Когда дирижабль достиг своей цели, тонкие струйки белого пара уже поднимались над трубами линкора, а пулеметный расчет уже заканчивал перевод своих пулеметов для стрельбы по вертикальной цели.

– Макс, приготовьтесь, корабль надо обязательно накрыть с первого залпа, – прокричал Берг, – иначе у нас могут быть неприятности.

Штурман понятливо кивнул и буквально слился с прицелом, сквозь который он ловил медленно наплывающий под его окуляр британский линкор. В это момент наступил самый важный экзамен не только для молодого Макса, но и для самого Берга, тому ли он доверил важный пост в этом бою. И интуиция полковника с честью выдержала жизненный экзамен.

По приказу бомбардира дирижабль покорно замер на мучительно долгую минуту в нужной точке огромного серого неба. Не отрываясь от оптики, Макс нажал сразу на два рычага, и, освобожденные от мощного стопора, вниз рванулись восемь огромных снарядов. Почти одновременно навстречу им устремились пулеметные очереди. Вражеские пули гулко застучали по бронированному полу гондолы, не причиняя особого вреда дирижаблю.

Сидящего на нижней палубе Берга в этот момент больше беспокоила целостность оболочки дирижабля и возможность попадания пули в оставшиеся боеприпасы. Ответом на его переживания стал мощный взрыв, пришедший к полковнику снизу, заставивший вновь задрожать внутренности воздушного корабля, но теперь уже с большей силой.

Поваливший с линкора дым хорошо прикрыл своей черной пеленой огромную махину дирижабля от глаз уцелевших пулеметчиков, которые яростно палили наугад в темное облако над своими головами.

– Вверх, срочно поднимайтесь вверх! – приказал Берг пилотам, и дирижабль покорно заспешил в небо, подальше от негостеприимной земли. Вражеские пули вновь глухо застучали по полу кабины, а несколько шальных гостинцев сумели проникнуть внутрь корабля через открытый бомболюк и застрять в межпалубных перегородках.

С высоты птичьего полета Берг отчетливо видел, как горит и рушится вражеский суперлинкор в огне, который неудержимо пожирал корабль, подбираясь к его боезапасу и резервуарам с топливом. Полковник не стал дожидаться окончательной гибели, и приказал разворачивать дирижабль наперерез соседнему кораблю, который уже вытравил якоря и начал медленно двигаться в сторону от летучей смерти.

Корабль еще значительно проигрывал в скорости дирижаблю, но с каждой секундой работы его котлов это преимущество уменьшалось. Указав на уходящий линкор, Берг полностью отдал командование дирижаблем в руки штурмана, решив не связывать его действия своими командами и дать волю инициативе. И вновь интуиция не подвела его.

Умело управляя движением аппарата, Макс точно вывел дирижабль на перехват цели и остановил ее двойным попаданием с первого сброса. Выпущенный снаряд угодил прямо в машинное отделение, и, выбросив тугую струю пара из своих покореженных недр, линкор остановился. Все остальное было вопросом времени и мастерства штурмана-бомбардира.

Линкор «Эйджинкорт» был уничтожен с третьего бомбометания, успев наградить своих убийц несколькими пулеметными очередями. Причем одна из пуль, залетевших внутрь дирижабля через бомболюк, рикошетом зацепила сидящего рядом штурмана. На счастье Макса, она только сбила с его головы теплую шапку и сильно оцарапала темя.

Стоявший рядом сигнальщик поспешно наложил на кровоточащую рану ватный тампон с йодом и незамедлительно стал бинтовать голову штурмана. Берг прекрасно видел все случившееся, но невозмутимо продолжал осматривать через трубу новые цели.

За прошедшее время британский флот успел прийти в себя от столь дерзкого нападения и, разведя пары, спешно покидал место своей привычной стоянки. Эффект внезапности был полностью утрачен, а гоняться за кораблем и жечь попусту драгоценное топливо, которого может не хватить на обратный путь, – этого Берг в первом своем вылете не мог себе позволить.

