

В этот же момент дверь в кабинет Кати распахнулась, и в него бежали Васек и Иваныч. Братья подлетели к девушке, и один из них поднял её руки, а второй начал оперативно прикладывать к ней метр.

— Завтра с утра будут эскизы, а к вечеру платье будет готово! — сообщил Свят. — Торт, кстати, тоже испекут. — Также Дмитрий Николаевич дал тебе три выходных, я арендовал таверну, заказал фейерверки и всё остальное тоже продумал. Так что послезавтра в восемь.

Свят обернулся к остальным и ещё раз громко свистнул.

— Тили-тили тесто, жених и невеста!!! — пронёсся над Савино оглушительный рёв, а потом флот свидетелей полетел по своим делам.

Катя перевела взгляд на прижимающего к себе сестёр отца и робко улыбнулась.

— Поздравляю, доча, — тихо проговорил он, и его глаза заблестели.

Моё участие в представлении Свята было не очень активным, но на реакцию Кати смотреть было одно удовольствие. И самое главное, я чувствовал, что они оба счастливы, и это наполняло теплом мою душу. Война войной, развитие развитием, но именно такие моменты дают самую сильную мотивацию и смысл…

Я открыл дверь в усадьбу и…

— Привет, Дим, — услышал вдруг знакомый голос.

На диване в обеденном зале сидел Феникс.

— Привет, — удивлённо сказал я, подходя к столу. — Я думал, ты в Лос-Сантосе.

— Обстоятельства изменились, — не похожим на свой голосом проговорил бывший торговец.

— А конкретней? — спросил я, усаживаясь напротив него.

— А конкретней… — после паузы проговорил Антон. — Я нашёл Золотого глаза.

Несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы вспомнить, о ком он говорит.

Золотой глаз — тот самый работорговец, чьи люди напали на родную деревню Феникса, убили его родителей и выкрали тогда ещё совсем маленького мальчика. Антон искал этого человека больше десяти лет.

— Подробности! — потребовал я, а на моё лицо сам собой вылез хищный оскал.

Этой ночью кошмары меня не мучили. Возможно, потому что перед сном мы с Милой сначала занялись кое-чем очень приятным, а потом провели занятия по расширению магических каналов. Когда я отрубился, девушка была ещё в сознании и, видимо, позаботилась обо мне.

— Доброе утро, — сказал я пустому месту рядом с собой, и на подушке тут же появилась Акаи.

— Результат вечернего занятия плюс тринадцать процентов к ширине каналов и пять к величине резервуара.

— Превосходно!

Я широко улыбнулся, чувствуя, как во мне буквально бурлит энергия. А раз бурлит, пора сделать то, что давно задумал.

— Гензо!

— Да, Дим. — Рядом с Акаи появилась лохматая бутылка.

— Отныне минимум дважды в день нужно устраивать дальнюю разведку, — сообщил я. — Пока приоритет — османы. Дворец и те военные базы, координаты которых выдали пленники. Надо выяснить, какие ответные шаги и когда предпримет Сулейман Первый.