Ариша… Да если бы ты знала свою младшую сестру так же хорошо, как ее знал я, ты бы называла ее не Аришей, а злом во плоти, инферно в юбке. Это же стихийное бедствие, катастрофа! Цунами, торнадо, которое сносило все на своем пути! Это натуральное человеческое жертвоприношение. И вся моя простая курортная жизнь неминуемо шла под откос, когда в нее влетал этот дикий хаус.

Каждый раз, когда она уезжала, я говорил «едь ты к черту!», посылая ей вслед всевозможные проклятия, и каждый раз, как бумеранг, она возвращалась обратно — принося мне все новые беды и раз за разом оставаясь безнаказанной.

Смартфон пискнул вновь, будто капитулируя перед этой напастью.

Арина: «Ку-ку! Я еду… Готов ко мне?»

А то! Готов как никогда! Уж в этот раз ты не останешься безнаказанной…

В аэропорт за Ариной я не поехал принципиально, о чем сразу же заявил моей управляющей, так что та, ворча, отправилась за сестрицей в одиночку. Разумеется, едва нога законницы ступила через наш порог, как она мигом начала качать права.

— Мог бы и встретить меня в аэропорту! — бросив сумку на мой пол, заявила мне с порога эта пакость. — Вместо того чтобы давить задницей диван!

— Ага. Мог бы, — не отвлекаясь от плойки, парировал я, — если бы не весь твой послужной список.

Мой диван меня никогда не разочаровывал, в отличие от тебя.

Пробухтев что-то про то, какой я неблагодарный, паразитка кинулась к комнате Марианки, надеясь, что хоть здесь что-то изменилось. Однако и тут ее ждал облом: наша богиня предусмотрительно закрыла дверь на свой Олимп, охраняя его от наглых енотих. Конечно же, как и зимой, будущая прокурорша немного поскандалила, требуя вернуть ей комнату в моем доме, которую она считала своей. И конечно же, как и зимой, на все ее претензии всем оказалось плевать. Не добившись ничего ни нытьем, ни угрозами, бестия вернулась ко мне и плюхнулась рядом.

— Мог бы пустить меня в свою комнату! — пробурчала она.

— Она тебе не понравится, — не отрываясь от игры, честно предупредил я.

— Я и сама могу решить, понравится или нет!

— Ну хорошо, пойдем, — кивнул я, останавливая этот флуд гораздо быстрее, чем в прошлый раз. — А там сама и решишь, понравится или нет.

— Правда? — аж опешила паразитка. — Ну пойдем тогда! — и, вскочив с дивана, нетерпеливо потянула меня за локоть, пока я не успел передумать.

Я спрятал ухмылку. По ходу, этот енот слишком глуп и жаден, чтобы учуять ловушку.

Подобно тому, как в лучших отелях оставляют для дорогих гостей шоколадку в номере, я тоже подготовил сюрприз — куда более милый для меня и куда более опасный для нее.

— А? — офигела Арина, когда, переступив мой порог, увидела у окна Дану.

— Привет, — с кровожадной мордашкой повернулась та к ней, — помнишь меня?

— Оставлю вас, — с бездушной улыбкой вышколенного портье добавил я. — Думаю, вам есть, о чем пообщаться… — и, подмигнув моей милашке, которая стремительно переходила в боевой режим, покинул помещение и захлопнул дверь прямо перед носом одной пакости.

— Э… Это чего вообще? — тут же задолбила она с другой стороны, сообразив, что попалась как мышь в мышеловку.

— Я же сказал, она тебе не понравится, — довольно выдал я, удерживая дверь с другой стороны.

— Ты испортила мои зимние каникулы, — раздался уже совсем близко голос моей боевой няшки, — а я тебе подпорчу твои летние…

— Что, — мигом начала надуваться бестия, — тоже папе моему меня сдашь?

— Нет, — отозвалась Дана, — просто задницу тебе отобью. В воспитательных целях…

И, решив не быть голословной, сразу приступила к делу.

— Ай! Ай!.. — следом донеслись из-за двери вопли. — Да ты чего, больнаааай… Ай!..

