Книга Мормона представляет собой хронику истории древнего народа, некогда населявшего американский континент. Нефийцы, родственная еврейская группа, попали в Новый Свет накануне вавилонского плена. Там одна из ветвей их рода, ламанийцы, подняла восстание. С течением времени нефийцы и отступники-ламанийцы превратились в соперничающие народы и вели войну за войной. Нефийцы представляли подлинную веру Израиля, имели своих пророков и даже были посещены Иисусом Христом. Книга Мормона названа в честь пророка Мормона, который записал большую её часть. В конце концов нечестивые ламанийцы одержали верх, и нефийская цивилизация, утратив связь со своими религиозными корнями, вымерла. Последний из нефийских пророков, человек по имени Мороний, похоронил записи своего народа после их последней битвы с ламанийцами, которая произошла на холме Кумора. Спустя столетия этот же Мороний, как воскресший ангел, открыл пластины Джозефу Смиту. Для Святых последних дней это Священное Писание, дополнение к Ветхому и Новому Заветам. Для неверующего это фантастическая история, придуманная воображением Джозефа Смита.
Правда это или нет, но Книга Мормона — это мощный эпос грандиозного масштаба с множеством персонажей, повествующий о борьбе и конфликтах между людьми, о божественном вмешательстве, героическом добре и жестоком зле, о пророчестве, морали и законе. Повествовательная структура сложна. Идиома — это идиома версии короля Якова, которая, по мнению большинства американцев, подходит для божественного откровения. Хотя в романе присутствуют элементы, напоминающие обстановку Нью-Йорка 1820-х годов (например, эпизоды, параллельные масонскому/антимасонскому спору), доминирующими темами являются библейские, пророческие и патриархальные, а не демократические или оптимистические. Это трагическая история о народе, который, хотя и обладает истинной верой, в конце концов терпит поражение. Однако она не несет в себе послания отчаяния; воля Бога не может быть в конечном итоге нарушена. Книга Мормона должна войти в число великих достижений американской литературы, но ей никогда не придавали того статуса, которого она заслуживает, поскольку мормоны отрицают авторство Джозефа Смита, а немормоны, отвергая эту работу как мошенничество, скорее высмеивают, чем читают её.[748]
В обществе, где религиозная доктрина вызывала такой интерес, как в западном Нью-Йорке в 1830 году, предполагаемое откровение Смита, конечно же, подверглось тщательному изучению, опровержению и сатире. Александр Кэмпбелл, лидер христианского движения, выступил с серьёзной критикой; несомненно, он считал Смита потенциальным соперником, поскольку оба проповедовали восстановление подлинной новозаветной религии и грядущий миллениум.[749] Несмотря на такое противодействие, к концу 1830 года около двухсот человек, включая большую семью самого Джозефа, были крещены Святыми последних дней, прозванными «мормонами» по их священной книге. Их высокий, магнетический молодой лидер, прозванный «Джозеф — Пророк, Провидец и Откровение», а также президент церкви, твёрдо управлял своей маленькой общиной. В нём сочетались личная харизма и талант к организационным инновациям. Он изгонял дьяволов и исцелял больных. Он продолжал получать откровения от Бога (иногда с помощью провидческого камня), которые усиливали содержание Книги Мормона и служили руководством для верующих; эти откровения Церковь СПД закрепила в Учении и Заветах.
Под руководством пророка в 1831 году Святые перебрались в Западный заповедник на северо-востоке штата Огайо, в город под названием Киртланд. Там Сидни Ригдон, кэмпбеллитский священник-милленист, находившийся под влиянием Роберта Оуэна, обратился в мормонизм вместе с членами местной утопической социалистической общины. В Киртланде мормонская церковь организовала собственный коммунальный эксперимент в соответствии с Законом посвящения, владея собственностью, переданной ей членами церкви. (Джозеф и его жена Эмма жили в Гармонии, штат Пенсильвания, бывшем родном городе милленаристской общины раппитов). Новообращенные пополняли ряды Церкви СПД; к 1835 году их насчитывалось, возможно, четыре тысячи, половина из них — в Киртланде.
Джозеф Смит завоевывал последователей в то же время и в том же регионе, что и Чарльз Финней, но если новообращенные Финнея, как правило, принадлежали к среднему классу, то ранние мормоны обычно были выходцами из среды мелких фермеров и рабочего класса небольших городов. Хотя очень соблазнительно попытаться вписать их в теорию о премилленаризме, обращенном к лишённым наследства в этом мире, первое поколение мормонов на самом деле определялось скорее их культурой, чем социально-экономическими признаками. Как правило, это были выходцы из Новой Англии, носители культурного багажа народного пуританства (в отличие от кальвинистского богословия): общинности, хилиазма, отождествления с древним Израилем и магической практики. Часто они участвовали в других христианских реставрационных движениях, но не преобладала какая-то определенная конфессиональная принадлежность.
Пророк и его последователи увековечили традиции культуры, объясняет Ричард Бушман, «в которой смешивались священное и профанное, а Святые пользовались сверхъестественными дарами и способностями как частым благословением заинтересованного Бога».[750] Многие люди разделяли эту культуру, среди них были и завистливые соседи, которые пытались украсть золотые пластины Смита. Стремясь построить новый Сион, мормонские миссионеры утверждали, что «ищут кровь Израиля»: Они предполагали, что их новообращенные будут происходить из одного из колен Израиля. Они понимали это буквально, но можно также рассматривать «кровь Израиля» как графическую, физическую метафору унаследованной библейской космологии, которая предрасполагала новообращенных к принятию мормонского Евангелия.
При всей своей близости к народной культуре янки, в последующие годы мормонизм оказался способен охватить ещё более широкую аудиторию. Как и сам пророк, многие новообращенные были молодыми мужчинами, которые неоднократно переезжали.[751] Некоторые, включая членов семьи Смит, были религиозными «искателями», не привязанными или лишь в незначительной степени привязанными к какой-либо организованной общине. Для людей без корней, столкнувшихся с обескураживающим разнообразием предлагаемых сект и движений, или для тех, кто чувствовал себя духовно голодным, мормонизм предстал как авторитетное и авторитарное решение. В течение нескольких лет мормонские миссионеры успешно пронесли своё Евангелие через Атлантику к рабочим классам Британии и Скандинавии.
Мормоны не пассивно ожидали тысячелетнего царства Христа, а работали над подготовкой к нему. Их премилленниализм был таким же активным, как и любой постмилленниализм, и даже более уверенным в особой милленаристской роли Америки. Пророк Джозеф отправил миссионеров в западную часть штата Миссури, чтобы обратить индейцев в свою веру, в рамках своего плана по созданию там мормонского пристанища, аналога Иерусалима в Старом Свете, где Святые могли бы собираться и ожидать Второго пришествия в безопасности. Он назвал это американское пристанище «Сионом» и применил к нему библейские пророчества, связанные с Сионом. Мормоны приняли особенно экстремальную версию американской исключительности.
Миссионеры Смита к индейцам встретили теплый приём у племени делаваров, особенно когда те пообещали, что восстановление земель коренных жителей является частью Божьего плана, наряду с восстановлением евреев в Палестине. Но вскоре правительственный агент по делам индейцев изгнал миссионеров, и Пророк решил положиться на белых новообращенных, чтобы построить Сион в Миссури.[752] Летом 1831 года он и Ригдон отправились на запад и освятили место для храма Сиона на территории, где сейчас находится Индепенденс, штат Миссури, после чего вернулись в Огайо. В течение следующих нескольких лет существовало два центра мормонского поселения: один в Огайо, другой в Миссури.
