Достав его из кармана, глянул на экран.

От Васьки. Странно, почему не позвонил?

«Срочно приезжай к нашему сараю, здесь Настя».

Пожав плечами, посмотрев на телефон, спрятал его в карман.

— Дед я к Насте. — Бросив на ходу, проскочил мимо него.

— Что там? — Крикнул он мне вдогонку.

— Она в нашем сарае, вместе с Васькой, хотят, чтобы я срочно к ним подъехал. — Прокричал в ответ, выскочив из дома.

Схватив велосипед, рванул к ним.

Место в конце поселка, совсем заброшенное, уединенное, не зря Васька любил с пацанами там тусоваться.

Почему любил? Мы и сейчас собираемся возле него. А где нам еще посидеть уединенно, самое то.

Свернув в переулок, вскоре выскочил на заброшенный участок. Подъехав к сараю, бросив велосипед, вошел в приоткрытые, перекошенные ворота.

Ну и где она? Только не успел ничего разглядеть, меня кто-то ударил сзади по голове, да так, что тут же потерял сознание.

Не знаю, сколько прошло времени, я с трудом приоткрыл глаза.

— Смотри-ка, быстро очухался. — Услышал голос Федора, а затем и разглядел.

Стоит передо мной, лыбится, а глаза злобой налиты, похоже, он пьяный.

Я дернулся, руки за спиной связаны, черт, голову прострелила сильная боль, даже застонал, похоже, разбита. Меня затошнило, перед глазами поплыло.

— Что сучонок, — он пнул ногой в бок, я вновь застонал, — думал, все так просто с рук сойдет?

— Не тронь его. — Услышал где-то сбоку сдавленный голос Васьки. — Тебя его дед на куски порвет.

— Заткнись! — Рявкнул Федор. — И до тебя очередь дойдет. Мне теперь все равно здесь не жить, а уехать некуда, каждая тварь на меня пальцем показывает, смеется за спиной, и все из-за тебя! — Заорав, он вновь врезал мне ногой. Я скрючился, зажмурившись, как же сильно голова болит.

— Ненавижу гаденыш. — Рявкнув, он вытащил из кармана старый, потертый пистолет. Передернув затвор, наставил на меня.

— Сдохни тварь. — Проревел Федор, целясь в голову.

Страха никакого не было, я вообще плохо видел, все кружилось и куда-то плыло. Просто лежал и смотрел на его перекошенную от злобы рожу.

— Не стоит этого делать. — Раздался спокойный, так сейчас желанный, голос деда.

Федор вздрогнул, но ничего не успел предпринять, все произошло слишком быстро.

Матвей Егорович успел перехватить его руку, пистолет почему-то оказался у него, а Федор отлетел в сторону, распластавшись на земле.

Как дед так незаметно и тихо подошел, что ни я, ни Федор, не заметили, просто удивительно.

— Стреляй, стреляй, убей меня, мне уже все равно! — Заверещал парень, его всего затрясло.

— Зачем? — Убрав пистолет в карман, дед нагнулся ко мне.

— Ты как?

— Нормально. — Прошептал я.

Потрогав мою голову, он посмотрел на свою окровавленную руку, недовольно покачав головой.

— Здесь еще Васька. — Прошептал я.

Дед кивнул.

В этот момент к Федору буквально подлетел отец Насти.

— Руки. — Заорал он, резко применив прием, перевернув его на живот, надел наручники. Затем метнулся в сторону, к Ваське.

Дед развязал веревки с моих рук, снял с себя футболку, порвал ее, чтобы забинтовать мне голову.

Федор разразился рыданием, у него началась истерика.

— Не трясись, будь мужчиной. — Бросил ему дед, забинтовывая меня.

В глазах потемнело, я потерял сознание.

Очнулся уже дома, лежа в своей постели. Глубоко вздохнув, посмотрел по сторонам. Рядом стоит стул, похоже, дед сидел возле меня. Голова не болит, состояние немного вялое, но все нормально, практически здоров.

Вытащив руки из-под одеяла, потрогал голову. Тщательно забинтована.

Дверь в комнату резко открылась, в нее буквально ворвался дед.

— Ты как? — Он нагнулся ко мне.

— Все хорошо. — Я улыбнулся.

Шумно выдохнув, дед присел на стул.

Глаза красные, под ними синяки, похоже, не спал давно.

— Как Васька? — Первым делом поинтересовался я.

