— Сам не верю, что говорю это, но отведи меня в храм. Не смотри так, мы потом сразу уйдём из города, обещаю. Но сначала я попробую устроить судьбы ещё пары цирковых мальчишек.

— Итак, — канцеляр постучал пером по краю чернильницы. — Почему мы должны заплатить за эту работу именно вам?

Йеруш дико вытаращился, ожидая, что канцеляр рассмеётся собственной дурацкой шутке, но мужик был серьёзен и уныл, как стоящая на его столе чернильница. Глухая серая рубашка, серый жилет, серое узкое лицо со скорбным крючковатым носом, линялые глаза под нависшими веками, бледные худые пальцы в чернильных пятнах — глупо ждать шутки от такого человека. Подобные люди появляются на свет, чтобы делать всё по времени и по правилам, того же требовать от других, множить в мире скуку, безысходность и осеннюю сонливость.

Йеруш усердно и медленно вдыхал затхлый воздух с запахом бумажной трухи и воска. Канцеляр ждал, чуть прищуривая левый глаз от падающего из окна света, и Найло, смирившись с тем, что этот человек не пошутил, нетерпеливо выплюнул:

— Да кому ещё-то⁈

Канцеляр постучал пером по чернильнице. Звук попытался разлететься, но увяз в стопках бумаг на столе и в стенах, обитых блеклой тяжёлой тканью.

— У вас есть рекомендательные письма? Контракты с прежних мест работы? Какое-нибудь подтверждение вашего мастерства? Желательно из близлежащих земель, конечно…

— Нет, нет, нет у меня никаких писемных контрактов и лежащих земель! Но вы же видели мой называй!

Йеруш рывком выставил перед собой левую руку со сжатым кулаком. Браслетная пластина называя не была видна под рукавом куртки, так что жест вышел двусмысленным.

Линялый взгляд канцеляра улиткой прополз по листу и добрался до верхних строк.

— Всё верно. Вопросы касаются не вашей личности, Йеруш Найло, гидролог, домен причисления — Ортагенай. Это где-то в Эльфиладоне? Вопросы касаются вашего мастерства, квалификации. Вы можете её подтвердить?

Йеруш яростно замотал головой. До сих пор единственной рекомендацией, которая ему требовалась, было упоминание собственного имени (изредка) или университета Ортагеная (по обыкновению). После этого желающие немедленно нанять Йеруша Найло на работу выстраивались в очередь. Но на каком-то этапе долгого-долгого осеннего путешествия они с Илидором слишком удалились от тех мест, где упоминание университета из эльфского домена имело смысл.

Стоило бы подумать об этом раньше, конечно, но Йеруш не подумал. В его собственном мире университет занимал слишком важное место.

Найло зажмурился, заставил себя сделать долгий вдох. Открыл глаза, встряхнулся всем телом, по-собачьи, и махнул ногой, желая закинуть её на подлокотник кресла, но обнаружил, что сидит на стуле, на котором нет никаких подлокотников. В блеклых глазах канцеляра появилась туманная тень тревоги, встрепенулся на миг огонёк в одной из ламп на столе.

— Слушайте, у меня тьмущая тьма научных публикаций, я проводил бездну опытов в ортагенайском университете, исследовал подводные жилы в Эльфиладоне, спасал от засухи Донкернас! Я составил карту подводных горизонтов Чекуана и Варкензея с учётом сезонных магических колебаний! Таскался по Старому Лесу вдоль и поперёк притоков Джувы и нашёл там такое, что всем вашим лежащим землям не приснится в сладострастных снах… Ай, да мы с вами не выйдем отсюда до завтра, если я буду просто перечислять все свои работы, которые наработал в западной части Маллон-Аррая, но я вовсе не хочу сидеть тут до завтра! Я учёный! Гидролог! Неустанный практик! Я вытаскивал поселения из таких обезвоженных задниц, в которые вы бы заглянуть побоялись! А теперь вы, не видя этих задниц, спрашиваете, почему именно мне нужно заплатить за такую ерундовую работу? За такую скучную тягучую простоту, как исследование вильнувшего водного горизонта в этом затрюханном городе? Вы серьёзно сейчас?

