Едва только было достигнуто предварительное соглашение об уступке полякам Варшавы, как Клемансо тут же поднял вопрос о польских землях за Вислой, аргументируя тем, что польское население составляет там большинство. На, что получил довольно едкую реплику со стороны Алексеева: - В Африке негры тоже составляют большинство.

- Как вы можете сравнивать этих дикарей с цивилизованными поляками, неужели они для вас все едины? – взорвался французский премьер, явно подразумевая, что азиатская Россия ещё ой как далека от принципов европейской цивилизации

- Ну что вы господин Клемансо – немедленно парировал Алексеев – я просто пытаюсь осмыслить недавно подписанный нами устав Лиги наций, один из пунктов которых является право наций на самоопределение.

Глаза Клемансо зажглись гневом, но вступить в дальнейшую полемику с русским он не успел. В разговор вмешался Лансинг, желавший получить точный ответ на вопрос о восточных границах польского государства.      

- Мы готовы уступить часть земель зависленского края, естественно при получении соответственной компенсации – изрек Алексеев, внимательно глядя на своих собеседников.

- И что же вы желаете получить? – ехидно бросил Клемансо – по-моему, в Европе уже ничего не осталось, что могло бы удовлетворить ваши аппетиты.

- Это не аппетит господин Клемансо, а обычный обмен, который происходит, между прочим, с вашего же одобрения – парировал Алексеев – если желаете, мы готовы продать вам эти земли и разойтись миром.

Впалая грудь премьера заклокотала сухим кашлем, и Клемансо был вынужден выйти из-за стола, дабы справиться с охватившим его кашлем.

- Какой другой вариант, вы хотите предложить – мягко поинтересовался Ллойд-Джордж, всем своим видом демонстрируя, что вариант с покупкой земель не приемлем.

- Господа, не буду вас утомлять. Мои эксперты нашли территорию, которая, вполне сходна с той территорией, от которой мы готовы отказаться, идя на встречу пожеланиям господина Вильсона. Можете не беспокоиться, это не Европа и не азиатские владения Турции.

Мы просим передать  нам в качестве компенсации одну из германских колоний в Африке захваченных союзными войсками в ходе войны. Речь идет о Того, германской территории в Западной Африке. Как видите джентльмены, это вполне приемлемый обмен.

- Какие земли вы готовы уступить в пользу поляков – быстро спросил британец, кося глазом в карту – это должен быть равноценный обмен.

- Мы готовы сдвинуть нашу границу на линию Перемышль, Холм, Брест-Литовск, Белосток, Осовец, Летцен, Гумбиннен – бесстрастным голосом перечисляя города Алексеев - Как видите это очень большая территория господа.

- Вы согласны оставить Ивангород и Новогеоргиевск? – удивился Клемансо. Он только что подошел к столу, но все слышал.

- Да, мы готовы – подтвердил Алексеев – изъявляя исключительно добрую волю к пожеланиям своих союзников.      

За столом переговоров возникла долгая пауза, которой верховный правитель не преминул воспользоваться.

- Если ни у кого из присутствующих нет ещё вопросов, то тогда лорду Керзону остается в очередной раз скорректировать новые границы и на этом вопрос можно считать исчерпанным. Не так ли господин Лансинг.

- Да конечно мистер Алексеев, американская сторона полностью удовлетворена, достигнутой договоренностью и считает, что польский вопрос полностью исчерпан – ответил госсекретарь, радуясь что, наконец, сможет закрыть этот порядком надоевший ему вопрос.      

- Британская сторона так же не возражает против подобного обмена – произнес Ллойд-Джордж. Он так легко согласился с предложением русской стороны, так как согласно предварительному распределению колониальных трофеев, Того отходило французам. От подобного предательства, Клемансо не мог сдержать гнев, который вновь выразился в сухом надрывном кашле. Он вновь вышел из-за стола и смог справиться с рвущимся из груди воздухом лишь с помощью специальной микстуры.