– Поднять сигнал о возвращении! – приказал он сигнальщику, и тот послушно выбросил синий флаг, означающий конец операции. На «Гретхен» не сразу заметили сигнал командира, поскольку в этот момент второй дирижабль энергично добивал британский линкор «Рамилес». Успехи команды «Гретхен» под командованием майора Крюгера были более скромными, чем у Берга. Кроме «Рамилес» ему удалось потопить лишь линкор «Эрин», остальными бомбами был серьезно поврежден «Ревенге» и вызван сильный пожар на «Дредноуте». Во избежание возможного взрыва, а также быстрого затопления кораблей, командиры линкоров приняли единственно верное решение. Они спешно вывели свои поврежденные суда на мелководье и затопили их. Вода скрыла только палубы кораблей, оставив снаружи все артиллерийские башни.

Покидая разгромленную стоянку противника, Берг неукоснительно выполнил свою же инструкцию относительно оставшегося боезапаса. Опасаясь возможной детонации снарядов при возвращении и посадке, полковник приказал обязательный сброс бомб, но желательно с максимальным ущербом для противника. Таким ущербом оказался старый броненосный крейсер «Девоншир», возвращавшийся на стоянку с патрулирования со стороны Дувра и случайно оказавшийся на пути уходящей «Берты». Полковник лично произвел два сброса последних восьми снарядов на корабль противника, сначала остановив его, а затем окончательно добив.

Налет на Лондон «Аннхен» и «Лотхен» под командованием капитана фон Цвишена был не менее грандиозен, чем нападение на флот фон Берга. Посылая на британскую столицу молодого и ретивого Цвишена, Берг убивал сразу двух зайцев: уничтожал английские линкоры, что было особо ценным в глазах кайзера, и одновременно уступал сомнительные лавры разрушителя британской столицы.

Сам фон Цвишен не сильно задумывался о последствиях своего налета, свято веря, что этим самым он помогает кайзеру и рейху в одержании окончательной победы. Оба дирижабля благополучно достигли британской столицы, умело скрываясь у кромки серых облаков. Штурманы немедленно развернули на столе крупномасштабные карты Лондона, на которых были отмечены их основные цели – правительственные здания и резиденция премьер-министра.

– Спускаемся, – приказал пилотам Цвишен и кивнул головой артиллеристам.

Радостно скрипя, закрутился ворот, и обе стенки нижней кабины дирижабля стали послушно раскладываться в обе стороны, открывая расчетам двух безоткатных орудий панораму большого города.

Вначале штурманы ориентировались по извилистому руслу Темзы, затем – по темным габаритам городских кварталов, и только спустившись на более низкую высоту, по силуэтам строений, видимых в подзорные трубы.

В этот день знаменитый лондонский туман отсутствовал, открывая перед врагом город во всем его разнообразном облике. Проплывая над кварталами южной части города, сначала штурманы выделили башни Тауэрского моста, затем – каменную иглу Клеопатры и, наконец, знаменитый Биг-Бен. Лондонские часы точно указывали аэронавтам расположение их главной цели – английского парламента.

Плавно зависнув в воздухе, дирижабли грозно ощетинились четырьмя воронеными стволами безоткатных пушек, последним изобретением профессора Таненберга. Наводчики поспешно довели прицелы своих орудий и торжественно отрапортовали командиру о своей готовности.

– Огонь! – крикнул Цвишен, и тотчас два орудия выплюнули трехдюймовые снаряды по узорчатым стенам английского парламента. Справа от «Лотхен» раздались два хлестких орудийных выстрела, это «Аннхен» капитана Брандта поддержала почин своего командира.

Согласно хитрой инструкции полковника Берга, первые три выстрела оба дирижабля произвели обычными разрывными снарядами, добиваясь возникновения паники и страха в рядах противника, заставляя его поскорее покинуть обстреливаемое здание парламента. Затем делался двухминутный перерыв, после чего обстрел возобновлялся, но уже снарядами с химической начинкой «черный крест».

Расчет оказался точным. Едва только первые немецкие снаряды угодили в башенки и высокие створчатые окна дворца, как моментально возникли паника и хаос среди его обитателей. Твердо уверенные, что страшная война находится далеко за Английским каналом, они неожиданно столкнулись с ней в своем доме, разом услышав завывание падающих снарядов, почувствовав разрушение стен, почуяв запах пороха в свежей снарядной воронке и увидав своими глазами кровь и смерть близких.