Канцеляр, невозмутимо записывающий слова Йеруша, поднял на него пустой взгляд:

— Ваши исследования публиковались в эльфских научных журналах?

Найло размашисто клюнул воздух, что было воспринято как кивок.

— У вас есть при себе авторские экземпляры?

Снова Йеруш уставился на канцеляра с недоумением.

— Впрочем, — бормотал тот, продолжая чёркать пером, — это не имеет большого значения, ведь кабинетные теории никак не помогают решать прикладные задачи, такие как исследование водных горизонтов.

Йеруш улёгся грудью на свои колени и стиснул планку стула под сиденьем.

— Что касаемо многочисленных работ, якобы выполненных вами… Вы не можете предоставить доказательства их выполнения. Почему-то у вас нет с собой рекомендательных писем из… Доне-кер-наса, я правильно записал название? Это тоже в Эльфиладоне? Че-ку-ан… тоже некие крайне отдалённые земли, очевидно. А также…

Йеруш скрипнул зубами и выпрямился, положил руки на колени. Его пальцы были скрючены, как когти разъерепененной птицы. Канцеляр постучал пером по чернильнице.

— Вы говорите, что выполнили огромное множество работ для огромного множества работодателей, но у вас нет при себе ни одного рекомендательного письма. Вы говорите, все ваши работодатели очень далеко отсюда, и никто не может поручиться за вас лично. Я верно излагаю? Так почему мы должны заплатить за эту работу именно вам?

После столь «удачного» общения с канцеляром Йеруш даже не удивился, что местный писарь-справлятель понятия не имеет, где найти мага сживления Фурлона Гамера. У Йеруша просто не осталось запаса удивления, всё сгорело в топке злости.

Писарь-справлятель сообщил, что в городе обретается недавно прибывший из Ануна маг сживления, только зовут его Брантон и он молод — возможно, сообразил Найло, это один из тех учеников, которых увёл за собою Фурлон Гамер. У Йеруша больше не было лишних монет, чтобы порадовать услужную кружку, потому писарь-справлятель пробухтел, что адрес искомого мага Брантона можно будет получить не ранее, чем завтра перед закатом.

Когда Йеруш вышел из ратуши, сонное осеннее солнце уже довольно высоко подняло тяжелое пузо над горизонтом и жизнь в городке Лиски бурлила. На ратушной площади народу было немного, а вот на соседней улице Торговой — даже очень.

Эльф и дракон прилетели к Лискам ранним утром. На перелёте настоял Йеруш, хотя до оцепенения боялся летать сам и страшно ворчал, если Илидору приспичивало подняться в небо над густо населённой местностью. Но глашатай в неподалёком городке Камьене возгласил на гласной площади, что градоправитель Лисок «приглашает на недолгую, но прибыльную работу опытного знатока движений водных жил» и прочая, и прочая. И Йеруш, услыхав это, немедленно подпрыгнул, замахал руками, изошёл пятнистыми щеками и глазами бешено заблестел, показывая, что видит в словах глашатая судьбоносный знак и руководство к действию одновременно.

Дракон тоже оживился. Деньги их к этому моменту почти окончательно иссякли, что весьма омрачало повседневность сложными вопросами «Где бы найти жильё подешевле, а желательно бесплатно?» и «Чего б пожрать?». В прежней жизни Илидора и Йеруша такие вопросы устраивались как-то сами собою, потому оба слабо представляли, как их решать.

Сушеные травки из Старого Леса и взятые на обмен вещицы из Гимбла закончились ещё в сёлах после Ануна. Ягоды окончательно отошли, для птичьего яйцекладения не сезон, грибами в холмистой местности не разжиться, а из мяса есть только снулые суслики, да и тех попробуй выковырять из нор. Рыба упорно не желала вылавливаться из рек, а для мысли таскать птицу из курятников дракон ещё недостаточно оголодал. Йерушу такая мысль вообще едва ли могла прийти в голову. Зато ему пришло в голову, что «рыбу в реках до самого моря распугали драконьи вопли и ничего удивительного, Илидор, ты так верещал над облаками в ночи, что даже меня чуть не распугал».