Премьер ещё некоторое время потянул время, желая тем самым досадить всем присутствующим, но те с невозмутимым видом продолжали ждать его последнее слово. Ох, как хотелось Клемансо досадить им всем вместе взятым, но тут он попал в собственноручно выкопанную яму. Поэтому бедному премьеру ничего не оставалось, как подтвердить согласие своей страны на передачу Того в пользу России, убаюкивая себя тем, что больше нет препятствий к решению вопроса о репарациях с Германии.   

Однако и снова с обсуждением вопроса о репарациях пришлось ждать ещё один день по требованию России. Верховный правитель желал окончательно утвердить свои  новые границы с Польшей, Чехословакией и Румынией. Здесь камнем преткновения стала узкая полоска Закарпатской Руси. Лорд Керзон отводя её во владение словаков, основывался на том, что эта Русь почти никогда не входила в состав России и, следовательно, претензии со стороны русских на неё не обоснованы. 

Алексеев бурно возражал, говоря, что в Закарпатье всегда проживали славяне русины, чей язык и культура полностью схожи с русским языком и обычаями. Стороны никак не могли прийти к соглашению, пока Иванов не предложил решить эту проблему цивилизованным путем.

- Господа, у нас уже намечены плебисциты по Гольдштейну и части Верхней Силезии. Давайте и в этом вопросе решим все плебисцитом. Мы будем приветствовать любое воле изъявление русинского народа. Ведь это соответствует уставу Лиги наций.

Клемансо хотел возражать, но тут же понял, что помощник Верховного правителя говорит дело, а лишняя говорильня, только оттянет время с вопросом о репарациях. Европейцы очень долго готовились к нему, поскольку для них он был очень важен. Американцы упорно отказывались аннулировать военные долги и единственный способ покрыть их англичане, и французы видели только в немецких репарациях. Всего в общей сложности, британские финансисты определили немецкий долг в 50 миллиардов золотых марок, что в свою очередь равнялось 5 миллиардам английских фунтов стерлингов, самой устойчивой на этот момент мировой валюте.

Конечно, союзники хорошо понимали, что сразу Германия не сможет выплатить такую астрономическую сумму и поэтому кудесники из «Банка Англии» растянули срок выплаты аж до 1957-60 годов, оставив зазор в три года на случай инфляции и прочих непредвиденных обстоятельств.

Едва только эти расчеты были оглашены, как слово немедленно взял Клемансо, стремясь опередить прибывшего на заседание Вильсона.

- Господа, сегодня мы подошли к одному из главных вопросов нашей конференции взимания долгов. Война нанесла нашим экономикам непоправимый удар, который нужно возместить как можно скорее. Все мы сидящие внесли свою лепту в победу, в той или иной мере, все наши страны пострадали от немецкого оружия и понесли потери. Поэтому каждая из наших сторон должна получить причитающуюся ей долю репараций согласно своему ущербу.

Моя страна согласна взять 50 процентов общей суммы, хотя наши экономисты оценивают наш ущерб как 55 процентов. Надеюсь, к озвученной мною цифре ни у кого из собравшихся возражений нет.

- Нет, нет, нет – закивали остальные участники большой четверке и Клемансо, скорбно кивнул головой с видом человека, которого заставили платить за чужую разбитую посуду.  Вслед за ним взял слово Ллойд-Джордж.

- Я хочу сразу оговориться, что американскую долю в репарациях согласно прежней договоренности с мистером Лансингом, мы считаем германский торговый флот, захваченный в американских портах и общая тоннажность которого составляет 654 тыс. тонн. Надеюсь, у американской стороны нет возражений.

- С тем только условием, что трофейный немецкий военный флот, будет по справедливости поделен между союзниками, по решению специальной комиссии – едко прокомментировал Вильсон британскую щепетильность.

- Естественно сэр, по справедливости – холодно произнес британец, уже считавший стоявшие в Скапа-Флоу корабли английской собственностью.

- Однако в связи с большими убытками казны его величества и высадкой германского десанта на территорию Англии, мы требуем увеличить нашу долю репараций до 30 процентов, против ранее обозначенной нам суммы.