— Простите, я не совсем…

— Очень просто. Возможно, тебе придется выбирать между мной и Советником Виидой.

Лакиш заметно занервничал.

— Тебе ничего не грозит, если бы ты будешь действовать согласно уставу, — сказал ему Тонорим. «То есть, в моих интересах», — прибавил он мысленно и подарил лейтенанту ободряющую улыбку. — Это все, что от тебя требуется. Жди указаний и держи ушки на макушке.

— Слушаюсь, господин генерал.

«Что ж, по крайней мере, этого можно считать союзником».

Тонорим покинул лейтенанта и отправился в жилой сектор шаари. Попасть туда было уже делом нескольких минут. На посту охраны он велел лакишу в броне сообщить Фаннуру Грифу, кто хочет встретиться с ним и вошел через шестиугольный дверной проем. За этими стенами на положении фактически заключенных жили три «призрака».

— Вам не нужна охрана, господин генерал? — спросил начальник поста.

— Нет. Не сопровождайте меня, это приказ. И отключите камеры и микрофоны в комнате для отдыха.

Начальник поста козырнул, вернувшись к терминалу, за которым сидел до появления Тонорима.

Генерал пригладил волосы. Он чувствовал легкую дрожь во всем теле. Одно дело встречаться с «призраками» в зале для брифингов, когда ты не один, другое — с глазу на глаз. А ведь еще неделю тому назад Тонорим даже и не думал, что ему так «повезет». Таглиана вела дела с дэррнами, но большая часть лакишей, разумеется, не знала и существовании подобных деловых контактов. И, конечно, ХофСэм не думал, что однажды он сядет с шаари за один стол.

Коридоры и помещения жилого сектора были пусты. Комнату отдыха он нашел без труда, и в ней тоже не оказалось ничего примечательного, лишь казенная чистота и яркий свет. Тонорим окинул взглядом столики, расставленные тут и там, словно в ресторане или уличном кафе и занял тот, что у стены. Сел, закрыв спину пластиковой стеной.

В дверном проеме появился робот-слуга, в обязанности которого входило интересоваться, не желают ли чего посетители. Генерал отказался от предложенных напитков, и робот ушел. Тонорим некоторое время сидел в тишине, затем от нечего делать принялся просматривать сообщения на коммуникаторе, пока… «призрак» не появился прямо перед ним. Генерал поднял глаза. Фаннур Гриф стоял возле стола, сцепив руки за спиной, и смотрел на него. До двери — шагов десять, повсюду столько света, что не встретишь ни одной тени, других путей проникновения в помещение нет.

— Впечатляет, — сказал ХофСэм. — Как вам удалось?

— Годы спецподготовки.

— Тогда я не завидую вашим жертвам. Прошлым и будущим. Присаживайтесь, Фаннур. Ничего, что я несколько фамильярен?

— Мне все равно. За пределами Цитадели я привык ценить обычные бытовые мелочи. — С этими словами шаари сел напротив генерала.

— А Цитадель… на что она похожа?

— Вы не слушали записи с моими рассказами? — спросил Гриф.

— Еще нет. Некогда.

— Цитадель — громадный дворец, там живет большая часть дэррнов. И шаари. Что еще добавить?

Генерал покачал головой. Вытащив из нагрудного кармана распечатку приказа, он протянул ее Грифу.

— Прочтите. Хочу знать, что вы об этом думаете.

Фаннур пробежал глазами текст и медленно вернул бумагу. Ответ последовал не сразу.

— Вы хотите уравнять нас с другими жителями базы. Я понял. Но какова цена? Это сделка?

Тонорим еще и сам не решил, стоит ли ему чего-то требовать от «призрака».

— Ну… формально гарантии, что вы не попытаетесь сбежать. Кстати, почему вы до сих пор этого не сделали?

— Некуда, — ответил Фаннур, помедлив. — Точнее, еще слишком рано. Мне нужно попасть на Рашдан, чтобы спасти братьев, а участие в проекте — единственная возможность это сделать.

— От чего спасти?

Гриф долго смотрел на Тонорима в упор. На его окаменевшем лице жили только глаза, и хотя они тоже напоминали нечто омертвевшее, неподвижное, в них плясали пугающие огоньки. ХофСэм вспомнил способности убийц из тени воспринимать внешний мир в разных диапазонах. Он чувствовал себя словно под микроскопом.