Поймать эту пакость в запертой комнате и хорошенько там проучить за все, что она сделала, чтобы было неповадно впредь, было нашим с Даной планом. И то, чего я не мог сделать как джентльмен, моя милаха вполне могла сделать как леди. Все-таки две леди вполне могут подраться без большого ущерба для репутации — тем более у моей девочки еще с Нового года чесались руки. Все, что требовалось от меня, лишь предоставить помещение, заманить туда одну подпортившую нам жизнь паразитку и посторожить дверь, чтобы эта псевдо-законница, изворотливая как угорь, не ускользнула опять от заслуженного правосудия.

— Да ты вообще понимаешь, — начала грозиться за дверью она, — с кем ты связаааа… Да я тебе сейчас сама задааа… Ааааа!..

Однако, судя по звукам, за дверью сейчас происходило прямо обратное. Моя няшка, как я уже знал, владела парочкой эффективных приемчиков, а вот госпожа будущий прокурор, как выяснилось, умела защищаться только словами. Но пока что они были неправильными.

— Да я тебе!.. Да я тебяяяяя… Да ай!.. Аааай!..

Стоя у двери, как заправский аудиофил, я наслаждался звуками того, как одна зарвавшаяся пакость наконец получает по заслугам. Дана сначала хотела потребовать от нее извинений, но я посоветовал не тратить время на бесполезные вещи и сразу переходить к делу — чем эффективнее будет экзекуция, тем скорее услышишь эти самые извинения. Их даже не придется ни требовать, ни просить — они сами польются из одного вечно не закрывающегося рта.

— Ай! Ааай!.. — вопила Арина. — Ну полгода прошло! Полгода!.. Ай! Да срок давности уже вышел давно!.. Ай! Ааааай!.. Полина! Полинааа!..

— Что там происходит, Ромк? — молнией подлетела к моей комнате Полина, удивительно тонко чувствующая, когда надо отмазывать сестрицу от наказаний.

— А ничего, — я вытянул руку, перегораживая ей проход к двери.

— Спаси, Полина!.. — отчаянно завопила паразитка, услышав потенциальную подмогу снаружи.

— Ромка, — моя хаус-леди строго взглянула на меня, — что там творится?

— Да так, — ответил я как есть, — просто моя девушка дает твоей сестре по заднице.

— Спасиииии!.. — все натужнее вопила эта задница.

Дрогнув, моя не в меру добрая управляющая сиськами вперед, как тараном, дернулась к двери.

— Скажи честно, Полин, — остановил я этот необдуманный порыв, встретив ее буфера своим плечом, — неужели ты сама не хочешь вдарить ей за все, что она натворила? Ну сама подумай…

Ведь по-любому там за дверью сейчас осуществляется не только наша, но и твоя мечта. Будь честной хотя бы с самой собой, Полин… Явно подумав о том же, она некоторое время стояла рядом и слушала, усердно делая вид, что не наслаждается.

— Да спасай ты меня уже давай! — вдруг крайне нагло для такого отчаянного положения заорали за дверью. — О чем ты вообще думаешь?..

На миг в глазах моей хаус-леди мелькнуло, что она и сама бы сейчас не отказалась побыть на месте Даны.

— Ладно, — вынесла свой вердикт моя управляющая, — только чтоб не сильно, — и, больше не внимая крикам сестрицы, развернулась и ушла.

— Полин! Да ты что⁈ Да ты обалделаааа… Ай!..

Все, Ариша, последняя инстанция отклонила твою апелляцию. Нет надежды на спасение. Теперь сполна узнаешь силу моей разящей милоты.

— Ну прости-прости!.. — поняв, что подмоги не будет, совсем скоро сменила тон наша законница. — Я больше не бууу… дууу!..

— Конечно, не будешь! — боевито выдала моя няшка за дверью. — Уж я об этом позабочусь!..

Разумеется, исправить эту енотовую сущность до конца нам не удалось. Однако следующую пару дней Арина вела себя просто образцово, спокойненько заняла выделенный ей номер, прав не качала, не хамила и сидела немного с трудом — подтверждая мою теорию, что желание пакостить тем слабее, чем сильнее ноет задница. Можно сказать, мы с Даной нашли к ней верный подход, и если вдруг урок забудется, его всегда можно и повторить…

— Ай! Ааай!.. Ну прости! Ну правда-правда простиииии!..

— По-моему, это становится доброй традицией, — заметил я, откидываясь на мягкое кожаное кресло рядом с водительским.

— Что становится доброй традицией? — уточнила Катерина, уверенно проворачивая руль.