Таг не участвовал в операции на Томиуре, она была до его появления в группе, но Камм-8 помнил отлично. Джнахин по праву мог гордиться своими людьми; никто не был ранен, никто из ста заложников не пострадал, все прошло быстро и с хирургической точностью. Заказчик назвал эту операцию по освобождению образцовой, достойной учебников. Что было, то было, но группа не занималась благотворительностью. Хибо получали деньги и работали, хибо не получали деньги – и не работали. В этом суть их ремесла. Таг смотрел на Асуру. Неужели она не понимает? В его представлении, охотница не была идеалисткой, кем угодно, но не ею… и вот Асура говорит такое… Откровенно говоря, Ирган растерялся. В глубине души он хотел помочь – ведь такая возможность есть, – но очень сомневался, что Фаррел станет так рисковать ради людей, что не заплатят ни кредита.

– Мы бессильны, – сказал Таг, подбирая слова. – Можно поиграть в благородных героев, но нас связывает контракт. Выбрось это из головы. Если командование отдаст такой приказ, мы пойдем и уничтожим бандитов. Не раньше.

Он догадывался, в чем дело. Охотница рассказала – больше, чем хотела, наверное, что когда-то жила на захолустной планетке, в глуши. Однажды она лишилась семьи и могла бы погибнуть, если бы не ее наставница. Асура не стала уточнять детали, но Таг долго думал, какой была ее жизнь до этой встречи. Неужели, если бы не та катастрофа, Асура сейчас занималась фермерством, как эти люди? Работала от зари до зари, рожала детей, не знала бы мира за пределами своей планеты? Не знала бы вообще ничего.

Видимо, она чувствовала родство с Маиром и этими горе-защитниками, пытавшимися дать бандитам отпор.

– Ясно. – Асура была зла.

– Чего ты хочешь?

– Не хочу стоять в стороне.

– Ты меня удивляешь. Нет, серьезно. Сегодня я видел работу мастера, я снимаю перед тобой шлем, Асура. Джнахин не мог сделать лучший выбор на замену… Дирку. Я это признаю. Но, пожалуйста, не переходи границу. Капитан не любит, когда ему указывают и к чему-то принуждают. Когда ты соглашалась работать с нами, то принимала условия контракта, следовательно, должна подчиняться. Такова жизнь, прости за банальность.

Асура повернулась, чтобы уйти, но Таг задержал ее, положив руку на плечо. Это было опасно.

– Успокойся, – сказал штурмовик. – Нельзя помочь всем. Я не робот, и мне не все равно, но не я принимаю решения.

Охотница покачала головой, сбросила его руку с наплечника.

– Верно. Я так и думала. Вот поэтому я всегда работала одна – у меня был выбор.

Изиана. «Лагерь»

– Хорошие новости для вас, капитан. – Лицо Батты светилось радостью. Передача шла с Орбитона, но качество канала было превосходным. Джнахин отлично видел усталость в глазах своего куратора. – «Вдовушка» вылетает через десять минут.

– Да, Лафана уже сообщила мне, – отозвался Фаррел, кладя шлем на соседний камень.

Капитан чувствовал, что вымотан. Ему хотелось хорошенько выспаться и хорошо поесть – не концентратов, а чего-то весомее, бифштекс, например, с гарниром из соманских овощей, жаренных в масле. Но увы, теперь как минимум придется ждать прихода транспорта. При этом может статься, что группу после прибытия на базу сразу отправят на новое задание. Что ж, война есть война.

– Отличная работа, капитан. Она превзошла все мои ожидания. Транспортники лишились возможности наладить хорошую связь и отвести корабли с орбиты – тогда они просто ослепнут и оглохнут. Не знаю, кто бы еще мог сработать так…

Кажется, Батта намеревался и дальше сыпать дифирамбами в его адрес.

Фаррел покачал головой. Он не станет говорить ему о своей беседе с Канни Офир и о том, что ее сверхсекретная миссия едва не испортила группе вечеринку. В свою очередь, капитан надеялся, что и агент не будет выносить сор из избы. Этот конфликт теперь касался только их двоих, не более, ему не было места в отчетах.