— Жить будет. — Он кивнул. — В больнице парень. Ему хорошо досталось, голова пробита, грудь помята, синяки по всему телу, этот придурок его сильно побил. Но поправиться, в принципе ничего серьезного.

Я вздохнул, парню вновь досталось.

— Давно лежу?

— Нет. Всего сутки. У тебя серьезная травма головы, но в остальном, все нормально. Точно не болит? — Дед окинул меня внимательным взглядом.

— Нет. — Я покрутил головой.

Дед потрогал повязку.

— Не больно?

Я присел на кровати.

— Нет, ты же помнишь, как на мне все заживает.

Облегченно выдохнув, он расслабился.

— Как Вы в сарае оказались? — Я глянул на деда, все-таки интересно узнать.

— Встать можешь? — Вместо ответа поинтересовался он.

Откинув одеяло, я присел на кровати.

— Поражаешь ты меня. — Дед поднялся со стула. — С такой травмой, сильным сотрясением мозга, неделю как минимум должен лежать, да еще неизвестно, пришел бы в себя. А ты сутки без сознания провалялся и здоров. — Покачав головой, он потер лицо руками. — Может, еще полежишь?

— Да не. — Я поднялся. — Говорю же все нормально.

— Ладно. Повязку снимем, посмотрим. Только своим позвони, а то они меня достали звонками. Вначале вообще возле дома сидели, включая Настю. Я не пускал их к тебе. Затем к Ваське уехали в больницу, каждый час звонили, все интересовались как ты, пришел ли в себя. Его родители тоже там, про тебя справлялись.

— Позвоню. — Я улыбнулся. — Но ты не ответил, как ты там оказался, и что с Федором? — Поднявшись с кровати, подошел к своей одежде.

— Поедим, расскажу. — Дед подождал, пока оденусь, мы спустились на кухню.

Он тут же собрал на стол, чтобы перекусить.

— Ты ведь не спал? — Я глянул на него.

Дед махнул рукой.

— Это мелочь, больше перенервничал. — Присев за стол, налил себе чаю. — Ты ешь, я расскажу. — Сделав небольшой глоток, поставил чашку.

Тут же почувствовав голод, я набросился на еду.

— Когда ты сказал, что Настя в сарае с Васькой, я задумался, — начал дед, — решил проверить, не может быть, чтобы она ослушалась отца и сбежала из дома. Позвонил Ивану, тот ответил, что никуда не уходила, на кухне, с матерью сидит. Тут я и смекнул, что дело нечистое, велел ему немедленно лететь к сараю и сам туда же направился. Подъехал раньше его, бросив велосипед, рванул внутрь, а там Федор стоит, на тебя ствол навел. Дальше ты видел. Прибежал Иван, повязал его, скорую вызвал, Василия в больницу увезли, тебя я домой унес, рану промыл, череп проломлен, думал, тоже к доктору надо, но остановился. Поглядел повнимательней, кровь не идет, прямо на глазах дыра затягивается. Вот и не повез, а то, как потом врачам объяснять, твое чудесное исцеление. Переживал, конечно, пока ждал, когда очнешься, вдруг все-таки надо было врачу показать. — Он вздохнул.

— Только… — Дед посмотрел на меня.

Я поднял голову.

— Для всех, Вы с Васькой залезли на крышу сарая, худая она, подломилась, вот и грохнулись вниз.

Я кивнул. Понимаю, не стоит никому ничего рассказывать, а пацаны и так молчать будут, наверняка их уже предупредили, да и вряд ли они что знают.

Наевшись, я довольно выдохнул.

Дед подошел ко мне.

— Давай, посмотрю.

Я повернулся в его сторону. Он осторожно размотал бинты, потрогал место удара, покачал головой.

— Ну, что там? — Не понял я.

— Надо обратно забинтовать, дня два с ними походишь.

Я захлопал глазами.

— Там что, ничего не зажило?

— Наоборот, нет ничего, даже следа не осталось. — Пояснил дед, видя мое недоумение. — Просто так не бывает у обычных людей, вот и походишь в бинтах, чтобы подозрения не вызывать.

Я вздохнул. Ну да, так правильно будет.

— А что с Федором? — Повторил свой вопрос.

Дед принес новые бинты и аккуратно стал забинтовывать мою голову.

— С утра позвонил все-таки Баломиру, тот пришел, осмотрел тебя, удивленно покачав головой. Посидел рядом, пока я дела сделал, не брюзжал, как обычно, странно это. Даже по голове тебя погладил. — Дед вздохнул. — Федор в камере сидит, в участке, дожидается своей участи.