— Валак Виида хочет власти над нами, а вы, генерал, хотите дать нам свободу. Я не буду притворяться, что понимаю ваши мотивы, но… похоже, вам можно доверять.

Тонорим поскреб щеку.

— Из чего же это следует?

— Опыт. Подготовка. Интуиция. Все это у каждого фоорхал в избытке. Шаари должен понимать психологию своей жертвы… или собеседника. Чувствовать, в каком направлении текут его мысли. Угадывать скрытые эмоции.

— Телепатия?

— У некоторых «призраков» она сильнее. Я хорошо вижу настроение человека, могу определить, колеблется он или нет, или насколько он склонен врать себе самому. Как сильно он боится или наоборот — радуется.

— Эмпатическое восприятие, — сказал Тонорим.

— Да.

— И что же я? Каков ваш вердикт.

— Я сказал, что доверяю вам. Вы достаточно смелы, чтобы перечить Валаку Вииде, который одним своим присутствие наводит ужас на окружающих, — произнес шаари. — Вам плевать на последствия. У вас большой запас прочности и завидная способность переносить невзгоды. Иначе вы бы не оказались здесь, заслужив звание генерала в обществе, где царят подобные порядки.

— Ну… мой негативизм мне всегда выходил боком, — заметил ХофСэм. — Я от него не в восторге.

— Иными словами — в вас есть внутренний стержень. Это мне нравится. На вас можно положиться. — Фаннур указал на бумагу с приказом. — Ваша инициатива, готов спорить, не нашла отклика у Советника.

— Верно, — отозвался Тонорим.

— В чем же смысл? Что вы выигрываете от нашей свободы?

ХофСэм не стал прятать глаза.

— Меня часто упрекали в том, что я забочусь о солдатах больше, чем они того якобы заслуживают. Мол, не пристало офицеры такое занятие. Для большинства лакишских генералов солдаты — мусор. Я думаю иначе. Всегда думал. Армии других миров по-другому смотрят на этот вопрос. Я спрашивал себя: почему так? И вот я вижу, что хибранийцы воплощают мою мечту буквально. Они работают по-другому, так, как я хотел бы я сам. Солдат должен быть свободной личностью, а не рабом. — Лакиш стиснул зубы. — Могу ли я видеть, что при этом рядом со мной люди, играющие такую важную роль в проекте, находятся в изоляции?

Губы Фаннура исказила улыбка.

— Вы идеалист даже больший, чем я подозревал.

— Что есть, то есть.

— Вероятно, мне понадобится время, чтобы понять, — сказал шаари. — Значит, сделка необязательна?

— Нет. Просто… расскажите. От кого вы хотите спасти ваших братьев, Фаннур?

Ответа пришлось ждать долго, и Тонорим уже сделал вывод, что «призрак» не решится, что последует привычкам хранить секреты, но Гриф сказал:

— Я — руководитель заговора против дэррнов. Меня захватили в плен, скажем, в очень неудачное время.

— Заговор? С какой целью?

— Мы хотим освободиться от власти хозяев и жить по-своему.

— Постойте. — Тонорим огляделся, разыскивая взглядом видеокамеры. На виду он не заметил ни одной.

«Я же велел их отключить…»

— И… значит, вы заговорщик. А Виида знает? — спросил лакиш.

— Нет. Мы просто договорились с ним, что после взятия Цитадели возьмем часть добычи из Хранилища и улетим туда, куда захотим. Он обязался нам не препятствовать.

— А ШакРок?

— Она помешана на идее создать суперсолдата и по самую макушку погружена в данные тестов. Работы ей хватит лет на пятьдесят.

— Но как вы рассчитываете победить хозяев?

— На момент пленения у меня не было четкого плана. Я просто не успел, — сказал Фаннур. — Теперь этим планом стал проект «Цитадель».

— Вы хотите использовать нас, наши силы?

— Да. Это большая удача, генерал. Мы помогаем вам, вы помогаете нам. Бизнес. Взаимовыгодное сотрудничество, вы согласны?

Тонорим нервно сложил бумагу с приказом вчетверо.

— Пожалуй, вы правы, Фаннур. Кто же заменил вас… на посту главы заговора, если можно так выразиться…

— Не знаю. У меня до сих пор не было связи с братьями, — сказал шаари. — Виида обещал, но не торопится выполнять обязательства. Вы могли бы мне помочь, Тонорим?