Со своего места Джнахин видел Канни, сидящую у костра. Офир стерегла спящего пленника, словно заботливая мать, и едва не подтыкала ему одеяльце. Только она была виновата в том, что ценный груз едва не пришел в полную негодность, она отвечает перед вышестоящими, она рисковала своей шкурой. Фаррел был не против, ибо возиться с чужими проблемами не входило в его обязанности.

– Орбитальная разведка заметила большой пожар на месте взрыва, – сказал Батта.

– Да, пришлось развести небольшой костерок.

– Советую поторопиться. У нас нет точных данных, но, уверен, противник начнет обшаривать окрестности.

– Мы держим ухо востро, майор. Как там успехи на фронтах?

– Через несколько минут начнется следующая фаза операции. Противник до сих пор не собрал свои силы, ваш первый удар оказался куда серьезнее, чем мы сами думали. По нашим прикидкам, Лига потеряла одними дезертирами за прошедшие полусуток только тысячу человек. Так что погода нам благоприятствует.

– А флот? – спросил Фаррел.

– Это проблема. Лига сильна в космосе, но наши герои полны решимости победить.

Хибо скривил рот.

– Ну, когда знаешь, за что воюешь, всегда легче, правда?

Уловил ли Батта сарказм? Наверное, нет. Джнахин заметил лишь, что майор чуть выпятил грудь.

Конечно, он знал, какова цель этой войны, и для него она, безусловно, праведная и оправдывает любые жертвы. Эмадина поставила на эту кампанию все, и ей ничего больше не остается, только победить.

Кстати, о жертвах.

– Есть данные о потерях среди наших?

– Пока нет. Уточняем.

– Разведка не в курсе?

– Капитан, вы узнаете первым, как только я получу отчеты с мест, – заверил Батта.

– Понятно.

Джнахин подумал о транспортниках. Наверняка они успели получить сообщение от Жженого, в котором он настаивал на немедленной посылке подкрепления. По-другому и быть не могло. Но где же гвардия? Где боевые канонерки, прочесывающие небо в радиусе ста километров от места взрыва? Не потому ли, что Лига уже по уши завязла в этой бойне? Не потому ли, что ее храбрые вояки пачками отправляются в самоволку, наплевав на свои мизерные гонорары?

Ответ на все эти вопросы, скорее всего, был «да». На месте командования Лиги он не стал бы посылать людей на прочесывание леса – пустая трата времени. Ясно, что работали эксперты, которые уж наверняка позаботились о том, чтобы убраться с места событий быстро и бесшумно. Да и только лишь глупец будет махать кулаками после драки, в которой безнадежно продул. Станция мультисвязи потеряна, и если Лига захочет снова попытать счастья, место выберут другое.

Взвесив «за» и «против», Джнахин решил, что опасаться карательного рейда не стоит. Группе остается спокойно дождаться корабля и свалить с Изианы.

Майор Батта пытался выудить у Джнахина подробности операции, но хибраниец ответил, что сейчас не время. Куратору пришлось приглушить свое неуемное любопытство. Бедняга был даже расстроен.

– Поговорите с майором Офир. Может, она будет добрее?

Батта согласился.

– До встречи, капитан. Докладывайте об изменениях обстановки. – После этого майор переключился на Канни.

Хибо не хотел знать, о чем они говорят, и собирался уйти подальше, но заметил Зетама Ратьеса, внезапно появившегося перед ним.

– Капитан, есть кое-какие новости, надо поговорить.

Шлем подрывник держал под мышкой, так что Джнахин не мог не заметить озабоченной гримасы на его физиономии.

– У нас проблемы? Выкладывай.

Наемники, наблюдавшие за этой сценой, на всякий случай потянулись за оружием. Первое, что сделала Эки, – это запустила одного из оставшихся дронов; на такие штуки у нее давно выработался рефлекс. Хибо слушали, что говорит Зетам, и даже Канни Офир, только что завершившая душевную беседу с Баттой, затаила дыхание.

Ирган вернулся туда, где оставил Логотта, Дандуса и Маира. Они все еще были там. Они спорили о чем-то вполголоса, и когда штурмовик вышел из зарослей, проводник заговорил с ним: