– Кажется, у меня есть пара идей на этот счет. – Впервые за очень долгий день у меня появился повод улыбнуться.

Тяжелый армейский вертолет почти бесшумно несся над тайгой. Макс снял очки и тоскливым взглядом провожал бескрайние ряды деревьев, мелькающие в иллюминаторе.

– Двести километров до ближайшего города. Чистый воздух и никаких случайных глаз. – Вообще-то я хотел приободрить инопланетного гостя, но вряд ли мне это удалось.

– Да, и еще минус пятьдесят зимой, – пробормотала Аирра, пристегнутая на соседнем сиденье. – А уж светская жизнь… И сколько нам там прятаться?

– Моя не хотеть прятаться, – прогудел устроившийся рядом с Максом Амбал. – Моя хотеть воевать. Мстить за хозяин. Убивать Джим. Убивать Марра. Делать Алекс главный.

– Придется потерпеть, – вздохнул ганьшиец, и на секунду мне показалось, что его огромные фиолетовые глаза наполнились слезами. – Год или два, кто знает? Протекторат будет искать нас. В России – особенно активно. Не очень это хорошая мысль – забраться сюда. Но у нас нет выбора, перемещать их слишком опасно. Нужно подождать, пока они наберутся сил. Тогда мы без труда выиграем эту войну. А если элты вернутся через десятки или сотни лет… кто знает? Возможно, Земля окажется им не по зубам.

Вертолет мягко скользнул вниз, и опустился на едва заметную сверху поляну перед огромным особняком, скрытым от посторонних глаз окружающими его вековыми деревьями и натянутой между ними маскировочной сеткой. Имелся даже большой открытый бассейн и симпатичные столики вокруг него. Что они делают с ним зимой? Превращают в каток? Идиллия. Я знал, что в нескольких сотнях метров установлен защитный периметр. Камеры, смертоносные ловушки на земле и на деревьях. Никто не попадет внутрь помимо воли человека, сидящего в операторской.

Винты еще не успели остановиться, как хозяин вышел на прогалину поприветствовать новых жильцов. Широкие джинсы, клетчатая рубаха, охотничий жилет поверх нее. Мне было непривычно видеть его без традиционного костюма. Впрочем, густые брови лохматились пуще прежнего.

– Добро пожаловать в Убежище. – Бывший генерал, а ныне преступник в федеральном розыске Константин Сергеевич Стоцкий прекрасно чувствовал себя в качестве управляющего маленьким поместьем, затерявшимся в лесах Сибири. – К вашему прибытию все готово. До следующей весны мы в изоляции. Все, кто знает координаты, уже здесь.

– Пилоты… – задумчиво сказал Макс, провожая взглядом удаляющийся вертолет. – Как я понимаю, они даже не из вашей организации.

– Не волнуйтесь об этом, – осклабился старик. – Они из гарнизона за полторы тысячи километров отсюда. Потерпят крушение на подлете к нему. Никто не сможет вытащить информацию об их последнем рейсе из бортового компьютера. Наверняка решат, что перевозили контрабанду от китайской границы. Дело обычное, и историю быстро замнут. Наши позаботятся.

– Каков статус? – поинтересовался я, пока мы шли к дому.

– Американцы, понятно, все за Джима, – пожал плечами хозяин. – В основном служат как офицеры Черной гвардии. Потом попробуем подобрать к ним ключики, но я бы не сильно на это надеялся. Полагаю, все их подзащитные ликвидированы. Во всяком случае, именно такой приказ отдал Васкес, когда вы сбежали. Мальчик явно хочет остаться единственным и неповторимым в своем роде. Итальянцы разделились – молодежь ушла в гвардию, Лука и те, кто постарше, отказались подчиниться. Теперь прячутся. Не знаю, скольких подопечных им удалось спасти. А у нас… ну, Верховная в жизни против правил не пойдет. Ты бы это знал, будь вы знакомы. К счастью, об этой точке ей неизвестно. Со мной взбунтовалась половина хранителей. А вот из двадцати двух твоих родственников спасли только семь. У каждого по две няньки, развезли по небольшим городкам. Попытаемся эвакуировать их за границу, в Латинскую Америку. Пятнадцать моих бойцов здесь, остальные залегли на дно. Так каков план?

Мы обогнули бассейн, и я увидел их, играющих на просторном заднем дворе особняка. Они тоже заметили гостей и робко направились в нашу сторону, поощряемые двумя высокими рыжеволосыми воспитательницами. Две группки встретились на полпути, возле песочницы, в которой валялись оставленные кем-то из них разноцветные ведерки и лопатки. Амбал за моей спиной что-то тихо прошептал на незнакомом языке. Не знаю, была ли это мольба, обращенная к богам, или проклятие.

Шесть малышек выстроились в ряд, настороженно разглядывая пришельцев. Я знал, что старшей тринадцать, остальным – от четырех до одиннадцати. У трех волосы рыжие, под стать сопровождавшим их взрослым, у трех – иссиня-черные. Все одеты в симпатичные летние платьица разных фасонов и расцветок. Наверное, у них тут настоящий склад детской одежды – ведь эти ангелочки быстро растут.

– Поздоровайтесь с дядей Алексом, девочки. – Голос старшей из нянек звучал слегка насмешливо, особенно произнося «дядя» на английском.

– Здравствуйте, дядя Алекс, – нестройным хором откликнулись все шестеро, еще слишком юные, чтобы понимать все тонкости отношений между взрослыми.

– Здравствуйте, девочки. – Я был готов к встрече, и все же… Во что мы ввязались?

Вглядываясь в одинаковые лица, я пытался понять, что нас ждет. Эта милая улыбка, сморщенный носик – это Франческа? Взгляд исподлобья, плотно сжатые губы, выражающие неудовольствие тем, что ее оторвали от игры, – Ингрид? Во что превратятся шесть самых опасных существ на планете, когда повзрослеют? В идеалисток, готовых пожертвовать собой, лишь бы не причинять боль другим? В помешанных на власти социопаток без моральных ориентиров и преград? Тем более с такими воспитательницами. Не совершил ли я ошибку, приказав сохранить им жизнь?

– Здравствуй, сестра, – вполне дружелюбно обратилась к моей спутнице вторая из них на языке элтов. – Мы рады тебе. Я Рэчел, или Гарра. Это Мария, она же Нуэрра.

– Здравствуйте, сестры, – с куда меньшим энтузиазмом отозвалась Аирра, разглядывая представительниц ковена. – Смерть любой из нас – страшная трагедия. Я так и не простила Алекса за то, что он сделал в Стокгольме. Но теперь мы на одной стороне, не так ли?

– Да, – резко ответила та, кого я знал как сеньориту Марию Монтес. – Алекс пытался убить нас обеих, но мы не держим зла. У всех из нас есть свой долг и свое предназначение. С тобой нас снова семь. Через год малышка Астрид будет готова. Еще через год созреет Вера. Тогда мы сможем изменить все. Вместе – наш род и род Алекса. Узурпатор падет. Земля не станет пресмыкаться перед элтами и их слугами, пока жив хоть кто-то из нас. Мы поклялись. Поклянитесь и вы.

Макс нашел меня в дальней беседке, где я прятался в сумерках, пытаясь отдохнуть от звона в ушах. Слишком много женщин в доме. Еще и половина людей Стоцкого оказались девушками. И мне предстоит прожить здесь годы, пока малютки-гибриды не повзрослеют достаточно для войны. Господи, помилуй. Вокруг вились тучи комаров и мошкары, но никто меня не кусал. Видимо, Избранные не казались им достаточно питательными.

– Это ад, – констатировал коротышка, усаживаясь на соседнюю скамью. – Ганьшийский ад, хотя у нашей расы никогда не было религии. Наверное, меня проклял какой-то из ваших богов, придуманных Кастором. Знаете, о чем я думал, когда смотрел на девочек? О том, что когда они вырастут, то смогут запросто перебить Настройщиц. Их же шесть. Маловато для полного контроля над планетой, но вполне достаточно, чтобы не дать ей развалиться. Зато ни с кем не нужно делить власть.

– Они не могут быть порочны с рождения, – с сомнением сказал я. – Потом, ждать еще много лет. Мало ли что за это время может случиться.

– Ну да, ну да. – Он кивал головой, совершенно не выглядя убежденным. – А вы жениться не думали?

– Чего? – ошарашенно поинтересовался я. – И на ком прикажете?

– Поймите меня правильно. – Здесь он не носил очков и сейчас стыдливо прятал глаза. – Возможно, вам стоит жениться на них всех. Подумайте о перспективах. Вдруг удастся повторить шведский эксперимент? Ваши с Настройщицами дети будут очень могущественными… А ваше потомство с гибридами? Да, сейчас они маленькие, но ведь вскоре подрастут. Только не надо о кровосмешении – никакие вы не родственники, само собой. Представьте, что у вас есть дети от всех членов ковена. Это укрепляет связи. Заставляет забыть об обидах. Вас будут почитать как отца семейства. Не будет никаких распрей, и вашу власть никто не станет оспаривать…